Дресс-код для жены банкира - Сиверс Лиза

— Заговор хороших манер, если хотите. Благопристойность и разум — эти две вещи должны по-новому организовать жизнь. Кстати, в этом городе так все и было, пока сюда не понаехали…

— Знаете, Михайло Ломоносов тоже был приезжим и происходил не из академической семьи с хорошими корнями. Что же касается насильственного насаждения хороших манер, то тут не помогут все деньги мира.

— Для начала хотелось бы вернуть то, что у нас было… И я совсем не против Ломоносовых, они хорошо поддаются воспитанию, что прекрасно видно на примере нашего Алексея. — Ольга Арсеньевна с удовлетворенным видом оправила складки на блузе.

— Если вы полагаете, что провели блистательный педагогический эксперимент и превратили сибирского снежного человека с задатками душегуба в покровителя искусств и наук, то вы в некоторой степени ошибаетесь…

— Да, я начинала не с нуля, однако…

— Однако вы вообще непонятно с чего начинали. — И тут я не удержалась и рассказала все то, что услышала от Никиты.

Ольга Арсеньевна, надо отдать ей должное, не дрогнула.

— Ну что же, — после небольшой паузы сказала она, — для Алексея в этом был элемент игры, но серьезные вещи иногда имеют такую форму. Главное, что дело двигалось.

— И как успешно оно двигалось, хотелось бы узнать? И сколько же депутатских мандатов в городском собрании удалось заполучить при, так сказать, спонсорской поддержке господина… ну, будем продолжать называть его Антоновым?

— Это вы с легкостью угадаете по лицам: людей нашего круга всегда видно.

Градус безумия нарастал с каждой фразой, и если в какой-то момент мне начало было казаться, что энергию и решительность свекрови можно было бы использовать, то предложение вглядеться в лица депутатов городского собрания развеяло иллюзию того, что нашелся какой-никакой союзник.

Ольга Арсеньевна тем временем продолжала рассуждать о принципах благопристойности и разума.

— То, что вам, Лелечка, удалось узнать некоторые небезынтересные подробности, все-таки не может служить оправданием вашего поведения. Полагаю, что вам следует вернуться к Юрию, я собираюсь поговорить с ним об этом. Поймите, вы вышли замуж за достойного человека и должны это ценить. А вместо этого вы, мягко говоря, влюбляетесь в сомнительных типов…

— Это Алексей сомнительный? — Было смешно, что даже сейчас, когда Лекс был одинаково недоступен для нас обеих, Ольга Арсеньевна старалась вернуть его в свое единоличное пользование.

— Я хотела сказать, влюбляетесь в неподходящих людей, тем самым толкаете Юрия в объятия вульгарных женщин. А эти ваши увлечения… Не думаете же вы, что такое пройдет бесследно и можно так просто вычеркнуть из прошлого, скажем, эпизод с этим Никитой? Кстати, а он тот, за кого себя выдает?

— Не знаю. — Это было правдой. — А если следовать вашим советам, то уже и не узнаю.

— Ну хорошо, я не призываю вас разорвать отношения с этим человеком сегодня же. Но настоятельно рекомендую предпринять какие-то шаги в этом направлении. Что же касается Алексея, то мы найдем хорошего адвоката и будем бороться!

— Неужели вам непонятно, что адвокат должен быть в курсе всей ситуации.

— Вы введете его в курс, кроме того, это будет человек нашего круга, который все правильно поймет.

То есть очередной безумец! Пора было перевести разговор на другую тему, и я стала расспрашивать Ольгу Арсеньевну о Юре, который, как оказалось, ни в чем себе не отказывает, на что, «как оставленный законной женой муж, имеет полное право». Хотя, конечно, такой образ жизни достоин всяческого порицания.

Честно говоря, я была раздосадована. В конце концов, пока он ведет беззаботную разгульную жизнь, я несу на своих плечах бремя наших общих проблем, и это несправедливо.

— А много ли людей входит в ваш, так сказать, ближний круг и кто они? — предприняла я последнюю попытку извлечь пользу из своего визита.

— Вряд ли вы с кем-то знакомы… впрочем, этот приятный молодой дизайнер, Вадим, который м-м-м, сыграл определенную роль… Я хочу сказать, что с его помощью мы вас и обрели. — По тону Ольги Арсеньевны можно было легко понять, как она оценивает такое приобретение. — Ну что же, — она встала, давая понять, что аудиенция окончена, — я настоятельно прошу вас сообщать мне обо всем, о чем вы сможете разузнать. Будем держать связь.

Я не без облегчения вскочила и без проволочек покинула этот не слишком гостеприимный дом, заверив свекровь в том, что ничего от нее не утаю.

От Ольги Арсеньевны с ее заговорщиками из академических кругов толку явно не будет, рассуждала я на обратном пути. Осталось для очистки совести встретиться с «приятным молодым дизайнером», тем более что как-то я уже обращалась к нему за помощью, и не без пользы. Учитывая, что осенне-зимний сезон был уже на носу, я решила навестить Вадика под предлогом просмотра новой коллекции. С тех пор как началась вся эта заваруха, на показы я ходить перестала и совершенно выпала из модного процесса. Именно так я объяснила по телефону причину своего неотложного визита в модный дом «V. Kurakin». Вадик утверждал, что аристократическая фамилия Куракин имеет к нему некоторое отношение, по линии мифического двоюродного прадедушки. Согласно паспорту он носил гораздо менее благозвучную фамилию Подухо, иногда не без юмора рассуждая о том, что досталась она ему от некого боевого пращура, который бил своих врагов под ухо. Если ему указывали на то, что все гораздо проще и в основе лежит прозаическая подушка, Вадик не обижался и говорил, что занимается исконным семейным промыслом, причем летает очень высоко по сравнению с предком, который изготовлял незатейливые постельные принадлежности.

Вадик встретил меня лично и без всяких предисловий спросил о том, какие новости об Антонове.

— Никаких, — ответила я вполне честно, — кроме того, что он не тот, за кого себя выдавал. — Раз уж я разболтала этот секрет Ольге Арсеньевне, можно было сказать и ее соратнику.

— Я что-то такое подозревал… — задумчиво протянул Вадик. — Будешь смотреть вещи или пришла поговорить?

— Отчего же не посмотреть. Давай показывай, что удалось создать при поддержке тайного общества борцов за хорошие манеры.

— А, ты об этом… — улыбнулся Вадик.

— Да, об этом. Как тебе удалось затесаться в ряды благопристойных и порядочных, учитывая твою сомнительную с точки зрения нравственности деятельность по организации особых вечеринок в садоводстве «Родник»?

— Посмотри, какие на этот раз у меня славные пальто. — Вадик подвел меня к кронштейну, на котором висело несколько узких, скроенных по фигуре моделей. — Вот это, черное, отрезное по талии, мне кажется, твое. — Он снял пальто с вешалки. — Почему ты считаешь, что мне не место среди образованных людей?

— Не знаю, вообще-то я не уверена… не уверена насчет этой отделки шелковым шнуром… И какие задачи ставило перед тобой тайное общество?

— Примерь. — Вадик протянул мне пальто. — Задача самая простая — прививать хороший вкус. К нему, я говорю о пальто, есть платье из более тонкой шерсти. Если носить пальто распахнутым, чтобы была видна эта узорчатая подкладка, то получится интересная игра фактур. Сейчас позвоню на склад, попрошу принести платье. — Он взял трубку внутреннего телефона.

Пальто действительно оказалось прекрасным, легким и не стесняющим движения. И шелковый шнур, по правде говоря, тут был абсолютно к месту, хотя немножко напоминал Prada. Впрочем, Prada — это всегда безупречный вкус. Почему бы и не купить пальто и платье в придачу, пока есть возможность? Кто знает, может, потом будет не до элегантных комплектов. Рассуждая таким вот образом, я вертелась перед зеркалом, а Вадик внимательно за мной наблюдал.

— Платье сейчас принесут, и еще я сказал прихватить парочку подходящих брючных костюмов. — Опытным глазом он определил, что клиенту, то есть мне, вещь понравилась и нужно развивать успех.

— Послушай, все-таки я не вполне понимаю, как ты вообще туда попал.

Вошла нагруженная одеждой ассистентка Вадика и начала с раздражающей медлительностью развешивать одежду. Мне не терпелось продолжить разговор, но пришлось отправиться в примерочную, где я быстро разделась, нервически раскидав свою одежду, и влезла в черное, длиной чуть выше колена платье с узкими рукавами в три четверти, вышитое по подолу черными шелковыми нитками. Выйдя из примерочной и увидев, что медлительная девушка уже ретировалась, я продолжила расспросы: