Клинок Гармонии (СИ) - Илья Кишин

поразить воздух, а не человека. Все последующие попытки коснуться его тоже не увенчались успехом, и можно было с уверенностью сказать, что этот человек переиграл своим умом сильнейшую способность в Гармонии.

Отбросить врага подальше от Разлома и выбить из его рук «Семя» тоже оказалось задачей не из легких, и прошлось приложить немало смекалочки, чтобы реализовать единственную доступную идею. Так Илия выпустил стрелу из своего лука в ту сторону, куда встанет сам, словно пытаясь поразить самого себя, а затем использовал «ранмацу» в тот же момент, когда стрелки часов возобновили свой ход. Идея сыграла на «ура», и ничего не подозревающий Эдвард, даже имея в своем арсенале идеальную защиту, был сбит с ног разрушительной волной отраженной стрелы.

С одной стороны, Илия смог разузнать о потенциале некоторых своих атак, с другой стороны, повторный «Парадокс» всего через полчаса после использования первого лишил его внушительного запаса сил, отчего некоторые мышцы были вынуждены непроизвольно сокращаться в резких судорогах, не говоря уже об общей слабости организма. Эдвард не лукавил, когда говорил о потере преимущества, ведь в роли его дуэлянта выступал человек, который в ином случае мог решить исход боя сразу после его начала, однако теперь чаша весов перевалилась на половину Айса, и он прекрасно это понимал.

В этом и заключался план генерала: заставить братьев сцепиться друг с другом, где в лучшем случае кто-то один умрет, а в худшем оба будут вымотаны и неспособны сражаться так, чтобы заставить его попотеть. До этого дня Гармония не видела человека, который мог оказаться умнее Эдварда с его нечеловеческим стратегическим мышлением, и именно это делало противника всего города самым опасным за всю его историю. Комбинация нарцисса и гения в одном теле затмевала бы собой всех остальных, если бы кто-то смог предугадать его план раньше, чем он перешел в воплощение.

Резко провернув «Костолом» на тридцать градусов, Илия заставил того вновь воспылать, а затем, спрятав меч за спиной в боевой стойке, он бросился вперед, совершив сокрушительный выпад навстречу Эдварду. Удар был сильным и точным, заблокировать его не представлялось возможным без использования двух рук сразу, потому Эдвард, недолго думая, остановил удар лезвием «Кё» пошатнувшись от столкновения так, словно столкнулся с грузовиком, испытав на себе жар пламени «Костолома». На этом моменте генерал мог ответить Илии внезапной атакой, и он хотел было замахнуться, уйдя из-под скрещивания мечей, однако перед глазами показалась яркая вспышка фиолетовой молнии, последовавшая откуда-то из-за спины Илии, потому Айс был вынужден мгновенно отступить, воспользовавшись телепортацией, и он лишь чудом избежал попадания, не считая вклада молниеносной реакции.

— Что, боишься? — заговорил Илия, обернувшись в направлении, казалось бы, непредсказуемой телепортации. — Не ты ли минутой ранее называл меня слабаком?

— Хах, я свои слова назад не забирал! — не поддавшись на провокацию, усмехнулся Эдвард, стараясь скрыть свое напряжение.

Теперь оба дуэлянта понимали, из какого теста слеплены их противники. Кричавший о своем превосходстве Эдвард затих, стараясь подобрать в голове надежную тактику боя, где кроме использования всех сил и выжидания подходящего для ответной атаки момента ничего более не подходило. Илия же в этот момент хорошо усвоил боязнь Айса перед его сферами и мечом, ведь те имели схожий принцип работы, который заключался в поражении цели активированной природной эссенцией. Если преимуществом Эдварда была «истинная бестелесность», основанная на манипуляциях с энтропиумом, то вся ее практичность угасала на фоне сил природы. Недаром Разлом может влиять на эту реальность только частицей своей силы, ведь природа не дает ему выпустить внутреннего зверя наружу, вынуждая лишь изредка пробиваться наружу. Именно по этой причине было образовано «Семя», ведь угасший энтропиум, исходящий из Разлома, попросту затвердевает и в виде вязкой жидкости устремляется к земле — природа всегда была сильнее потустороннего.

Сразу после ответа Эдварда, Илия, не давая ни секунды для передышки, снова сделал выпад, но на этот раз Эдвард не стал блокировать, а мгновенно отступил, однако преследователя это не остановило. Кишин продолжал напор, постоянно атакуя врага разными атаками издали, стараясь сблизиться, включая и размашистые огненные дуги огромной разрушительной силы, образуемые взмахами «Костолома». Острые куски льда то ли дело появлялись из ниоткуда и с бешеной силой врезались в землю, разлетаясь на другие мелкие осколки, большие огненные шары вылетали из рук Илии, каждый раз практически настигая врага. Даже большие и крепкие камни порой пытались перегородить путь, вылезая прямо из-под земли, пока потоки режущего ветра все время сбивали с ног, но самой опасной способностью в этом бою был тот самый удар фиолетовой молнией. Дело в том, что эта линза давала Кишину возможность атаковать практически бесприцельно, делая залп быстрым и точным, а если бы та единожды попала, то заставила бы врага буквально разлагаться изнутри, вызывая гниение и обильное кровотечение, не говоря уже об электрическом ожоге. Для такой атаки приходилось использовать много энтропиума, которого у Илии было в достатке внутри собственного сосуда, комбинируя его с природной энергией и образуя симбиоз разрушительной молнии и сверхплотного энтропиума, что было по силам только уникальной в своем роде алхимической линзе.

Эдвард продолжал уходить из-под атак, задействовав не только базовые способности, но и паучьи лапы, которые помогали справиться там, где не справлялся хозяин. Всего лишь за пару минут боя тот потерял половину своих лап, просто обороняясь, и лицо Эдварда с каждой секундой приобретало все новые ошарашенные черты, которые невозможно было скрыть в честном бою. В какой-то момент тот выиграл для себя возможность внезапно атаковать, потому сразу же телепортировался за спину Кишину и замахнулся мечом для удара сверху, но, так и не достигнув цели, был отброшен резким всплеском туманообразного энтропиума, затаившегося в виде маленьких молний внутри белой дымки.

— Сукин сын! — непроизвольно выкрикнул Эдвард, выпрыгнув из дымки и отдалившись от оппонента.

Постепенно туман сошел на нет, и оба мужчины замерли на своих местах, цепляясь за персоны друг друга.

— Я сделал некоторые выводы, — столь же хладнокровно заговорил Илия. — Ты уворачиваешься от моих атак, потому что они по-настоящему угрожают жизни, и у тебя никак не выходит скрыть этот факт. Даже энтропиумные атаки несут в себе угрозу, ведь в твоем теле заложены лимиты его плотности, не достигающие уровня линзы, как и в моем случае. Этот бой безнадежен — ты падешь в тот же момент, когда мой удар настигнет плоть.

Эдвард не мог ничего ответить на безумно точные и правдивые выводы, он лишь скалился и думал об иных вариантах ведения боя, если не удается поймать алхимика на неожиданной телепортации.