Гамбит принца - К. С. Пакат
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через мгновение он почувствовал, как повязка скользнула на его собственные глаза и была завязана на тугой узел. Он лишился зрения.
Их вели пешком. Это был не сложный, запутанный уловками путь, по каким он ходил через дворец в Арле. Они просто дошли до места назначения. Они шли около получаса, прежде чем услышали бой барабанов, низкий и непрерывный, который становился все громче. Повязка на глазах выступала, скорее, требованием подчинения, а не предосторожности, так как проследить их шаги казалось вполне возможным, как для него самого с подготовкой солдата, так и для Лорена с его аналитическим складом ума.
Когда повязки сняли с глаз, они увидели, что лагерь вмещал в себя длинные палатки из выделанной кожи, лошадей за ограждением и два зажженных костра. Вокруг костров двигались фигуры, и они разглядели людей с барабанами, бой которых эхом разносился в ночи. Это выглядело оживленным и немного диким.
Дэмиен повернулся к Лорену:
— Вот здесь мы проведем ночь?
— Это выражение доверия, — сказал Лорен. — Ты знаешь что-нибудь об их культуре? Еду или вино — принимай все, что тебе предложат. Женщину рядом с тобой зовут Кашэль, она назначена твоей помощницей. Женщина на возвышении — Хальвик. Когда тебя ей представят, преклони колени. После можешь сидеть на земле. Не иди за мной на возвышение.
Дэмиен подумал, что они уже выказали достаточно доверия, придя сюда вдвоем, с повязками на глазах и без оружия. Возвышение было покрытой шкурами деревянной конструкцией, установленной рядом с огнем. Наполовину трон, наполовину кровать. Хальвик восседала на нем, следя за их приближением своими черными глазами, которые напомнили Дэмиену глаза Арну.
Лорен спокойно поднялся на возвышение и устроился в томной позе рядом с Хальвик.
В отличие от него, Дэмиена толкнули на колени, затем подняли, подвели к возвышению и усадили. По крайней мере, вокруг огня валялись шкуры, на которых можно было сидеть. К нему подошла Кашэль и села рядом. Она предложила ему чашу.
Он все еще был раздражен, но вспомнил совет Лорена. Он осторожно поднес чашу к губам. Жидкость была молочно-белого цвета и резко отдавала алкоголем; один маленький глоток, и Дэмиен почувствовал, как она обожгла горло и распространилась по венам.
Он увидел, как на возвышении Лорен взмахом руки отклонил похожую предложенную ему чашу, несмотря на совет, который сам же дал Дэмиену.
Разумеется. Разумеется, Лорен не пил. Лорен окружал себя пышной роскошью излишеств, но жил в них, как аскет. Мысль, что кто-то считает, что они трахаются, была выше понимания Дэмиена. Никто, знающий Лорена, ни за что бы так не подумал.
Дэмиен осушил чашу.
Они наблюдали показательный бой — борцовский поединок — и женщина, победившая в нем, была очень хороша, обезвредив соперницу отточенным захватом, да и сам бой был, действительно, достойным.
После третьей чаши Дэмиен решил, что напиток ему нравится.
Он был крепкий и горячительный, и Дэмиен обнаружил, что по-новому смотрит на Кашэль, которая наполняла его чашу. Она была примерно одного возраста с Лореном и привлекательной, со зрелым, оформленным телом. У нее были теплые карие глаза, поглядывавшие на него из-под длинных ресниц. Ее волосы были заплетены в длинную перегибающуюся через плечо темную косу, кончик которой покоился на упругой груди.
Возможно, не так уж и плохо, что они пришли сюда, подумал Дэмиен. Эта культура была честной, женщины прямолинейными, а еда простой, но сытной: хороший хлеб и зажаренное на вертеле мясо.
Лорен и Хальвик были заняты разговором. Они перекидывались фразами, словно выбивали сделку. Суровый взгляд Хальвик возвращался бесстрастным взглядом голубых глаз Лорена. Это было все равно, что наблюдать, как один камень договаривается с другим.
Дэмиен перевел внимание с возвышения и позволил себе, вместо этого, наслаждаться общением с Кашэль, для чего требовались не разговоры, а лишь долгие томные взгляды. Когда она забрала чашу из его рук, их пальцы соприкоснулись.
Она поднялась, подошла к помосту и прошептала что-то на ухо Хальвик.
Хальвик откинулась назад и внимательно рассмотрела Дэмиена. Она сказала несколько слов Лорену, который тоже посмотрел на Дэмиена.
— Хальвик с уважением интересуется, не окажешь ли ты ее девочкам услуги? — обратился к нему Лорен по-виирийски.
— Какие услуги?
— Традиционные услуги, — сказал Лорен, — которые Васкийские женщины ждут от доминирующего мужчины.
— Я раб. Ты выше меня по положению.
— Это не вопрос положения.
Хальвик ответила по-виирийски с грубым акцентом:
— Он меньше, и у него рот, как у блудницы. Его семя не принесет сильную женщину.
Лорен выглядел совершенно не обеспокоенным ее описанием.
— На самом деле, у меня в роду вообще не рождалось девочек.
Дэмиен наблюдал, как Кашэль шла с возвышения обратно к нему. Он слышал барабаны у соседнего костра — низкий, непрерывный бой.
— Это… Ты приказываешь мне сделать это?
— Тебе нужны приказы? — спросил Лорен. — Я могу направлять тебя, если тебе не хватает умений.
Кашэль смотрела на него с нескрываемой напряженностью, когда снова села рядом с ним. Ее туника немного приоткрылась и соскользнула с плеча, так что казалось, что одежду поддерживает только изгиб груди, которая поднималась и опускалась в такт дыханию.
— Поцелуй ее, — сказал Лорен.
Дэмиену не нужно было слушать советы, что делать или как делать, от Лорена, и он доказал это долгим неспешным поцелуем. Кашэль издала сладкий податливый стон, пальцами обследуя путь, который чуть раньше был пройден ее взглядом. Ее туника соскользнула под его руками, которые почти целиком обхватывали ее тонкую талию.
— Ты можешь сказать Хальвик, что для меня будет честью лечь с одной из ее девочек, — сказал Дэмиен, отодвинувшись; его голос был глубоким от удовольствия. Большим пальцем он провел по губам Кашэль, и она попробовала его на вкус. Они оба были в предвкушении.
— Самец счастливее, если покрывает стадо. — Услышал он голос Хальвик, обращавшейся к Лорену по-виирийски. — Пойдем, продолжим наши обсуждения в стороне от костра совокупления. Его приведут к тебе, когда он закончит.
Он заметил, что Лорен и Хальвик уходили, как заметил и появление других пар, направляющихся к шкурам у костра — мелькающее периферическое осознание, которое тонуло в его желании взять Кашэль, потому что их тела стремились к тому же.
В первый раз это было горячее и жесткое воссоединение. Она была изящной, хорошо
