Хроника - Закарий Канакерци

закрыла /137а/ лицо свое покрывалом и, бросившись с высоких скал вниз, умерла. Так попал город в руки османов и [остается у них] по сей день.

Узнав об этом, хан Еревана схватил султана и, содрав с него целиком кожу, набил ее сеном и послал шаху. А сам отправил войско в Курдистан и привез оттуда много добычи и сто сорок пленных. Случилось это в 1087 (1638) году.

Глава Х

О ПОХОДЕ ТАТАР НА ЕРЕВАН

Когда карсцы взяли Магасаберд, отправили они весть об этом царю своему султану Мураду. И повелел царь отдать крепость тому, кто взял ее, [дабы переходила она] от отца к сыну. /137б/ Так и поступили. И зовут их (владельцев крепости) Хатун-оглы.

Сам султан Мурад, взяв более семисот тысяч своих воинов, двинулся на Багдад[139]. И [послал] он из Кафы в Арзрум к Кенан-паше пятьсот [татар][140] и наказал ему собрать находящихся по соседству пашей с их войсками и идти на Персию, чтобы захватить там добычу и пленных[141].

Собрал Кенан-паша, как ему было приказано, всех: пашу Колонии, то есть Шапгарасара, пашу Даруна, то есть Хасан-кала, пашу Карса, Сафар-пашу из Ахалцхе. Собралось их более сорока. Двинулись они на страну /138а/ Араратскую, достигли области Котайк, полонили и забрали в добычу все, что нашли.

Хан Еревана, узнав об этом, собрал свое весьма малочисленное войско и, выйдя на каменистую возвышенность, что против Канакера, двинулся по нехоженым местам на войско исмаильтян. Когда дошли они до Кетрона и перешли реку Раздан, которую зовут Занги, лошади их, истомившись от жажды, напились воды и отяжелели. Дошли они до [места] выше разрушенного села, что зовется Птгун, и здесь столкнулись друг с другом. Испустив воинственный клич, набросились исмаильтяне на персов. Некоторые /138б/ из них пустились за ханом и поразили его булавой, то есть топузом. И бежал хан, [а с ним] и все войско его. Во время бегства хана утомился его конь, остановился и больше не мог идти. Некий перс по имени Бхугат-бек слез с коня и посадил на своего коня хана, и этот ускакал, а сам он, взяв коня хана за повод, потащил его в какое-то место, укрылся там и [так] спасся. А хан с одним скороходом с трудом спасся и прискакал в крепость. Агаряне же, преследуя красноголовых, одних убили, других взяли в плен, третьих оставили полумертвыми, а сами без всякого страха рассеялись по всей стране.

Глава XI

/139а / О ТОМ, КАК СХВАТИЛИ ЭЛХАЗ-ХАНА

Некий Элхаз-хан, муж сильный и могучий телом, широколобый и с мускулистыми руками, смелый сердцем и победоносный в войне, искусный в стрельбе из лука, увидев, что хан обратился в бегство, слез с коня, высыпал [стрелы] из колчана, то есть из кеша, и начал пускать стрелы в османов, задержав их, пока хан не убежал. И ни одна из его стрел не упала на землю, но [каждая] поразила или человека, или лошадь.

Когда кончились его стрелы, он закричал: “Принесите мой кеш!” В то же время лопнула тетива его лука; бросил он его на землю со словами: /139б/ “Чтоб соль и хлеб ослепили тебя, Кялбали-хан!” Сказав это, скрестил он руки на груди и говорит: “Делайте со мной что хотите”.

Некий безымянный муж, подойдя, схватил его. Но подошел какой-то начальник и захотел отнять у него [пленника], и поднялся между ними спор. Отправились они к паше, и спросил паша у Элхаза: “Кто захватил тебя?” Отвечает Элхаз: “Сей безымянный муж”. И отдал паша [Элхаза] ему и отправил к хондкару. Остался он там, и не ведаем, что сталось с ним.

Глава XII

/140а/ О БЕГСТВЕ ТАТАР

После бегства персов рассеялись османы по всей стране, и паша, дойдя с войском своим до села Норк, смотрел оттуда на крепость и радовался. И вот выделил он пятьсот татар и триста османов с двумя начальниками, отправил их в область Гарни и наказал им: “Сегодня и завтра грабьте страну, а завтра вечером приходите в местечко около крепости, называемое Таш-Кесан, то есть Каменоломня. Мы также придем туда, проведем ночь там, а на следующий день отправимся[142] на Шарурскую равнину, в Садарак и Веди и месяц погуляем по стране Араратской”.

Отправились они, /140б/ как наказал им паша, а Кенан-паша с оставшимся войском рассеялись, разбрелись по всей стороне.

Напав на беженцев из Канакера у входа в укрепление, которое зовется пещерою Святого Саргиса, они схватили иерея Саргиса и двух мужей — Вардана и Саака. Так пребывали они в беззаботности. Но божественное провидение не допустило полностью разорить нашу страну. Ибо находился в войске агарян некий муж персидского вероисповедания, которого звали Масум-ага. Это тот Масум-ага, который был калантаром Еревана и, сопровождая Тахмасп-Кули в плен, вместе с ним попал в Стамбул. Ныне /141а/ он находился при Кенан-паше. Страдал он и болел душою, видя, как опустошают его родную страну, но не знал, как поступить. И вот с помощью Божьей поймал он некоего христианина из области Котайк и очень обрадовался. И вложил он ему слова в уста и сказал: “Я отведу тебя к паше, а ты скажи ему, что Рустам-хан с двенадцатью тысячами людей подошел к воротам крепости и вот-вот нападет на нас. Скажи это и не бойся”.

И отвел он его к паше. Когда спросил его паша, он ответил то, чему научил его Масум-ага. Тотчас приказал /141б/ паша своим войскам: “Спасай всяк свою голову”. Услышав это, все бросили награбленное и добычу и бежали кто куда мог. И вот написал Масум такое письмо: “О хан, выслушай все, что скажет тебе этот армянин”. Запечатав письмо, отдал его армянину, назвал имя свое и наказал ему: “Нынче вечером, когда стемнеет, придут пятьсот татар в местечко Таш-Кесан. Скажи хану, что они ваша дичь. И не бойтесь, ибо бессильны они”. Отпуская его, сказал: “Поспеши и отдай письмо и скажи ему все, /142а/ что я наказал тебе”.

Взяв письмо, он вскоре, на заходе солнца, достиг крепости, отдал письмо хану и сообщил то, что наказал Масум, а также о бегстве османов. Когда услышал хан это, повелел глашатаям кричать: “Всяк, кто услышит наш голос, пусть наденет доспехи, возьмет оружие, сядет на коня и отправится в Каменоломню, ибо этим вечером быть великой битве с татарами. Кто же не придет, чтобы исполнить это, лишится головы”. И возглашали они