Осторожно! Муж – волшебник, или Любовь без правил - Франциска Вудворт

Еще недавние мои знакомые, с кем мы перебрасывались хоть парой слов по несколько раз на дню, теперь боялись посмотреть мне в глаза, и обсуждали мы никак не мое новое положение, а наряды. Было непривычно слышать в их голосе почтение.

Наверное, все к лучшему: наличие рядом других людей и хоть какое-то занятие не позволили мне скатиться в истерику и самобичевание. Я и так тяжело переживала смерть мамы, но теперь она легла мне на сердце непосильным грузом.

Пока прямо на мне шла подгонка платья для ужина, у меня было время подумать. На свой брак с Владом я тоже взглянула другими глазами. Он с первых минут знакомства начал активно меня осаждать. Все еще ахали и говорили о любви с первого взгляда. Теперь я в этом начала сомневаться. Скорее всего, каким-то образом он вычислил мой дар и поспешил на приступ. Не знаю, любил ли он меня. Раньше я в этом была уверена, а теперь…

Может, только я его любила? Он напористо ухаживал за мной, много знал и был очень интересным собеседником. Я потеряла от него голову, восхищалась его аристократичными манерами, лоском, старалась стать достойной женой. Влад всегда был внимательным, нежным, дарил дорогие подарки и не повысил ни разу голоса.

Но разве это показатель любви? Что, если он просто приручал меня, чтобы использовать в своих целях? Хотя что с меня взять? Влад был здоров, а я целительница… И тут я вспомнила его слова: как-то он признался мне, что, как только увидел, решил, что именно я должна родить ему ребенка. После свадьбы я не предохранялась ни дня. Он мечтал о детях, а я была рада их ему подарить.

Вспомнив о сыне, я пожалела, что не спросила у Варлеи, передается ли дар по наследству. Может, ему нужен был ребенок с моими способностями?

– Я вас уколола? – с беспокойством спросила одна из девушек.

Отрицательно покачав головой, я убрала с лица гримасу боли. Все эти мысли, сомнения ранили. Многое бы отдала, чтобы поговорить с Владом начистоту и узнать правду.

К ужину мне затейливо уложили волосы, перевив их ниткой жемчуга. Платье успели подогнать. С округлым вырезом горловины, оно не открывало ничего лишнего. На груди шла драпировка из маленьких складок. Широкий пояс подчеркивал талию, а пышную юбку украшали вышитые розовым жемчугом цветы. Узкие рукава заканчивались воланом из кружева, которое скрывало кисти рук. Такое же кружево украшало горловину платья. Цвет наряда был бледно-персиковым, и выглядела я в нем воздушной и немного романтичной барышней, что абсолютно не соответствовало моему внутреннему состоянию. Бежевые матерчатые туфельки, что мне принесли, немного жали, но ходить можно было.

За мной пришел лакей и проводил не в столовую, а в зеленую гостиную. Аттан стоял у окна. Мужчина приоделся, как будто для гостей. Правда, я что-то сомневалась, что он решится демонстрировать меня кому-то и сегодня за ужином будет присутствовать еще кто-то, кроме нас. Черный с золотом камзол облегал широкие плечи, волосы забраны в низкий хвост и перехвачены бархатной лентой. Неужели для меня вырядился? При моем появлении он оглянулся, а потом и вовсе развернулся, изучая с головы до ног.

– Ты сегодня прекрасно выглядишь, – сделал комплимент он.

– Издеваетесь?

– Почему ты так решила? – Мужчина вопросительно приподнял бровь.

– В данной ситуации ваше проявление любезности выглядит как минимум неуместно, а как максимум жестоко. Это как собственноручно расчленить человека, а потом восхититься изяществом его костей.

– У тебя бурное воображение.

– А вы мерзавец. Что поделать, у каждого свои недостатки.

Аттан поджал губы. Что ж, надеюсь, с любезностями покончено.

Он, видимо, так и решил, раз заговорил сухим деловым тоном:

– Думаю, нам нужно поговорить. Я готов ответить на твои вопросы.

Действительно? Какая прелесть! Можно подумать, мне станет легче от его ответов. Да если бы не разговор с Варлеей, не представляю, что со мной было бы после того, когда он без предупреждения подчинил мое тело. Как вспомню – вздрогну.

– Присядем, – указал аттан на кушетку. Я первая подошла к ней и села посередине. С вызовом посмотрела на него. Надеюсь, он не рассчитывал на доверительную беседу на ней. Ничего не сказав, он передвинул кресло с низкой спинкой поближе к кушетке и, опираясь на трость, сел.

Некоторое время мы мерялись взглядами, а потом он поинтересовался:

– У тебя нет вопросов?

– Думаю, какой задать. Спрашивать, зачем вы это сделали, не вижу смысла. Уверена, у вас имелась веская причина лишить меня семьи и ребенка.

– Разве я тебя их лишил?

– У меня оставалась надежда, что со временем меня найдут и выкупят. Насколько я понимаю, мое положение Тени теперь исключает эту возможность.

– Ты сама отказалась назвать себя и хоть что-то о себе рассказать.

– И поэтому вы решили, что мой муж и ребенок ничего для меня не значат?

– Ты была моей рабыней, твоя покупка законна, я имел полное право делать с тобой что угодно.

– Меня не интересуют ваши жалкие оправдания для своей совести. Лично меня они не впечатляют. Решение стать Тенью должно быть осознанным и добровольным, а вы подло воспользовались моей доверчивостью.

Пальцы, сжимавшие набалдашник трости, побелели. Лишь это указывало на то, что мои слова хоть как-то его задели, так как лицо мужчины было бесстрастно.

– Ответьте, зачем вам я? Насколько понимаю, Тенью предпочтительно делать мужчин. Из-за моего дара? Так вам нужно было лишь попросить вам помочь, а теперь мое единственное желание, чтобы хромали вы до конца дней своих. Или планируете выпить при необходимости мои силы?

– В который раз убеждаюсь, что фантазия у женщин буйная, – только и ответил он.

– Так поразите меня своим прагматизмом.

Некоторое время мужчина сверлил меня тяжелым взглядом, а потом произнес:

– А знаешь, я не обязан перед тобой отчитываться. Впредь это научит тебя почтению и умению думать, прежде чем что-то говорить.

– Зачем же мне думать? – цинично усмехнулась я в ответ. – Ведь теперь вы за меня говорите. Кстати, к вопросу о женском коварстве, надеюсь, вы понимаете, что я вас ненавижу и буду искать любую возможность предать, навредить и уничтожить?

– Что ж, это будет забавно, – не впечатлился он. Поднявшись с кресла, подал мне руку. – Раз разговора у нас не получилось, предлагаю поужинать.

– Знаете, после всего я тонуть буду, но руки у вас не приму. Вдруг вы опять ритуал какой проведете, пользуясь моим беспомощным положением, – встала без его помощи я и одарила презрительным взглядом.

Мы стояли лицом к лицу, и я не скрывала своего к нему отношения.

– Не стоит так откровенно дерзить. Теперь мы связаны до конца наших дней. – В его голосе явственно слышалось предупреждение.