Страсть сжигает все преграды - Линн Грэхем

— Прости. — Эшли побледнела.

— Когда я увидел машину, то понял, живым никто не смог бы выбраться. — Вито не сводил с нее глаз, словно не мог поверить в то, что видит. — Я приехал сюда, чтобы узнать, где можно найти твои… — Его голос вдруг охрип.

— Кумар и я выпрыгнули из машины раньше, чем она сорвалась. Он забыл поставить машину на ручной тормоз. — Истерический смех клокотал у нее в горле. — Авария произошла не по его вине.

— Черт возьми, по его! — прорычал Вито. — У него нет водительских прав. Он мог убить тебя!

— Он не умеет водить машину? — удивилась Эшли, но тут же вспомнила разговор перед поездкой. Кумар предложил позвать Банду, а она попросила его самого отвезти ее в Коломбо. Он был польщен и не смог отказаться. — Мне это не пришло в голову. Я так настаивала, — поспешно добавила Эшли. — Я требовала, чтобы вез меня он. Не вини его. Он только пытался угодить мне.

— Я оставлю это дело Прии. — Вито махнул рукой. — Он ее племянник, и она сама с ним разберется.

— Он не потеряет работу? — не успокаивалась Эшли.

— Ты жива. У меня настроение прощать.

— У тебя? — Она глубоко вздохнула. — Когда провинился мой брат, ты собирался отправить его в тюрьму.

— У Кумара нет сестры, на которой я хочу жениться, — невесело пошутил Вито. — Поэтому я предпочитаю простить его.

— Ты, наверно, удивляешься, что я здесь делаю…

Вито знаком отпустил услужливого хозяина.

— Давай позавтракаем. Нельзя жить, не заправившись, — перевел он разговор на другую тему.

На столе немедленно появились пресные лепешки чашеобразной формы из рисовой муки, пальмовый сок, кокосовое молоко и разные восхитительные вкусности. Эшли с удивлением почувствовала, что страшно голодна. Они закончили гуаявой, плодом страсти, и душистым цветочным чаем.

Молчание Вито беспокоило Эшли. После того, что случилось, она меньше всего ожидала, что он будет спокойно сидеть и с аппетитом завтракать. Прокашлявшись, она начала:

— По-моему, теперь ты думаешь, что я и вправду обманщица. Мы пришли к соглашению…

— Но я не выполнил свою часть, — перебил он ее:

— Это было трудное время для нас обоих, — пробормотала она.

— Но я не постарался сделать его легче. Я не имел права прошлой ночью копаться в твоем прошлом и непростительно дразнить тебя. — Предательское подергивание уголков чувственного рта выдавало, что ему не легко далось такое признание. — В конце концов, я тоже не святой.

— Это понятно.

Вдруг сейчас, когда можно было бы отыграться за его жестокость, ей страстно захотелось простить ему все. Сделав подобное открытие, она стиснула зубы, вспомнив, что нельзя забывать об осторожности. Меньше всего ей нужно, чтобы Вито догадался о ее чувстве к нему. Единственное, что у нее осталось, — гордость.

— Последний год у меня была любовница.

Эта новость парализовала ее.

— Я порвал с ней несколько месяцев назад. — Вито громко выдохнул. — Но знаешь, что меня привлекало в ней?

Тошнота забурлила в ее желудке.

— У нее были волосы такого же цвета, как у тебя… Но она была не ты.

— Конечно. Она бы не отправилась среди ночи кататься по горным дорогам и не разбила бы твою машину, — съязвила Эшли.

— Никто, кроме тебя, не сделал бы этого, — согласился он и осторожно коснулся ее руки.

Жар его пальцев обжег ее, и Эшли опустила голову. Ей так захотелось сказать ему, что у нее никогда не было другого мужчины. Вместо этого она уставилась на звенящую струю водопада, ослепительно сверкавшую, словно брильянтовая россыпь, под ярким солнечным светом. Он не требовал сейчас от нее такого признания. И, вполне — вероятно, не поверил бы ей. А каждый раз, когда он отказывался ей верить, обида становилась чуть-чуть больше.

— Хотя прошло уже пять дней, но мне все еще надо поговорить об этом. — Вито глубоко вздохнул. — В ту ночь во время приема ты сильно поразила меня тем, что сказала…

— Не хочу говорить об этом. — Ребенок… слишком болезненная тема, да еще при его недоверии.

— Эшли…

— Нет! — выкрикнула она и резко вырвала руку.

— Нам надо об этом поговорить.

— Но я не хочу! — Она выпрямилась, в любой момент готовая убежать, если он будет настаивать.

— Может быть, еще слишком рано, — согласился он удивительно быстро.

Десять Дней спустя она стояла на высоком крепостном валу Дамбулла-Кейв-Темплс. Босые нога согревались прокаленной солнцем землей. Вито действительно прилагал все усилия, чтобы быть внимательным, веселым и не вызывать ее на спор. До нее постепенно доходило, что четыре года назад она в некотором смысле совсем не знала Вито. С самого начала его очарование было ненаигранным. Натянутость, которая когда-то пронизывала каждый момент их жизни, прошла, когда ему удалось убрать все поводы к возможным столкновениям.

Вито оказался гораздо консервативнее, чем она представляла. Напор, с каким он затащил ее в постель в ту ночь, когда они встретились, исказил в ее глазах его образ. Точно так же, как и ее образ изменился в его глазах. Теперь Эшли понимала, что тогда из-за нее Вито оказался под адским эмоциональным прессом. Она быстро доходила до кипения и поистине шокировала его всякий раз, как он сталкивался с взрывами ее характера. Такой резкой форме поведения она научилась, сопротивляясь давлению отца. Но форма оказалась весьма разрушительной. Видимо, вина Вито в том, что он хотел доминировать над ней и контролировать каждый шаг. Но и она виновата в равной степени, с вызовом отвечая ему. Это только воспламеняло ситуацию.

Эшли разглядывала панораму цитадели Сигири-йя. Гигантский монолит красного камня тянулся с плоской площадки расчищенных джунглей на сотни футов в небо. Жара стояла невыносимая. Она вытерла пот, заливавший лицо, и вдруг почувствовала, что у нее кружится голова и ее вот-вот стошнит. Все дело в том, что они невероятно долго взбирались на вершину к храму, а потом гид долго водил их, показывая удивительные рисунки на стенах.

— Как ты думаешь, можно ли попросить воды? — прошептала она.

Вито моментально прервал разговор с крохотным, сморщенным буддистским священником в оранжевом халате. А она тут же вспомнила о еще одной неизвестной грани его характера, которую только теперь открыла. Он не был ни невыносимым снобом, как она когда-то считала, ни трудоголиком, способным думать только об очередной крупной сделке. Хотя четыре года назад он вроде бы очень походил на банкира подобного типа.

— Ты выглядишь ужасно, — пробормотал он, протягивая руку, чтобы поддержать ее.

— Жара…

— Не следовало приводить тебя сюда. — Он отвел ее в тень.