Солнцеворот желаний (СИ) - Пар Даша Игоревна "Vilone"

Это лишь на миг отрезвило его мысли, но чуть позже их вновь заволокло чёрным дурманом…

* * *

К полудню шторм разыгрался не на шутку. Даже запланированные манёвры собирались свернуть, однако король, пребывая в плохом расположении духа, запретил это делать и приказал только усилить защитные пологи зрительских трибун и королевского ложе. Он заявил, что война не знает плохой погоды, а значит военные всегда должны быть готовы выступать, независимо от того — льёт ли как из ведра, или вовсю шпарит солнце. Поэтому мероприятие началось без задержек, никто из гостей и участников не посмел пропустить его, и на трибунах не осталось ни одного свободного места.

От поднимавшегося над водой тумана и за струями дождя, почти не было видно Чёрного озера, и только огненные всполохи показывали, что там вовсю идут тренировочные поединки, разогреваясь перед основным представлением. До зрителей доносились звуки взрывов и драконий рёв, треск от магических заклинаний и гудение встававшей в воронки воды. Прямо перед ними у самого берега танцевали невысокие смерчи, управляемые лично рукой ректора Болдера Колье, решившего немного скрасить ожидание гостей.

Никлос намеревался показать послам и иностранным наблюдателям на что теперь способна его армия перед запланированным весенним походом. Сейчас, пока между землёй и океаном установилось некое подобие затишья (а на самом деле просто пропали русалки, с которыми можно было воевать), военный совет изо всех сил стремился подготовиться к грядущему, совершенно не представляя, на что именно будет похожа грядущая война. Будет ли это обычное столкновение с армией русалок или же магическое побоище, где выяснится кто сильнее — колдуны Каргатского королевства или неизведанная ментальная магия русалок, способная вводить драконов в состояние подобное сну? Или же будет всё и сразу как изысканная приправа к основному поединку между Никлосом и Агондарием?..

Однозначного ответа нет. Государственный секретарь Фредерик предупреждал короля, что Агондарий не сидит сложа руки, а регулярно направляет в другие королевства и страны своих послов, с целью заручиться их поддержкой в войне против засилья Каргатской власти. Слишком сильными являются Карги на мировой арене, слишком долго иные королевства жили в страхе, что и их земли отойдут драконам под видом помощи, как это совсем недавно случилось с землями красных драконов.

Так много теней и интриг, так много предположений и тайн. Никлосу не впервой отстаивать интересы королевства и нынешнее мероприятие должно было напомнить другим правителям, что королевство и без силы нориуса могущественно. А уж с поддержкой ариуса границы их власти — неизмеримы. Куда уж старику Агондарию, который (по активно распространяемым Фредериком слухам) одной ногой в могиле и без прямого наследника…

Уютно устроившись в тёплом кресле, закутавшись в меховое пальто и попивая глинтвейн с мёдом, Никлос достиг благостного расположения духа и уже более благоприятно поглядывал по сторонам, особое внимание уделяя словам Богарта, рапортовавшего о проделанной работе, пока рядом с ними никого не было.

— Сворачивай поиски Ниркеса, это бессмысленная трата ресурсов и времени. Он предатель и трус, его свои же убьют, а нам он оказался бесполезен, — сказал Ник, отмахиваясь от слов канцлера. — Я хочу, чтобы ты пристально изучил деятельность Клэрийского Ордена. Составь краткую выжимку об их основной работе. С кем сотрудничают, у кого берут деньги, на что жертвуют. Определи круг их интересов и влияния. Я хочу иметь полный отчёт. И как можно быстрее.

Богарт был удивлён королевским словам, но виду не подал, только занёс данные, ставя пометку в деле Ниркеса. Он не намеревался так быстро отказываться от поисков, считая, что этот клубок стоит распутать до конца, но видя новый интерес короля, подчинился его желаниям, не задавая лишних вопросов.

Тем временем, король получил знак, что военные готовы к демонстрации, поэтому отпустил Богарта, сосредоточившись на главном. Никлос хотел видеть силу своих солдат, поэтому он выступил вперёд и на крыльях нориуса поднялся в воздух, зависая напротив зрителей, но чуть в стороне, чтобы речь была обращена ко всем присутствующим:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Мои верные подданные, добро пожаловать на манёвры в честь самого безжалостного месяца в году! — пронёсся над рядами подданных и над водой его рыкоподобный голос. — Сегодняшний день — один из тех, когда от вас требуется мужество, чтобы принять истину нашего положения. Тысячелетиями мы верно стояли на страже правосудия, мира и справедливости. Наши отцы и деды сдерживали войны, останавливали бессмысленное кровопролитие и, используя дипломатию, смиряли крутой нрав наших соседей и неприятелей. Спокойствие и мир царили в землях, а когда этого было недостаточно — наши воины вступали в бой и с честью выходили из него победителями, — король умолк, давая природе секунды, чтобы пронестись вереницей беспощадных ударов молний над горами неподалёку.

Его лицо — сплошная тёмная вода и весь он будто покрыт чёрной кровью из-за плотной структуры нориуса, оплетавшей его тело, что вселяло страх наравне с величественной речью короля, в которой читалась откровенная угроза по отношению к врагам королевства.

— Наши недруги решили, что мы правим слишком долго. Враг обосновался среди самой возвышенной группы нашего же народа. Элита встала против короля, решив, что равенство и уважение простых людей ниже их достоинства. Желание денег ослепило этих людей, и они задумали устроить переворот и смещение законной власти. Эти люди были не одни. Прошедшие летом суды показали, что они обращались за помощью к недружественным нам королевствам, таким как Подводное. Объединившись, они в открытую выступили против нас, желая внести смуту в эпоху Просвещения.

Король видел, как потяжелели лица присутствующих и про себя довольно улыбнулся.

— Как вы знаете, верные подданные королевства сумели остановить заговор, и расправиться с заговорщиками, но подводники не отступили. Они вероломно обвинили нас в убийстве своей принцессы. Эта наглая ложь и клевета послужили оправданием их поступков и стремлению уничтожить светлый образ Каргатского королевства. Шантажируя королевство, подводники пытались забрать драгоценную белокрылую драконицу, угрожая, что иначе пойдут на нас войной!

Король буквально проорал последние слова, замечая бурную реакцию зрителей. Только Селеста продолжала сидеть с непроницаемым выражением, выпрямившись, будто между лопаток вставили палку, и сложив сжатые до кулаков ладони на коленях. Она ненавидела вспоминать те дни.

— Не получив желаемого, они пытались утопить столицу Клэрию, но наши объединённые действия с Селестой Каргат остановили волну! — в толпе послышались восторженно-злые вопли и Никлос поднял руку, жестом показывая, что не закончил. — И тогда они прислали соль, отравив наши пресные источники и заставляя ни в чём не повинных граждан страдать. Но скажите мне, кто из нас не был к этому готов? Разве мы слабые, чтобы не выстоять в трудную минуту? Нет! Мы справились и с этой атакой, а как закончится зима — выступим в ответ и покараем нашего главного неприятеля, короля Агондария! Подводный мир тысячелетиями указывал наземному как себя вести у морской воды, так вот этой гегемонии придёт конец! Мы поставим их на место и заставим навсегда запомнить, что с Каргатским королевством шутки плохи! — на его слова люди повскакивали с мест, крича изо всех сил, поддерживая воинственный клич короля. — И сегодня вы увидите, с какой силой мы выступим против проклятого океана!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

На его слова позади встала вода и из неё в небо устремились молодые драконы, под проливным дождём распространяя огненные зелёно-красные струи, заволакивая небо густым паром, в котором терялся огонь и их фигуры, оставаясь лишь призрачными тенями, в причудливом танце двигающимися по небу.

А король медленно спустился в своё ложе, принимая из рук секретаря Сериата большое полотенце, чтобы обтереть лицо. К нему поднялся Богарт, что-то прошептав на ухо, отчего Ник поморщился, отыскивая среди толпы зрителей вызвавшее раздражение лицо. И только развернувшееся над озером потрясающее зрелище, отвлекло его внимание.