Москва(-90) - Михаил Леккор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И ведь В.Г. Деканозов все это проглотил, даже ни единым словом и жестом не ответив. А что? Личный эмиссар Вождя, действительно ни перед кем не ответственный, действовал почти единолично (переводчика, как очень младшего в чинах, можно не считать). На действия посла отреагировал очень грубо и самонадеянно, по сути, отказавшись сотрудничать. Все, Деканозов может умыть руки. Ну, собственно, попаданец и не возражал. Пользы от него, как от классического козла молока.
Не успел отбиться по служебной линии, как его укусили по личной. Жена, злобная белая болонка, узнав, что они уже сегодня уедут на поезде, и ни она, ни вся делегация даже не будут представлены, взбеленилась и буквально вспрыгнула на стул. «Как не приедем, а зачем же я приехала?» - тяжелым голосом человека, которого отдавили ноги, а он даже не знает, кому выступить претензии, вскрикнула она.
Жена ведь это не посол Деканозов, тому можно и хамить, не думая о высоком чине в НКВД. Все равно, если уж арестует, так арестует, а нет, так нет, от него тут много не зависит, хотя, если точно обозначить, то все-таки на мизинчик обозначает. Но так и Луна оказывает влияние на жизнь, хоть и опосредственно. А вообще, пошел он на фиг, честно говоря. Жена же Мария Федоровна способна такую тяжелую жизнь устроить, что только держись. И на ногу надавить и как жена мужу жизнь ухудшить, гм, ну вы меня понимаете?
С другой стороны, к жене можно и без официоза. Дескать, иди на фиг по прямой дороге, а если не получится, то по объездной. И ничего не попишешь!
- Мария Федоровна, - сказал ей муж устало, - тебе, что, прямые дипломатические задачи доверили?
Говоря это, он совсем не рисковал, ведь у И.В Сталина они перед отъездом были вместе, и она молчала в тряпочку. Но жена неожиданно взбрыкнула:
- Да, я должна буду привлекать общее внимание публики, зачем еще на меня нашили такой наряд и даже выдали драгоценности?
И ведь ничего и не скажешь, зараза ты белобрысая, действительно, и нашили платье в спецателье и бриллианты по личному указанию И.В. Сталина из Алмазного Фонда выдали. Хотя, разумеется, ничего ей не говорили. Просто одели, обули, приукрасили и поставили рядом с мужем на всякий случай. А она еще кочевряжится, грязная су… нехорошая женщина, вот я тебе сейчас задам!
Он холодно посмотрел на нее и голосом Снежной Королевы, от которого вода превращается в лед, произнес:
- Я сегодня же позвоню в Москву через посольский телефон. Пусть убирают тебя обратно домой, как несправившуюся!
Сказано было громко и очень грозно, а для Марии Федоровны еще и довольно больно. Ясно ведь, что в Москве по головке не погладят. При этом хозяин даже пальцем не тронет, просто скажет пару слов наркому В.П. Чкалову, и жизнь полетит в обратном направлении от солнечного неба до грязного болота. Тогда единственно, что будет радовать, что есть пистолет с патронами и вешаться не надо, достаточно застрелится.
- Сергей Александрович, миленький, я больше не буду! - залепетала она, давая на лице такое миленькое и хорошенькое личико, что даже черствый и злобный мужчина, практически импотент сломался бы. А попаданец, между прочим, еще был дееспособный мужчина. И более того, он не собирался наказывать ее столь жестоко. Просто напугать, как это бывает у начальников мужчин, когда речь идет о подданных – хорошеньких женщин.
Конечно, он погладил ее по голове и поцеловал в щечку, глупую мою девочку. Потом посидели, и, поскольку, он еще своими ногами не был на улице Берлина, Сергей Александрович предложил прогуляться. После словесной взбучки Мария тоже хотела так сказать на свежий воздух. Хотя называть так атмосферу крупного промышленного города был способен только причудливый шутник.
Пришли. Поздняя осень, тяжелый воздух, промозглость и отсутствие цели привели к окончании прогулки. Финита ля комедия и пора собираться на поезд. Берлин уже который год был для русских скучный город и для очередных путешественников ничего не оказалось необычайным.
Единственно, что очередной прохожий тоже казался очередной декорацией, которая также молчаливо пройдет. Да и в любом случае, бояться было нечего. Деканозов, хотя, может быть, и обиделся, но для прогулки любезно выделил двух человек из охраны. Его же зона ответственности, если эмиссар Вождя пострадает, тот по головке не погладит!
Ну а в качестве последнего рубежа обороны выделена прекрасная ни за что Мария Федоровна. Как говорится, жена – это не только масса удовольствий, или, с другой стороны, проблем. Женщина – это в первую очередь, хе-хе, твоя защита от внешнего мира! И пусть такая аксиома характерна для ребенка, особенно в пеленочном возрасте. Он, Сергей Александрович, исключение из правил, ха-ха, про такого, как он, обычно говорят – ушел в детство.
Мария Федоровна, как и любая женщина, очень опасна. У нее есть девять подарков в блестящей оболочке, в просторечии именуемых патронами. Ну и, в крайнем случае, у нее есть две руки, которыми она может не только ласково любвеобильно обнимать, и две длинные ноги, предназначенные не только для показа красоты. Так врежет, мало не покажется!
Так вот, этот прохожий мужского пола, среднего возраста, где-то тридцати лет, а, может, сорок, довольно красивый на вид. Впрочем, тут Сергей Александрович, несколько не разбирался, не специалист! Он любезно предложил свои услуги для развеивания скуки в оставшееся время.
Попаданец, надо сказать честно, несмотря на двухвековойопыт, сначала не понял, когда данный прохожий благоразумно пропустив идущего впереди охранника, этакую гориллу в шесть, а то и семь пудов костей и мяса, попытался прорваться через самое, как виделось, звено обороны. В самом деле из четырех человек, сравнительно компактно идущих, единственная женщина логично казалась наиболее слабой.
Только вот нельзя подходить к ней с такими подходами – логичные, разумные, она ведь не философский экивок! По крайней мере, Сергей Александрович, имея определенные навыки отношений с представителями так называемого слабого пола. Или, точнее, условно слабого пола, никогда бы не подошел к ней поспарринговаться.
В общем, когда прохожий славянского вида, как будто бы в какой замшелой Рязани, попытался прорваться
