Хроники Артура - Бернард Корнуэлл

Он повернулся и хотел уйти.

— Ты трус, убийца и лжец, — спокойно сказал Артур в спину Овейну.

Эти слова вырвали у всех присутствовавших единый вздох изумления.

Овейн развернулся.

— Щенок! — рявкнул он, подошел к Экскалибуру и вышиб его ногой из земли, что означало принятие вызова. — Значит, твоя смерть, щенок, будет частью моего сна. На улицу!

Он дернул головой в сторону двери. Драться в пиршественном зале запрещалось.

Многие люди, жившие в Линдинисе, той ночью оставались ночевать в Кар Кадарне, и все огороженное пространство крепости зашевелилось, когда разнесся слух о предстоящей схватке. Тут были и Линет, и Нимуэ, и Моргана. Весь Кар Кадарн, казалось, собрался здесь, чтобы поглазеть на бой, который по традиции должен был произойти в королевском каменном круге. Между Бедвином и принцем Герайнтом стоял в своем красном плаще, накинутом на ослепительные римские доспехи, Агрикола. Король Мелвас с расширенными от любопытства глазами затесался в толпу стражников, в руке он держал большой ломоть хлеба. Тристан стоял отдельно от всех по другую сторону круга. Там же пристроился и я. Овейн заметил меня рядом с Тристаном и заподозрил, что именно я предал его. Он проревел, что отправит меня в Потусторонний мир следом за Артуром. Но Артур спокойно заметил, что моя жизнь находится под его защитой.

— Он нарушил клятву! — закричал Овейн, тыкая в меня пальцем.

— Клянусь, — сказал Артур, — он ничего не нарушал.

Сняв свой белый плащ, он аккуратно сложил его на одном из камней круга и остался в тонкой кожаной куртке, надетой на нижнюю шерстяную рубашку, кожаных штанах и крепких башмаках. Овейн стоял с обнаженной грудью. Штанины его брюк были крест-накрест перетянуты кожаными ремешками, а массивные башмаки подбиты крупными железными гвоздями. Артур сел на камень и скинул башмаки, предпочитая биться босиком. Он легко поднялся и вынул из ножен Экскалибур.

— Прибегаешь к защите волшебного меча, Артур? — усмехнулся Овейн. — Оружием простых смертных биться боишься?

Артур вложил Экскалибур в ножны.

— Дерфель, — повернулся он ко мне, — это у тебя меч Хьюэла?

— Да, лорд.

— Не дашь ли его мне? — спросил он. — Обещаю вернуть.

— Постарайся остаться живым, лорд, чтобы сдержать свое обещание, — тихо сказал я, вытаскивая Хьюэлбейн из ножен и подавая его Артуру рукоятью вперед.

Он крепко схватил меч и попросил меня сбегать в зал и принести пригоршню пепла пополам с песком. Принесенную горсть смеси Артур тщательно втер в смазанную жиром кожу рукояти. И только после этого повернулся к Овейну.

— Если, лорд Овейн, ты прежде хочешь отдохнуть, — любезно проговорил он, — я могу подождать.

— Щенок! — сплюнул Овейн. — Может быть, напялишь еще свои рыбьи доспехи?

— Они на дожде ржавеют, — очень спокойно ответил Артур.

— Прекрасная погода для солдата, — усмехнулся Овейн и раза два для разминки резко взмахнул своим длинным мечом, со свистом разрубив воздух. В сражении он предпочитал короткий меч, но сейчас, размахивая тяжелым мечом с необыкновенно длинным клинком, гигант выглядел устрашающе. — Я готов, щенок, — рявкнул он.

Бедвин сделал последнюю бесполезную попытку остановить схватку. Никто не сомневался в том, кому достанется победа. Артур был высоким, но выглядел слишком легким и поджарым по сравнению с мощным, мускулистым Овейном, еще не случалось, чтобы кто-нибудь превзошел гиганта в драке. И все же Артур казался удивительно спокойным. Оба бойца стояли по разные стороны каменного круга лицом к лицу.

— Признаете ли вы справедливость суда мечей и подчинитесь ли ему? — спросил Бедвин, и противники согласно кивнули. — Пусть благословит вас Бог и дарует победу справедливости, — торжественно произнес Бедвин, начертал в воздухе крест и с мрачным, сразу постаревшим лицом вышел из круга.

Овейн, как и ожидали, стремительно ринулся на Артура, но посредине круга прямо у королевского камня вдруг поскользнулся и на мгновение потерял равновесие. Артур не упустил момента и насел на Овейна. Я думал, что Артур, которому преподал свое искусство сам Хьюэл, будет биться спокойно, но этим утром в струях беспрерывного дождя я увидел совсем другого Артура. Он стал злым и нервным, стремился одним мощным ударом покончить с Овейном и упорно наступал, тесня гиганта беспорядочными частыми взмахами меча. Звенели клинки. Артур бешено плевался, выкрикивал ругательства, проклинал Овейна, издевался над ним и рубил снова и снова, не давая противнику опомниться.

Овейн дрался хорошо. Ни один человек, думаю, не выдержал бы такой убийственной молниеносной атаки. Башмаки гиганта скользили по грязи, и не раз ему приходилось отбиваться от наседавшего Артура с колена, но каким-то образом он успевал подняться и принять боевую стойку. Когда Овейн поскользнулся в четвертый раз, я вдруг понял хитрый замысел Артура. Земля от дождя разбухла, а Овейн еще не оправился после вчерашней попойки и не так твердо стоял на ногах. И все же сломить Овейна, пробить его глухую защиту никак не удавалось. Артур уже потеснил покрывшегося потом гиганта к тому месту, где запеклась еще не смытая дождем кровь Вленки.

И тут, на кровавом жидком месиве, удача вдруг улыбнулась Овейну. Теперь уже Артур поскользнулся. Овейн рубанул мечом со всего плеча, как плетью. Артур чуть отклонил удар, но меч Овейна все же прошел сквозь кожаную куртку, и на боку Артура сквозь ткань выступило, расплываясь, темно-красное пятно, первая кровь, пролитая в этой битве. Теперь уже Артур отступал, отражая градом сыпавшиеся на него удары, которые могли свалить и быка. Люди Овейна ревели, подбадривая своего предводителя, и он, чувствуя близкую победу, старался навалиться всем своим громадным телом и кинуть в грязь более легкого Артура. Однако Артур был готов к такому маневру, ловко вспрыгнул на королевский камень и неожиданно нанес сопернику сверху страшный удар по голове. Из раны брызнула кровь. Окрашивая волосы гиганта в красно-бурый цвет, струя крови текла по лицу, смешиваясь с дождевыми струями. Люди Овейна примолкли.

Не теряя времени, Артур спрыгнул с камня и снова атаковал. Овейну пришлось защищаться. Оба бойца тяжело дышали, оба были забрызганы грязью и залиты кровью, и оба страшно устали, чтобы бросать в лицо противнику оскорбительные выкрики. Бились молча. Артур широкими взмахами рубил направо и налево с той же быстротой, что и в начале схватки. Удары сыпались так часто, что Овейн едва успевал отражать их. Я вспомнил, как гигант с презрением говорил, что Артур безоглядно машет мечом, будто глупый крестьянин косой на лугу. Борода Овейна развевалась, глухо звеня вплетенными в нее воинскими кольцами. Один, всего один только раз Артур промахнулся, и острие клинка, к несчастью, ткнулось в скопление железных колец. Овейн откинул в сторону свой меч и навалился на Артура, стараясь увлечь его на землю. Артур каким-то образом выскользнул из тисков обхватившего его гиганта и вскочил на ноги.

Теперь он спокойно поджидал, когда поднимется с колен и Овейн. Оба соперника, хрипло дыша, несколько секунд с ненавистью глядели друг на друга. Затем все началось сначала. Артур, размахивая мечом, наступал, Овейн отражал удары. И вдруг Артур во второй раз поскользнулся. Падая, он испуганно вскрикнул, и Овейн ответил победным, торжествующим ревом. Он двумя руками поднял над головой меч, чтобы с ужасающей силой опустить его на поверженного врага. И наверное, в это мгновение Овейн понял свою роковую ошибку. Артур обманул его, заставил открыться и нанес удар. Овейн стоял спиной ко мне, и я, замерев, уже ждал смерти Артура, как вдруг увидел сияющее острие Хьюэлбейна, показавшееся из мгновенно окрасившейся кровью спины Овейна. Удар Артура был так силен, что меч пронзил насквозь могучее тело гиганта. Овейн, казалось, окаменел с поднятым над головой мечом, но в следующее мгновение руки его разжались, меч плюхнулся в вязкую грязь.

Один миг, один вдох, один удар сердца — и меч Артура с хлюпаньем повернулся в теле Овейна. Огромным усилием, всем напряжением мышц Артур выдернул Хьюэлбейн. Из горла принца вырвался дикий крик, а из развороченного живота гиганта брызнула кровь, окрашивая красным глину внутри круга. На застывшем лице Овейна отразилось недоумение, и он медленно, будто нехотя, упал в грязь.

И тут Хьюэлбейн обрушился на шею поверженного гиганта.

Шум битвы сменила тишина.

Артур отошел от неподвижного тела, затем резко повернулся на пятках, озирая столпившихся вокруг людей. Лицо победителя было каменно-застывшим. Ни следа той мягкости, доброты, которые так привлекали в Артуре. Лицо бойца, победившего в ожесточенной схватке. Жесткая ухмылка, сузившиеся в ненависти глаза. Мы были ошеломлены этими изменениями в облике принца.

— Кто-нибудь хочет оспорить справедливость суда? — выкрикнул он громовым голосом.