Поместье Даунтон: Хозяйка - Маргарет Йорк

Роберт изумился, и стоило сесть в карету, задал вопрос:

– Ты куда-то уезжаешь, мама?

– Мы все. Эдит к тетушке Элизабет в Эдинбург, а мы в Кент. Не завтра, но через несколько дней. Мне пришлось объявить об этом перед всеми. Постарайся привести в порядок дела.

– Ты уверена в этом?

– Сегодняшним поведением Кора просто закрыла себе вход в йоркское общество, ей придется ограничиться Дауэрхаусом со скандальными картинами на стенах и игрой на рояле. А Эдит через несколько дней уедет в Шотландию. Лучше уж кузен Чарльз в Эдинбурге, чем американец и злословие за спиной в Йорке.

Все это говорилось так, словно ни Коры, ни Эдит не было рядом. Они провинились настолько, что теперь с их мнением и желаниями никто не собирался считаться.

Домой вернулись в молчании.

Вечером у Коры с Робертом состоялся короткий и очень неприятный разговор. Собственно, это был монолог, во время которого Роберт ясно высказался по поводу неприличного поведения супруги, которой не следовало принимать знаки внимания, оказываемые чужим мужчиной.

Никакие оправдания и объяснения Роберт выслушивать не стал, да и как могла оправдаться Кора? Говорить о том, что желала одного – чтобы мистер Невилл сделал предложение Эдит? Нелепо…

Бал, на который возлагались такие надежды, принес только огорчения.

Утром Эдит не пожелала ни выйти к завтраку, ни разговаривать с Корой, даже не пустив ту в свою спальню.

Коре тоже не хотелось завтракать, потому за стол сел только Роберт, который почти сразу встал, выпив лишь чашку крепкого чая.

Зато Кору позвала к себе леди Вайолет. Что ж, этого следовало ожидать…

Свекровь сидела за письменным столом в своем маленьком кабинете, явно занимаясь письмами. Она сделала знак невестке, чтобы та присела, и еще полминуты продолжала писать. Запечатав письмо и вручив его вошедшему лакею, леди Вайолет повернулась к невестке и устало заговорила:

– Миссис Роберт Кроули, позвольте на правах вашей свекрови и просто дамы старше вас указать на недостойное поведение во время вчерашнего приема. Полагаю, я имею на это право, поскольку являюсь старшей графиней Грэнтэм и не желаю, чтобы это имя позорили. – Голос леди Вайолет звенел металлом и обдавал холодом. Ничего похожего на разговор в беседке парка, ничего напоминающего тот почти душевный тон опытной женщины с молодой преемницей. После вчерашнего неприятного разговора с Робертом Кора ожидала выговора от свекрови, но не таким же тоном!

Но это оказались лишь цветочки.

– Позвольте вам заметить, миссис Кроули, что замужняя леди, тем более в вашем положении, не стала бы скакать в обнимку с американским приятелем у всех на виду и без конца шептаться с ним между танцами. Я не удивлюсь, если большинства дам не окажется дома, вздумай вы нанести им визит. То, к чему излишне легко относятся в Нью-Йорке и даже в Лондоне, не всегда простительно в небольших городах. Я опасалась сплетен по поводу Эдит, но она оказалась умней и сдержанней, вернее, лучше воспитанной. Вы же дали прекрасный повод злословить о себе и своем муже и, следовательно, обо всех Кроули.

– Я не понимаю, чем вызвала столь большое неудовольствие? Танцами в деревенском стиле? Но мистер Невилл лишь дважды был моим партнером, гораздо больше он танцевал с леди Эдит!

– И леди Эдит, глядя на вас, переступила границы дозволенного, и о ней тоже будут болтать и распускать сплетни. Я очень надеялась, что привила вам некоторые понятия о границах дозволенного и правилах поведения в английском обществе, вы неоднократно давали понять, что намерены им следовать. Однако это оказалось либо легкомысленным обещанием, выполнить которое вы не в состоянии, либо намеренной ложью, что более вероятно. Если вы имели целью опозорить имя Кроули, то добились этого с блеском. На вашу матушку указывали в Лондоне, теперь на нас будут коситься в Йорке.

– И все же я не понимаю… – не сдавалась Кора. Она не считала себя виноватой, поскольку не сделала ничего плохого даже по строгим английским меркам. – Если местное общество пожелает, оно всегда найдет, к чему придраться. Я понимаю, что вызвала всеобщее неудовольствие своим вниманием к мистеру Невиллу и его к нам с леди Эдит. Но большинство дам и сами улыбались мистеру Невиллу и были готовы танцевать с ним без остановки, если бы он пригласил.

– Вот именно, моя дорогая! В этом суждении вы наглядно показали, насколько далеки от понимания поведения настоящей леди. Замужняя леди никогда не стала бы захватывать внимание холостого молодого человека, на знакомство с которым рассчитывают многие незамужние леди, если только не имеет на него определенных видов. В Лондоне это сочли бы пикантным происшествием и непременно обсуждали в гостиных пару недель. Но в Йорке такое недопустимо, и, будь мистер Невилл вам даже родным братом, это сочли бы дурным тоном. Не удивляйтесь, что ваше поведение приравняли к неприличному.

Леди Вайолет поднялась, прошлась по своему кабинету, сделав знак Коре, чтобы та оставалась сидеть, и продолжила, теперь уже о планах на будущее, не спрашивая согласия или мнения Коры.

– Я объяснила дамам ваше поведение, во-первых, предстоящим отъездом, что, впрочем, вовсе его не оправдывает, во-вторых, тем, что Эдит уже помолвлена с кузеном и срочно уезжает в Эдинбург, в-третьих, тем, что мистер Невилл ваш сводный брат, поскольку воспитывался вашим отцом. Эдит действительно завтра уезжает к тетушке Элизабет, которая не позволит ей наделать глупостей. А мы втроем через два дня едем в Кент, где вы проведете оставшееся до родов время и пробудете еще некоторое после рождения ребенка. Я более не могу полагаться на ваше благоразумие и понимание правил приличия, значит, вам придется общаться только со слугами и быть лишенной общества. Вы можете отдать распоряжение вашей горничной о том, чтобы собирала вещи. Если останутся неоплаченные счета, мистер Симпсон, которого вы так презираете, все оплатит.

Кора, не дожидаясь окончания речи свекрови, поднялась:

– Я вынуждена покориться вашему решению, миледи, хотя оно принято без учета моего мнения. Если вам угодно обвинить меня во всех неурядицах, случившихся в Англии за время ее существования, это ваше право. Признаю себя виновной в ненадлежащем поведении в Найт-Хилл, но не считаю, что оно столь ужасно, чтобы лишать меня общества. Впрочем, это к лучшему, поскольку об обществе, которое злословит по нашему с Эдит поводу, жалеть не стоит. В остальном… время рассудит, кто из нас прав, миледи. Благодарю за наставления. А неоплаченных счетов, тем более таких, которые я доверила бы мистеру Симпсону, у меня нет и никогда не было. Отец приучил меня вовремя платить по всем счетам, не только финансовым.

Слегка поклонившись, Кора поспешила выйти, чтобы не наговорить глупостей.

Леди Вайолет смотрела ей вслед с сожалением. Кора оказалась достойной леди Кроули, и, если бы она еще научилась усмирять свой непростой характер (леди Вайолет вспомнила себя в молодости, когда ей доставалось от свекрови куда больше, чем Коре от нее), то смогла бы стать законодательницей не только в Йорке, но и в Лондоне. Возможно, так и будет, но сколько еще придется приложить для этого усилий и сколько раз пресекать своеволие невестки!

У Эдит действительно были уложены вещи, но она по-прежнему не желала видеть Кору. Никакие попытки объясниться не давали результата. Весь следующий за балом день Эдит сидела, запершись в своей комнате, а утром в день отъезда вдруг исчезла.

Это могло бы вызвать переполох, но случились другие совершенно непредвиденные происшествия.

С первой утренней почтой принесли телеграмму мистеру Бишопу, которая гласила о новой смертельной болезни его родственника. Но, вопреки ожиданиям, дворецкий не бросился к графу с очередной просьбой отпустить его в Лондон, а отправился к Коре, после чего та немедленно пошла к мужу.

Граф был изумлен столь раннему визиту супруги, ведь еще никто не выходил даже к завтраку.

– Роберт, у меня к тебе просьба. – В голосе Коры звучало легкое волнение, она не могла сдержать эмоции, ведь они с мистером Бишопом поставили на карту все, и если управляющему удастся выйти сухим из воды, их собственная репутация будет безнадежно испорчена.

– Я слушаю.

– Вызови к себе мистера Симпсона, нам нужно поговорить.

– Ты все никак не можешь успокоиться? Он уже принес все возможные извинения…

– Роберт, ты обещал исполнить все, о чем я попрошу. Такая малость – пригласить в кабинет мистера Симпсона и не отпускать, пока я не выскажу все.

– Тебе мало скандала в йоркском обществе, нужно поссорить меня с управляющим и фермерами, – вздохнул Роберт, но приказал вошедшему по звонку Томасу пригласить мистера Симпсона.

Управляющий пришел, однако держался крайне беспокойно, словно торопился куда-то. На вопрос куда ответил, что у него встреча в Лондоне, потому хотелось бы успеть на ближайший поезд.