Я должен все исправить - Петр Сосновский

ахти какую, но пойти работать можно было. Наверное, Тихонов и согласился бы. Но, покидая завод, он в его огромном коридоре столкнулся со своим бывшим коллегой — ехидным малым:

— Ну, что Сеня петух жареный клюнул в одно место прибежал устраиваться на завод? — спросил он.

— Да нет, даже не собирался. Вот сходил посмотреть на знакомые лица, — отпарировал Тихонов. Про себя подумал, — вот сволочь испортил мне все настроение, к тому же теперь каким бы не было трудным положение мне сюда ход закрыт.

— Ну, как твои дела, встретив его у дома, спросил Былинкин. — Институт твой сможет подняться?

— Нет, Игорь Константинович. Вообще-то я в нем сейчас уже и не работаю. Официально я числюсь в НИЦе. Толку от этой новой организации — никакой. Ездил на наш завод. Предложили мне должность начальника лаборатории, зарплата, конечно, не большая, чуть больше моей — однако не это важно, мне хотелось бы чувствовать себя нужным.

— Да! Это, я думаю то, чего мы все должны себе желать, — сказал Игорь Константинович.

— Есть, — сказал Семен Владимирович, еще одно место в запасе. Мне как-то товарищ предлагал, может устроить. Он работает главным технологом на большом заводе. Я у них внедрял свою технологию.

— Кто же это такой? — спросил Былинкин.

— Анатолий Иванович Соловьев, ты его не знаешь. Побывал недавно я и у него на заводе. После летних каникул они приступили к работе. Возможно, что я пойду к нему в помощники, заместителем. Правда, надежд ни каких. Место его заместителя лет несколько назад сократили, теперь работы немного прибавилось, он надеется его восстановить.

— Что ж это получается, — спросил друг, — сейчас по образу и подобию вузов заводы также уходят на каникулы. Вот жизнь. Раньше нас просили выйти поработать даже в выходные. Переплачивали лишь бы заинтересовать, а сейчас отчего-то устраивают каникулы.

Семен Владимирович ушел, ему нужно было ехать на работу в свой НИИ, а Былинкин еще долго возмущался положением в стране. В одном кроссворде он вычитал довольно забавный вопрос: «Назовите африканскую страну в евроазиатском континенте». Долго думал — оказалась это Россия. Нам нужно работать, работать и работать, а мы, отчего-то устраиваем себе каникулы. Хорошо если бы так было на одном заводе, а ведь такая ситуация на многих заводах. Этот то еще хоть открылся, а сколько, уйдя на вынужденный отдых, просто-напросто развалились. Абсурд какой-то. Вот после этого и ищи работу.

Поиск места Семен Владимирович вел медленно. Обращался он к своим знакомым от случая к случаю. Все из-за того, что проблем у него хватало и в НИИ, для которого он в соответствии с договором закрывал очередной этап работ, и в НИЦе — которому требовались новые договора и конечно, дома.

Племяннику также нужно было внимание. Он привыкал к новому месту жительства, к новой обстановке и условиям. Семен Владимирович порой не раз замечал, что ему лучше, когда Григорий где-то задерживался. Аура, которую источал племянник, действовала на Семена Владимировича угнетающе, давила, вынуждала к каким-то не обдуманным поступкам. Но Тихонов крепился и старался держать себя в руках. Непонятное чувство вины довлело над ним, когда он смотрел в глаза Григория. Избавиться от него он не мог и оттого бездействовал. Былинкин, после поездки в родные места Тихонова, сказал однажды Семену Владимировичу, попробуй поговорить с парнем по душам. Может что-то проясниться. Он мне показался странным каким-то, но возможно это связано с тем, что его что-то мучает. Разберись, помоги парню.

Глава 19

Шло время. Разговор с Григорием Семен Владимирович переносил и переносил, выжидал. Неизвестно, чтобы произошло если бы он состоялся, но однажды Григорий, возвратившись из университета сам предложил выход, заявив прямо с порога:

— Дядя Сеня мне дают место в общежитии. Что делать?

Это было прекрасно. Но как быть, согласиться или же нет, Тихонов не знал. Сказал:

— Хорошо, — и замолчал. А что хорошо? Хорошо, переезжай, или же — хорошо, оставайся. Он понимал, что в двухкомнатной квартире, в которой они жили парню тяжело. Каждый имел свои интересы. Они порой не стыковались, и это вызывало раздражение. Григорию лучше находиться среди ребят таких же, как и он с одинаковыми целями и задачами. Есть возможность, в случае если пропустил лекцию взять конспекты у товарища. Он сам, как ни хорошо было у друга, едва только появилась возможность, перебрался в общежитие.

Семен Владимирович взглянул на Григория и понял, что племянник уже все обдумал и готов отправиться в общежитие. Сейчас он ждал от него лишь одного — согласия. И Семен Владимирович дал утвердительный ответ, а затем добавил:

— Я тебе помогу. Если трудно будет, что-то не получиться, возвращайся. Извини, за то, что было не так!

— Хорошо дядя Сеня! — улыбнувшись, сказал Григорий.

Общежитие находилось в том же районе и даже не далеко от дома Семена Владимировича, в пятнадцати минутах ходьбы.

Игорь Константинович одно время говорил Семену Владимировичу о том, что университет имеет свое жилье, но он тогда не придал его словам значения. Сейчас, согласившись на переезд Григория, он, размышляя, сожалел, что не узнал в подробностях, что оно собой представляет. Каковы там условия проживания.

Когда Григория не было дома, Семен Владимирович все-таки, хотя уже было и поздно: поезд ушел — поднялся к своему другу. Выслушав его, он успокоился.

Вещей у племянника было не много, так что переезд состоялся довольно быстро.

Под общежитие был занят большой девятиэтажный дом. Вид его, конечно, был не презентабельный, но жить можно. Оно было гостиничного типа. Номер, в который поселили Григория, имел две комнаты ванную и туалет. Кухня располагалась отдельно. При заселении Григория, Семен Владимирович как не пытался ее увидеть не смог. После он узнал у племянника, что ее этой самой кухни нет, оборудование — плиты давно уже пришли в негодность и поэтому студенты готовят себе пищу в комнатах, хотя это и не разрешено.

При заселении Семен Владимирович настоял на том, чтобы была сменена дверь, старая разбитая закрывалась плохо и ее, при желании легко можно было высадить. Дверь плотник сменил, не без помощи Семена Владимировича, но за нее пришлось заплатить. Заменен был и замок тоже за деньги.

Меньшая по площади комната была уже заселена. В ней жили два парня. Они учились на старших курсах. Семен Владимирович познакомился с ними. Ребята оказались хорошими. Григорий после с ними даже сдружился.

Вместе с Григорием на заселение были направлены еще два студента однокурсника. Одного из них племянник знал. Он учился в его группе. Парень был не один с