Авантюристы гражданской войны (историческое расследование) - Виктор Савченко

Пользуясь паникой, банда Япончика ограбила почтовое отделение на Ближних Мельницах, несколько магазинов и складов в центре города. Сенсацией стало вооруженное нападение бандитов на Румынский игорный клуб. Под видом революционных солдат и матросов "люди" Япончика ворвались в клуб и, угрожая оружием, забрали с кона 100 тысяч рублей и еще 200 тысяч – из карманов посетителей. Более ста человек, присутствовавших в клубе, было ограблено. С женщин срывали бриллиантовые украшения и прятали их в голенища сапог. Один из посетителей клуба просто умер от страха, когда перед ним предстало пятнадцать вооруженных бандитов, которые открыли стрельбу, ранив нескольких посетителей.

Для борьбы с бандитизмом был создан Думский комитет общественной безопасности, но он не мог утихомирить разыгравшуюся стихию…

Свои действия по "изъятию ценностей у буржуазии" Япончик приукрашивал рассуждениями об эксплуатации еврейского пролетариата. В то же время есть свидетельства о том, что Моисей Винницкий стал вкладывать "грязные" деньги в дело. Он активно преумножает свой капитал, контролируя торговлю ворованными вещами и одесскую "толкучку", наркобизнес и торговлю "живым товаром".

Япончик даже имел свой ресторан "Монте-Карло" на воспетой в песнях улице Мясоедовской № 6 и кинотеатр "Корсо" по улице Торговой. Он был держателем одесского воровского "общака", который только в 1917 году стал создаваться ворами Одессы.

Для успешной легализации Япончик использовал свое "революционное прошлое" и опыт. Он организует вооруженную Еврейскую революционную дружину самообороны, "на случай погромов". Это полубандитское формирование уже не грабило, а реквизировало ценности "для нужд революции". Отряд тогда насчитывал 100-120 человек, вооруженных винтовками и револьверами, при двух пулеметах.

25 октября 1917 года, когда в Питере вершилась революция, одесские газеты сообщали о том, что в этот день в Одессе было совершено пять вооруженных налетов, 26 ограблений, в том числе на центральной улице в шесть вечера "грабители раздели даму". 26 октября сообщалось о взятии власти в городе Революционным бюро из большевиков, меньшевиков, эсеров. Но уже на следующий день украинский комиссар Одессы заявил о переходе города под власть Центральной Рады УНР. Одесский комитет большевиков временно поддержал Раду.

Но это не укрепило порядка. Новая администрация не имела ни опыта, ни специалистов, однако у нее было множество критиков и недругов. В Одессе тогда проживало всего 20-25 % украинцев, из которых более половины говорило на русском языке, и подавляющее число населения выступало против "украинизации" Одессы. Уже 4 ноября Одесский Совет, большевики, левые эсеры, анархисты, бундовцы высказались против власти Центральной Рады.

С конца октября в Одессе начали громить винные и спиртовые склады. Погромы эти, то разгораясь, то затухая, продолжались в течение четырех месяцев. Чтобы остановить толпы пьяных, идущих из предместьев громить город, командование применило даже броневики. Были перекрыты улицы, ведущие к окраинам Одессы, и образован "фронт" против громил. С этой целью власти вызвали пулеметную команду, пожарных, школу прапорщиков. Между тем толпой манипулировали "люди" Япончика, призывая "арестовать власть и грабить город". Толпа была остановлена только пулеметным огнем, на земле осталось 12 раненых и двое убитых.

Во время "винного бунта" Япончику удается устранить своего конкурента в преступном мире "Акулу" – Н Дрогаева и стравить банды соседних районов Пересыпа и Слободки. Слободка превратилась в "бандитский фронт", где "сражались" за влияние несколько банд (только в ночь на 4 ноября там было обнаружено 11 трупов). В конце ноября 1917 года район Молдаванки, где хозяйничал Япончик, объявил о создании независимой "Молдаванской республики".

В середине ноября Япончик инспирировал бунт в Одесской тюрьме. Заключенные, вырвавшись из бани, напали на стражников и, обезоружив их, открыли камеры и ворота тюрьмы. Во время бунта было убито шесть человек, бежало 50 опасных рецидивистов, которые влились в банду Япончика.

В это время Япончик призвал бандитов Одессы не грабить рабочих, а "перенести свою деятельность в центральные, буржуазные кварталы". Один грабитель даже был убит "людьми" Япончика за ограбление рабочих, и к его одежде было приколото воззвание, написанное Япончиком, в котором говорилось о терроре против грабителей трудящихся. Грабить, приказывал Япончик, теперь можно только буржуазию и офицеров.

Против власти Центральной Рады "единым фронтом" выступили русские патриоты, интернационалисты-большевики, эсеры, анархисты, меньшевики, лидеры "бандитского мира" и профсоюзов. В городе насчитывалось только 3-4 тысячи гайдамаков, верных Центральной Раде, а силы "антиукраинской оппозиции" составляли около 7 тысяч красногвардейцев, дружинников, солдат и матросов Черноморского флота. Власть не смогла урезонить "дружинников-налетчиков", что, кстати, грабили, в основном еврейских лавочников и аферистов.

Япончик в Семнадцатом не прерывает своих старых контактов с анархистами. Тогда, как грибы после дождя, возникают новые анархистские группы. Была в Одессе даже группа "анархистов-обдиралистов", то есть обдирающих буржуазию. Именно эта группа устроила на Дерибасовской мощный взрыв, требуя прекратить самосуды народа и милиции над пойманными ворами и грабителями, которые учинялись прямо на месте преступления. В противном случае они угрожали "начать террор над местным населением за издевательства над ворами". "Обдиралисты" заявили, что их 500 вооруженных "бойцов" при двух пулеметах.

Анархисты и бандиты захватили в центре города, на улице Дворянской, публичный дом Айзенберга. Они выдали проституткам по 500 рублей из реквизированных денег, и 50 анархистов перебрались жить в публичный дом, устроив там свой штаб, причем "бездомным" проституткам было предложено разделить "место под крышей" с анархистами.

1 декабря на улицах Одессы разгорелся бой между анархистами и гайдамаками. Двадцать анархистов на Греческой площади напали на гайдамацкий патруль после чего гайдамаки попытались штурмовать один из штабов анархистов, а анархисты в отместку бросили бомбу в районный комиссариат.

Декабрь 1917 года в Одессе был памятен продолжением винных погромов и перестрелками гайдамаков с красногвардейцами, что унесли 23 жизни. Для бандитского мира и Япончика это месяц удачных экспроприации: бриллиантов на 500 тысяч у купца Карского, много ценностей при нападении на дачу Сухомлинова, 40 тысяч рублей при налете на кассу мылораренного завода, в магазине Тоскано было похищено товара на 200 тысяч. Тогда же были ограблены военный склад на Дальницкой, предприниматель Кухта и кожевенный завод Шаца (эти ограбления принесли 60 тысяч рублей). Однако не все было так гладко…

Украинский комиссар Одессы создал летучие отряды по борьбе с бандитизмом, которые располагали автомобилями, мотоциклами и лошадьми. В конце года были проведены грандиозные облавы в бандитских районах: на Молдаванке, Пересыпи, Косарке, Сахалинчике. Но несколько сот арестованных бандитов было вскоре освобождено…

В новогодние дни банда Япончика реквизировала деньги у князя Абамелика и товары в магазине Гольдштейна. К сахарозаводчику Гепнеру бандиты пришли на пышный новогодний банкет со 130 приглашенными. Япончик тогда заявил: "Мы очень извиняемся, мы люди бедные, а вы богатые, едите и пьете, а на Молдаванке есть нечего. Так что вы должны уплатить 50 тысяч, чтобы молдаванские тоже праздновали Новый год, постарайтесь вести себя примерно, и мы не принесем вам зла". Когда хозяин вынес только две тысячи, грабители, с тарелкой в руках, начали обходить гостей, забирая у них бумажники, драгоценности. Грабители постоянно шутили и решили вернуть своим жертвам по 10 рублей "на извозчика", а врачу были оставлены все "трудовые деньги".

5 января 1918 года Одесса осталась без света, так как забастовали рабочие электростанции. В эти дни банда Япончика, пользуясь ситуацией, "погуляла" по буржуазным кварталам.

Уже через 10 дней в Одессе начались уличные бои, названные позже "одесским Октябрем". Около 130 человек, с обеих сторон, погибли, а более 300 были ранены. Каждая из сторон защищала "светлое будущее народа". Дружина Япончика приняла участие в уличных боях за Молдаванку, вокзал, Штаб округа вместе с подобными формированиями большевиков, анархистов, левых эсеров. "Люди" Япончика напали на Бульварный участок и освободили тридцать уголовников.

Пока шли бои, продолжалась и послевоенная неразбериха; оказавшиеся на свободе арестанты десять дней держали в страхе город. Закончилась "одесская революция" нападением уголовников на Регистрационное бюро милиции. Во дворе милиции было сожжено 16 тысяч карточек на уголовников Одессы. Погибли и все сведенья о Мишке Япончике и его дружках, собранные за много лет их "карьеры". Сейчас сведения о жизни Япончика до 1918 года пришлось собирать по крупицам, используя подшивки дореволюционных газет, воспоминания, обрывочные документы гражданского архива.