Путешествие по долине реки Усури. Том I. - Ричард Маак

В тени термометр показывал ему еще 8 (20) марта, около 2 ч. по п., 0,2 и постоянно начал стоять в эти часы выше нуля только с 12 (24) марта. До 31-го марта (12 апр.) бывали еще довольно сильные морозы и только с 1 (13) апреля оказалось и minimum выше нуля.

Таким образом, близость моря по-видимому, вовсе не имеет благотворного влияния на зимнюю температуру или, если имеет, то весьма небольшое и тогда господствуют агенты континентального климата.

В большей степени, чем при понижении летних температур, выказывается влияние моря на усурийскую долину в частом выпадании атмосферной воды. Летом дождливые дни весьма часты, а именно, по сделанным нами наблюдениям, на 2-ю половину июня (ст. ст.) приходится 8 дождливых дней, на июль — 13, на август — 13, на сентябрь (с 1 по 25) — 9 дождливых дней.

Также и зимою, по рассказам туземцев, количество выпадающей атмосферной воды должно быть весьма значительно и только в редкий год выпадает снегу не более, как 1 или 1 1/2 ф. за всю зиму. Такую малоснежную зиму наблюдал г. Максимович в 1859/60 г., когда он, после довольно сильного падения снега при устье Имы, находил здесь в закрытых местах снег на четверть; между тем в зиму 1858/59 г. снег повсюду залегал выше 4 футов.

Точно так же в области озера Кенгка и на самом озере выпадает ежегодно весьма глубокий снег, который иногда доходить до аршина, так что окрестные обитатели для охоты и в дорогу, по большей части, принуждены бывают надевать лыжи.

Вследствие того, что на Усури, как можно заметить уже из упомянутых нами наблюдений, морозы начинаются весьма рано (8 (20) сент.), поэтому здесь большею частью уже со средины октября начинается ход льда, который продолжается несколько недель до тех пор, пока река не станет, что бывает обыкновенно в первую же неделю ноября.

В 1858 г. Усури покрылась льдом на устье 6 (18) ноября; в следующем году — 5 (17) ноября[48], а при Ауа (около 70 верст выше) двумя днями ранее. На Усури, по большей части на другой же день после того как она станет, открывается путь для пешеходов; совсем не то бывает на Амуре у Хабаровки, где долго спустя после покрытия реки льдом, лед все еще так слаб, что не может выдержать тяжести человека. При сильных морозах лед на Усури скоро приобретает необходимую толстоту, так что на всем ее протяжении открывается надежный санный путь, который, по свидетельству Максимовича, держится, напр. у ст. Буссевой, до поздних чисел марта. Санное сообщение по реке задерживается только в тех случаях, когда вскоре после того, как она встанет, лед покроется большими массами снега, которые не дают ему надлежащим образом укрепиться, и вследствие того лед понижается, а над ним выступаете вода. Г. Максимович рассказывает об одном подобном случае, который был в 1859 г. на нижнем течении Усури, у Дзоадза, и произведен огромными массами снега, выпавшими вскоре после покрытия реки льдом. По словам туземцев и оз. Кенгка также каждый год покрывается льдом, так что через него лежит санная дорога. Однако лед на нем устанавливается гораздо позднее, чем на Усури, и оно остается под ледяным покровом всего 3–4 месяца. Такое позднее замерзание оз. Кенгка стоит в тесной зависимости от постоянно дующих здесь сильных ветров, которые препятствуют образованию льда: обстоятельство подобное тому, какое встречаем на многих больших озерах, напр. на Байкале. Весною лед разбивается тоже ветрами и по большей части разбрасывается по берегам, так что Сунгачи, по словам туземцев, не служит для выноса его из Кенгка.

Что́ до весны, то перед нами несколько интересных наблюдений г. Максимовича, единственные, которые мы имеем об этой стране, и которые мы намерены привести здесь почти слово в слово. Как уже выше упомянуто, термометр для minimum показывал еще во второй половине февраля между устьями Нора и Бикина значительный мороз (-24 3/4° R.) и даже в марте, у ст. Буссевой, еще -17° R. С начала марта уже очень сильно таяло на солнце, и в луговых степях снег на многих местах сошел еще 6 (18) марта; 8 (20) марта термометр только в тени показывал в ст. Буссевой в 2 ч. по п. 0,2° и в этот час постоянно стал останавливаться выше нуля — только с 12 (24) марта.

Ночью однако, вплоть до 31 марта (12 апр.) бывали иногда весьма значительные заморозки; только 1 (13) апреля и minimum стал выше нуля.

После 3 (15) апреля термометр реже опускался ниже точки замерзания и последний заморозок был 27 апреля. Гораздо быстрее увеличивалась теплота в полдень: 18 (30) марта термометр около 2 ч. по п. показывал в тени 10,6° R., а с 1 (13) мая — выше 21° R.

Но между этими пределами бывали опять периоды холодов, которые сильно препятствовали пробуждению органической природы.

В лесу и на лугах снег сошел 6—13 (18—25) марта; однако 20 (1 апр.) марта выпал новый снег и последний снег сошел окончательно 22 (3 мая) апреля.

Первый дождь шел 18 (30) марта, след. месяцем ранее последнего снега.

В 1859 г. р. Усури при своем устье была покрыта льдом до 5 (17) апреля; в этот день она вскрылась, а к 8 (20) апреля совершенно очистилась ото льда. В 1860 г. р. Усури вскрылась при устье 12 (24) апреля и притом тремя днями ранее вскрытия Амура против Хабаровки (30 верст ниже по Амуру). Гораздо ранее, чем при устье, в том же году, по свидетельству г. Максимовича, лед прошел в Усури за 300 верст выше, у Буссевой станицы, а именно еще 3 (15) апреля.

Первая гроза была, по Максимовичу, 7 (19) апреля и во время нашей поездки по Усури, которая продолжалась 105 дней, заметили мы 12 грозовых дней, большая часть которых падает на июль.

У горных частей Усури, напр. у подножия Хёхцырских и Сумурских гор и пр., мы неоднократно замечали, что гроза продолжалась целый час и даже больше, с постоянным ливнем и частыми грозовыми тучами, которые, от влияния гор, переносились с одной стороны неба на другую и обратно.

Что касается до пробуждения растительной жизни в Усурийской долине в 1860 г., то замедление в этом отношении г. Максимович приписывает частым возвращениям холодов и недостатку дождя. По его словам, первые цветы распустились на ивах и лещинах, которые начали цвести 6 (18) апреля, потом расцвели осина — 8 (20), ильм 14 (26); трава начала слегка пробиваться на южных склонах только 20 апреля (2 мая) и к 24 апреля (6 мая) была повсюду в 2 дюйма, а к 29 апреля (11 мая), к расцветанию белой березы, все поля зеленели и были покрыты травою в четверть вышины.

Первые гуси показались уже 16 (28) марта, а с ними, почти в то же время, и другие водяные птицы, однако все в весьма еще небольшом числе и притом не разом, а с большими промежутками. С 27 марта (8 апр.), с первым теплым днем, начался настоящий большой прилет птиц, а несколько дней спустя показались первые бабочки и комары.

Осень, по нашим наблюдениям, дает о себе знать замиранием флоры еще в первых числах сентября. На верхней Усури, у деревни Дамгу, к 5 (17) сентябрю 1859 г., луга были уже в весьма заметной осенней одежде и только немногие растения были еще в цвету. Растущие там деревья: черная береза и дуб, были покрыты еще зеленой листвой. Но весьма скоро после того, 10 (22) сентября, на устье Имы уже весьма многие деревья пожелтели, между тем как другие еще зеленели или были с легким желтым оттенком. К первым, т. е. с совершенно пожелтевшей или покрасневшей листвой, растениям принадлежат: ясень, манджурский орех, Maackia amurensis, клен (Acer Ginnala) и виноградина. 15 (27) сентября, у мыса Уанг-бобоза, липа (Tilia cordata), клен (Acer Mono) и усурийская яблонь (Pyrus ussuriensis) были с совершенно желтыми листьями и земля была покрыта множеством листьев, опавших с различных деревьев. Таким образом, время опадания листьев совпадает с половиною сентября. Около этого времени лист уже совершенно опадает с ясени и манджурского ореха, и единственное дерево, у которого еще тогда зеленели листья — дуб. 23 сентября (5 окт.) на мысе Ауа большая часть деревьев была уже совершенно обнажена, напр. пробковое дерево, Maackia, ильм, липа, клен и пр. Единственные деревья, на которых держались еще листья, были: дуб и лещина, с сухими, бурыми, и осина, с желтыми листьями.