Игры скучающих купидонов (СИ) - Абалова Татьяна Геннадьевна "taty ana"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все удивленно уставились на меня.
— Ну, да, пришел извиниться, что не понял, как дети привязаны друг к другу. Они же даже переписываться не перестали, хотя мы телефон у Илюши отобрали. Он у одноклассника другой взял. Этот ваш Замков дал слово, что присмотрит за ними. Илья уже звонил — остановились в лучшей гостинице, у девочки отдельный номер. Говорит, не по-мужицки данное нам слово нарушать, все будет чинно и благородно. Вечером на концерт пойдут. Кто-то там из столицы приехал.
Я видела развешанные по всему городу плакаты Тимати.
Вот, значит, как?
Но что изменилось? Почему Замков не только встал на сторону Сашеньки Винт, но и помогает ей в любовных делах?
Честно говоря, причину появления Замкова в нашем городе я приписывала себе.
Да, нескромно.
Но ведь ночи, проведенные вместе, внушали надежду, что он будет искать меня и в реальности. И в аптеку прибегал. Пусть объяснил это разбитой бутылкой «Любарума», но ведь прозвучали слова, что он без него обойтись не может? Отсюда вполне логический вывод, что виной тому я…
А теперь, выходит, король в нашем городе из-за Винтика со Шпунтиком? В купидоны решил поиграть?
Боже, как все запутано!
Сны, соседки, пирожные…
И в итоге все растаяло как дым.
Единственное, что у меня осталось — это слабая надежда, что Замков когда-нибудь еще раз придет в нашу аптеку. Ну, или мы с Галкой выкрутим руки Шпунтику, чтобы он под каким-нибудь предлогом свел меня с Замковым в одном месте и в одно время.
— А в какой гостинице они остановились?
Все опять подозрительно посмотрели на меня. Действительно, какое мне дело?
— Ну, если гостиница лучшая в городе, то и Тимати там остановится. А вдруг они встретятся со своим кумиром? Вот будет Илюшке счастье!
Галка пнула меня под столом, сигналя, что отмазка ненатуральная, лучше заткнись.
— Сейчас посмотрю. Запамятовала название, — тетя Лиза прошлепала в коридор, вытащила из кармана шубы мобильник, потыкала в кнопочки и сунула нам с Галиной под нос фотографию, где на фоне гостиницы «Старый город» стояли трое: Саша, Илья и Павел. Маленькая хрупкая школьница на фоне двух аполлонов. Я увеличила фотографию, чтобы рассмотреть лицо Павла, и чуть не вскрикнула: в руке, нарочито небрежно, он держал бутон красной розы. Не Сашенька Винт держала, не Илюшка Самоделкин, а Замков. И так, чтобы цветок был виден и обязательно попал в кадр. И улыбка такая загадочная, и бесовский огонек в глазах…
Я сумасшедшая?
Наверно.
Скорее всего.
Но так хочется верить, что все неспроста и роза для меня.
Как намек на аленький цветочек.
Чудище. Мое Чудище…
— Мы будем сегодня есть? Манты стынут, — вернул меня на землю папа. — За что выпьем?
— А давайте за наших детей? — дядя Коля с готовностью поднял рюмку. — Чтобы все у них получилось, и они были счастливы!
— Мы за! — ответила Галка, но обошлась компотом из сухофруктов. Я тоже. Нам и вчерашнего хватило.
А в душе у меня пели соловьи, и я сильно жалела, что отказалась от предложения Кирюсика пригнать машину сегодня. Сейчас бы рванула в гостиницу и как бы случайно прохаживалась по тамошним бутикам. А вдруг встретились бы, и стрела Купидона пронзила бы наши сердца не во сне, а наяву? Мы сразу бы все поняли и рванули к Замкову в номер…
Нет. Туда нельзя. Там Илюшка должен мужицкое слово держать.
Тогда ко мне!
Черт, и ко мне нельзя…
«Йо-хо-хо! И бутылка рома!»
Дома бедлам, постель расправлена, на кухне ошметки лайма и много-много пустых бокалов и рюмочек.
Плохая мечта.
А завтра все может быть совсем иначе. Тимати уедет, москвичи рванут к себе в «Барскую усадьбу» (раз помирились, может и такое случиться), а Илюшка вернется в поселок. С подарками.
Но шанс встретиться ведь всегда есть?
Домой, домой, надо домой!
Осталось вечер простоять и ночь продержаться.
Аптека! Я в тебе поселюсь! Потому что теперь это единственное место, куда может прийти Чудовище. Там все началось, там и закончится.
Я отправила фото с Лизиного телефона на свой. Знак, посланный мне, я увидела.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Прием-прием! Я на связи!
Глава 20. О невестах, «соплюшках» и пейсателях
«Перявозчик, перявозчик! Перявязи меня, девчонычку
На ту сторону реки!
На ту сторону реки, да, толечко реки,
Е-е-е, там, в зеленом хуторочке,
Что на самом на ярочке,
Мой миленочек живет».
Свадебная песня «Зародилась сильна ягодка…»— И чего ты уткнулась в свой телефон? — мама пододвинула чашку с зеленым чаем. После такого блюда, как манты, нужно пить непременно зеленый. И чтобы был обжигающий. И никаких конфеток — пирожных.
Стоило подумать о пирожных, как в памяти всплыла лодочка «Чаровницы» с марципановой жемчужиной на сливочном креме. Нет, от такого бы точно не отказалась…
Я убрала мобильник в сторону. Дома у Галки Чудищем налюбуюсь.
— … а собой он так хорош, что девчонки, которые прежде за Илюшкой табуном ходили, теперь под его окнами дежурят. Караулят, когда он выйдет.
— О ком это тетя Лиза? — шепотом спросила я у Галки. Неудобно было признаться, что совсем не слушаю, о чем болтают за столом.
— А, о новых соседях. В доме Козловых поселились.
Козловы давно мечтали перебраться в город, видимо, шанс выпал.
— И чем он хорош? — любопытно же. О красивых мужчинах послушать всегда приятно.
— Я мельком в магазине видела и то впечатлилась. Волосы светлые, вьются словно у херувима, а глаза темные. И брови соболиные дугой. Сам вроде щуплый, а упаковку минералки весом в девять кило легко нес, играючи. Ни капельки не скособочился. И улыбка такая…
— Но-но! — оборвал жену дядя Коля, погрозив ей пальцем. — Нечего на чужие улыбки заглядываться. У бабы сын взрослый, а она все на посторонних мужиков смотрит.
— Чужое всегда вкуснее, — не без ехидства сказала тетя Лиза и зажмурила глаза, отхлебывая горячий напиток.
— Не понимаю людей, которые зимой минералку покупают. На кой она им, когда талая вода и полезнее, и мягче? Хоть пей, хоть голову мой, — это уже моя мама выступила. Она с тех пор, как переехала в поселок, не нарадуется здешней воде.
— Поговаривают, что сосед постарше — травник, а потому работает только с очищенной водой, — тетя Лиза долила себе чай, не обошла и мою чашку. А я и не заметила, как выпила. — Пока местную применять опасается. Видели, как он взял пробы льда из нашей речки. Наши не утерпели, спросили — на кой? Он ответил, что повезет в город на анализы.
— Ну и правильно, уважаю, — поддержал соседа Самоделкин-старший. — Значит и траву абы какую собирать не станет. К таким щепетильным больше доверия.
Когда обремененные грузом съеденного, мы поползли с Галкой в ее коттедж, она вдруг пихнула меня в бок.
— А давай мимо дома Козловых пройдем? Страсть как хочется на новых соседей посмотреть.
— Пошли, — вяло ответила я. Перебивание глины плюс сытный ужин гнули меня к земле. Так бы и легла в тот пушистый сугроб, что намело у забора. — Если не увидим, то хоть растрясемся.
На соседней улице было многолюдно, горели фонари. То тут, то там кучками стояли поселковые девчата. Между заневестившимися девушками (таковыми считали от пятнадцати лет и старше) сновали «соплюшки» — школьная мелкота. Они охотно делились тем, что только что услышали, и также сноровисто перебегали к другой компании, где вновь вызывали своими рассказами волну интереса. Всем хотелось знать последние новости.
Сплетнями не гнушались даже местные парни, которые хоть и стояли недалеко от дома Козловых, но явились сюда вовсе не за тем, чтобы посмотреть на новых соседей. По их мрачным лицам легко читалось, как у них чешутся кулаки. «Невест» это заводило еще больше, малолетки сновали все интенсивнее, а энергия, скопившаяся на участке в три двора, аж потрескивала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})