После расставания. Вернуть Любовь - Мила Реброва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только вот я совершенно не понимал, за что мне любить женщину, загнавшую меня в ловушку. Для меня существовали лишь Маруся и созданный нами мир, в котором было так хорошо, что мне не хотелось впускать в него реалии своей жизни. Я прекрасно знал, что правда никому не принесет счастья.
Муся начнет винить себя за связь с женатым мужчиной, хотя единственный, кто виноват, это я и бабушка, на поводу которой я шел уже который год.
Даже понимая, что она без зазрения совести пользуется моей любовью и привязанностью к себе, я не находил в себе сил поставить окончательную точку. А когда, всё же потеряв Марусю, нашел, произошла та проклятая авария. Очнувшись, я думал, что мое состояние – следствие того, что я столкнулся с грузовиком. Ведь это было последнее, что я помнил… Каково же было мое удивление, когда я узнал, что прошел год. Год с той аварии! Но самое главное, Муся со мной!
И уже не важно как, главное, что я сумел вернуть ее и на этот раз смогу сделать всё правильно. Теперь главное – выяснить всё, что касается Лены, у бабушки. Развелся я или нет? А если развелся, почему мы с Марусей до сих пор не женаты? Должно же быть этому какое-то объяснение?!
Еще и эта чертова слабость после падения не давала сосредоточиться! Я не чувствовал собственное тело, вновь и вновь впадая в беспамятство, не в силах контролировать желание спать. Так и провел следующие три дня, даже пропустив визит Ксюши с Османом, с которым хотел переговорить. Ведь друг точно был в курсе всех событий в моей жизни.
Еще мне не давал покоя вопрос о сыне. Как Маруся приняла новость о его существовании? Если она была со мной, значит, точно знала о нем и о Лене. Только вот как она отнеслась к этой информации? Не из-за сына ли она такая отстраненная? Пусть я и спал бо́льшую часть суток из-за лекарств и сотрясения, но ведь я мог чувствовать, что что-то не так. Муся была не такой… Открытой. Словно скрывала что-то. Но что? Какие тайны у нее могут быть?
Спустя пять дней после выписки из больницы я, поняв, что больше не могу лежать, вышел втихую из комнаты, пока Муси не было. Эта девчонка держала меня словно пленного, не давая выйти из комнаты даже для того, чтобы поесть.
Бабушка почему-то не заходила ко мне, как и Богдан. Хотя обычно сын хвостом ходил за мной, когда я бывал у них.
– Бодя? – позвал я его, входя в детскую, в которой стояла странная тишина. Никто не откликнулся, и я отправился дальше, решив, что сын, скорее всего, на прогулке с няней.
Нельзя было больше откладывать разговор с бабушкой. Нужно было понять и решить проблему с моим браком, если я всё еще женат.
Узнав у дворецкого, что бабушка в библиотеке, направился было туда, но по пути услышал странный писк, похожий на… Плач младенца? Двинулся в сторону плача и обнаружил сидящую на диване девочку.
– А ты у нас кто? – с удивлением воззрился я на нее. – Не может быть… – прошептал, поняв, что девочка – просто копия моей Муси! Тот же капризный рот, те же колдовские зеленые глаза… Даже цвет волос один в один! – Неужели ты моя? – присаживаясь перед ней на корточки, с благоговением спросил я.
– Ях-х, – шмыгнула она носом до того мило, что мое сердце просто растаяло.
– Идем ко мне? – осторожно протянул я к ней руки, боясь спугнуть, но, как оказалось, напрасно. Девочка с удовольствием скользнула ко мне, разрешая мне себя обнять. – Ну какая же прелесть… Неужели и впрямь моя? – нежно пригладил я ее волосики.
– Ох… – отвлек меня судорожный вздох Маруси.
– Мусь, у нас что, дочь? – спросил я, переводя взгляд с ребенка на нее и обратно, боясь услышать отрицательный ответ.
– Я… Это… Вижу, вы познакомились… – начала она отвечать невпопад, а потом замолчала.
– Мусь, почему ты так странно себя ведешь? – нахмурился я. Ведь это был не первый случай, когда она не могла ответить на элементарный вопрос.
– Извини, я не ожидала тебя здесь увидеть, тем более с Васей…
– Вася – это Василиса? – с интересом спросил я, перебивая ее и встречаясь с умным взглядом затихшего ребенка.
– Д-да, – ответила она с заминкой. – Врач запретил тебя шокировать, поэтому я тебе о ней не сказала.
– Главное, что она есть! – отмахнулся я, почувствовав головокружение и садясь на диван. – Да, малышка? Ну и что, что папа тебя не помнит, главное, что ты, судя по всему, его помнишь! – заворковал я. – Иди сюда, Мусь, – похлопал я рукой по дивану.
– Я… Сейчас, надо приготовить Васе смесь, – развернувшись, убежала она, прежде чем я успел понять: мне показалось или в ее голосе слышались слезы?
****
Пять дней. Ровно столько я притворялась и сама начала верить в свое притворство. Глеб словно снова стал моим, и мы вернулись к временам, когда были счастливы вместе. Мне бы так этого хотелось. Но… Всегда было это но, которое всё омрачало и возвращало меня в настоящее.
То, что Глеб узнал про Васю, и его реакция на нее… Я не ожидала такого, учитывая то, как прошло их первое знакомство. Глеб скорее был зол, чем счастлив из-за наличия дочери.
Сейчас же… Он смотрел чуть ли не с благоговением на малышку и держал ее так, словно она была самым ценным на свете существом.
Неужели изменения в Глебе, которые я отметила после нашей встречи, были связаны с аварией? В свой визит Ксюша многое мне поведала. Оказывается, Глеб очень долго и упорно шел к тому, чтобы начать снова ходить. Операция прошла с осложнениями, из-за чего ее пришлось проводить повторно. Глеб полгода провел, мотаясь по больницам и физиотерапевтам, немудрено, что в нем стала проскальзывать жесткость, которой раньше
