Лучший день в жизни - Даниэла Стил

Немного погодя Лиз собралась уходить, и на пороге женщины вновь обнялись.

– Спасибо тебе, – благодарно произнесла Флоренс. – Ты такая добрая, порядочная! Моей дочери несказанно повезло.

– Мне тоже, – улыбнулась Лиз и поспешила к лимузину, который доставил ее сюда. По дороге они разминулись с возвращающимся «порше». Лиз опустила стекло и помахала Гейбриелу, тот растерянно улыбнулся в ответ.

«Добро пожаловать в семью», – мысленно произнесла Лиз. Лимузин направлялся в аэропорт. Лиз даже представить себе не могла, каким грандиозным скандалом обернется известие Флоренс, когда она наконец соберется с духом и откроется Джейн. Придется приложить все старания, чтобы смягчить удар, но характер Джейн был давно известен Лиз. Придется терпеть ее гнев. Хорошо еще, если недолго.

Глава 7

Только через две недели, в конце июля, Флоренс наконец набралась смелости позвонить Джейн. Старшую дочь она решила поставить в известность первой. Как и следовало ожидать, Джейн словно обезумела.

– Что-о?! У тебя близкий друг? С каких это пор?

– Мы встречаемся уже почти год, – объяснила Флоренс притворно-невозмутимым тоном. Перед этим разговором она выпила три бокала шампанского. – Он очень мил.

– Чем он занимается? – приступила к допросу Джейн.

– Он продюсер и режиссер.

– Я его знаю? – Джейн все еще не могла прийти в себя. – Как его фамилия? Наверное, у него своя продюсерская компания?

Если он ровесник Флоренс, это очевидно. Наверняка заметная фигура в бизнесе, может быть, даже кто-то из давних знакомых. И все-таки это очень странно… Джейн не любила, когда мать разговаривала с ней таким тоном, как сейчас.

– Гейбриел Уайсс.

Порывшись в памяти, Джейн удовлетворенно кивнула: пока опасаться нечего. Эта фамилия широко известна.

– Я знакома с его сыном, которого назвали в честь отца. Он снял пару отличных фильмов. Но я не знала, что его отец тоже продюсер.

– Его отец не продюсер, а нейрохирург, и он умер десять лет назад. Мы говорим отвоем знакомом. – Флоренс вдруг расхрабрилась. Момент истины настал, шампанское ударило в голову. В тот день Гейбриел сказал: что бы ни случилось, что бы она ни услышала, он любит ее, и в их поступках нет ничего плохого. Любить человека, разница в возрасте с которым значительна, не противозаконно. Флоренс напомнила себе об этом. Ей шестьдесят два, но Гейбриел считает, что пятьдесят пять. Флоренс просто не хватило духу сказать ему правду.

– Погоди-ка, мама, – озадаченно произнесла Джейн. – Тому Гейбриелу Уайссу, которого я знаю, двенадцать лет.

– Уже нет. Он твой ровесник, через месяц ему исполняется тридцать девять.

– А тебе? – безжалостно спросила ее дочь. – Шестьдесят два? Почти шестьдесят три? Смешно, правда? Не просто смешно, я бы сказала, омерзительно, когда женщина твоих лет встречается с мужчиной намного моложе себя. Ему-то от этого какой прок? Нужны деньги на новый фильм?

Лиз вошла в комнату, услышала Джейн и с трудом подавила приступ тошноты. Она терпеть не могла, когда Джейн била в самую уязвимую точку, била наверняка. Точно так же она поступала и с Коко, и с другими. Будучи, по сути дела, неплохим человеком, Джейн не давала пощады окружающим. Несмотря на всю любовь к ней, Лиз не могла с этим примириться. Но видела, что кое-кто терпит все выходки Джейн.

– Более омерзительной и постыдной гадости я никогда не слышала, – продолжала между тем Джейн. – Очень надеюсь, что ты скоро исправишься.

В этот момент разговора мать изумила ее.

– А я надеюсь, что ты все-таки вспомнишь, с кем говоришь. Гейбриел – порядочный человек. Ему не нужны мои деньги. И я порядочная женщина. Я твоя мать. Между прочим, я делаю тебе одолжение, рассказывая о Гейбриеле лично, пока ты не услышала о нас от кого-нибудь другого. Мы не совершаем ничего постыдного, любой мужчина моих лет завел бы подобный роман, если бы представился случай. Гейбриел на двадцать четыре года моложе меня, и если нас это не смущает, значит, не должно смущать и тебя. Созвонимся позднее, – заключила она и повесила трубку, не дав Джейн опомниться и набрать воздуху для негодующей тирады. Джейн растерялась: мать не просто совершила возмутительный поступок, но и первой оборвала разговор – впервые за все время. Сама же Флоренс жалела, что не сделала этого раньше. Обычно их схватки с Джейн заканчивались ничьей, но на этот раз старшая дочь зашла слишком далеко. А мать сочла своим долгом продемонстрировать преданность Гейбриелу.

Джейн изумленно обернулась к Лиз.

– У мамы болезнь Альцгеймера, – страдальчески выговорила она.

– С чего ты взяла? – Лиз постаралась сохранить бесстрастное выражение лица.

– Она завела интрижку с моим ровесником. С Гейбриелом Уайссом.

– А он чем-то плох? – полюбопытствовала Лиз.

– Откуда мне знать? Он хороший продюсер. Но если он спит с моей матерью, которая почти вдвое старше его, он просто не может быть порядочным человеком!

– Флоренс выглядит моложе своих лет, – напомнила Лиз. – Многие мужчины в ее возрасте и даже старше встречаются вообще с молодыми девушками.

Но Джейн совсем не то хотела услышать от Лиз.

– Господи, да ведь она моя мать!

На глаза Джейн навернулись слезы, Лиз присела рядом и обняла ее.

– А если бы она отреагировала так же, узнав, что ты лесбиянка?

– Так она и сделала! – Джейн рассмеялась сквозь слезы. – Грозила покончить с собой, дня два, не меньше. А потом обо всем рассказала отцу, и он воспринял новость спокойно. Да, поначалу они были разочарованы, но с тех пор всегда и во всем поддерживали меня. Пожалуй, ты права. Но черт возьми, Лиз, зачем ей это? А если он охотится за ее деньгами и выставит ее на посмешище?

– А если нет? И даже если он и вправду мерзавец, что плохого, если с ним она какое-то время будет счастлива? Чувствовать, что стареешь, нелегко. В Лос-Анджелесе у нее никого нет.

– У нее миллионы поклонников! Каждая ее книга распродается безумными тиражами!

– Поклонники не согреют ее ночью и не обнимут, когда ей тоскливо. Представь, что было бы, если бы мы не встретились, – многозначительно сказала Лиз.

Джейн утерла слезы.

– Я бы умерла. Без тебя моя жизнь пуста и бессмысленна, Лиз. В ней имеешь значение только ты. Ты – вся моя семья.

– А ты попробуй представить, как жила бы без меня. Твой отец заменял Флоренс целый мир. Его уже нет, зато есть Гейбриел. Может, он негодяй, а может, и хороший человек. Так или иначе, но твоя мать имеет право выяснить это сама, избавиться от одиночества, жить с тем, кого она сама выбрала.

– Откуда в тебе столько мудрости в твои годы? – спросила Джейн и высморкалась в протянутый Лиз бумажный платок.