Миры Роджера Желязны. Том 1 - Роджер Желязны

— Полагаю, рано или поздно нам пришлось бы об этом поговорить, — сказала Энн прежде, чем я успел собраться с мыслями. — «Ангро» интересуют вовсе не твои академические успехи, касающиеся вычислительной техники.

— А если точнее? — спросил я, все еще разглядывая апельсиновые корки.

— Твоя уникальная способность мысленно общаться с компьютерами.

— Если я такой способностью и обладаю, — спросил я, — откуда ты можешь о ней знать?

— Та уникальная способность, которой обладаю я, имеет отношение к мыслительным процессам других людей.

— Телепатия? Ты знаешь, о чем я думаю?

— Да.

Разумеется, я сразу проверил ее, загадывая цепочки чисел и строчки стихов, но поверил в это еще до того, как она доказала мне, что говорит правду. Видимо, обладателю какой-то паранормальной способности совсем не трудно убедить себя в том, что он не одинок.

— Я в общем-то и не думал, что причиной всему служит мой замечательный характер.

— Но ты действительно мне дорог, — сказала она, может быть, чуть более поспешно, чем хотела.

— Почему «Ангро» нанимает экстрасенсов? — спросил я. — И много таких еще?

— Таких, как ты — ни одного. Но компания, располагающая группой людей вроде нашей, получит значительный перевес над конкурентами.

— Хотя я еще не знаю, что конкретно будет входить в мои обязанности, но даже сейчас мне кажется, что у такого перевеса весьма сомнительная этическая сторона.

Она встала и сложила руки на груди. Губы ее сжались. Никогда раньше я не видел Энн рассерженной.

— Посмотри вокруг, — сказала она. — Страна катится к пропасти. Весь мир рушится. А почему? Потому что грядет колоссальный энергетический кризис. Но его можно предотвратить. Ты спросишь как? Так вот, необходимая технология уже существует, однако все это по частям принадлежит десяткам различных концернов. Этот вышел вперед в одной области, этот — в другой. У того почти оформлен патент на что-то еще, у того — блестящие теоретические разработки, но еще нет практических результатов. Все они мешают друг другу, переходят друг другу дорогу. А если предположить, что одной компании удастся прорваться сквозь все эти идиотские препятствия, быстро захватить в свои руки то хорошее, что может пригодиться, и превратить идею в реальность? Тогда мы получим дешевую, чистую энергию — много и сразу. Конец кризисам. Разумеется, кое-кому сильно отдавят пальцы. Будет множество судебных разбирательств, а позже, может быть, какие-то антитрестовские меры. Ну и пусть. Такой компании, как «Ангро», это нипочем. Они будут тянуть, улаживать и договариваться. Но зато какие получатся результаты! Мы действительно решим энергетическую проблему. Это можно сделать за десять лет. Ты предпочитаешь смотреть, как все они давят друг друга, пока мир катится к пропасти, или все-таки решишь сделать хотя бы что-нибудь, чтобы это положение изменить? Именно для этого ты нужен «Ангро», и именно для этого они хотят использовать твой уникальный дар. Ты согласен помочь?

Я продолжал пить кофе. В общем-то меня обрадовало, что я наконец узнал, чем действительно буду заниматься: у меня оставался еще целый месяц на размышления.

В июне я уехал работать в «Ангро», и наши с Энн отношения не изменились. Они стали прохладнее гораздо позже, когда я начал понимать, что был для нее просто заданием. Кое-какие обстоятельства это, похоже, подтверждали, но мне недоставало ее способности узнавать, что действительно чувствуют люди. Возможно, я ошибался. Когда я в первый раз отправился куда-то с другой женщиной, Энн повела себя со мной довольно холодно, а позже подарила мне книгу Колетт «Шери». Это случилось ближе к концу моего пребывания в «Ангро», но еще до начала наших разногласий. Прочитав историю молодого человека, который сумел оценить женщину старше его возрастом, только когда было уже поздно, я так и не понял, действительно ли Энн любила меня и переживала из-за моего поведения или ее просто беспокоило, что она старше. С литературой всегда так. Двусмысленность…

Оглядываясь вокруг, я видел теперь, что предсказание Энн сбылось. «Ангро» и в самом деле переломила хребет энергетическому кризису. Только где-то что-то пошло не так…

— Черт!

Я затолкал салфетку с бумажными обертками в пустой стаканчик и швырнул его в стоявшую неподалеку урну. Потом двинулся через студенческий городок. По дороге мне встретилось несколько автостоянок, и я начал думать, не угнать ли машину…

— Доктор Портер. Я насчет оценки…

Я резко обернулся, потому что даже не слышал, как ко мне подошел худощавый парень с болезненным цветом лица и длинными каштановыми волосами. Он так и застыл с открытым ртом.

— Извините, — сказал он наконец. — Я принял вас за своего преподавателя…

— И хотели узнать оценку?

— Да, сэр. Я скоро уезжаю и подумал…

— Назовите мне фамилию и поток, — сказал я. — Может быть, я смогу помочь.

— Джеймс Мартин Браун, — ответил он. — Политическая экономия, группа 106.

Клик. Клик. Клик.

— У вас стояло «четыре», — сказал я ему. — За экзамен тоже «четыре». Оценка должна быть «четыре».

Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Я улыбнулся.

— Я работаю в деканате. Компьютерная обработка информации. И кое-что иногда запоминается.

— Спасибо, — сказал он, улыбаясь. — По крайней мере буду спать в поезде спокойно.

Он повернулся и заторопился прочь.

Поезд? Я почти забыл про железнодорожный путь неподалеку. По большей части там ходили грузовые составы, несколько пассажирских и несколько смешанных. В основном автоматические, грузовые — вообще все, но в отличие от трейлеров их всегда сопровождали два-три человека на какой-либо непредвиденный случай. В этом вопросе профсоюз железнодорожников оказался тверже, чем транспортные рабочие…

Я снова перевел внимание на пролегающие неподалеку пути.

Скользнул внутрь компьютерной сети… Туда, обратно… Через, вдоль…

Меньше чем через час должен был пройти поезд. Но пассажирский. Клик. Через три часа еще один. Смешанный. Клик. Через пять часов грузовой. Последние два направлялись в Мемфис. Клик.

Повернувшись, я двинулся к железной дороге. К западу от линии стояли деревья, и, решив, что там подождать удобнее, я свернул к небольшой рощице.

Оценку для того парня в студенческом городке я узнал отнюдь не из чистого альтруизма. Если его вдруг станут расспрашивать, не встречал ли он кого-нибудь постороннего, он будет думать обо мне как о своем, университетском, как о человеке, оказавшему ему услугу.