После укуса (ЛП) - Сэндс Линси

Сбитая с толку и немного встревоженная, Натали резко села, а затем замерла, когда комната немного закружилась вокруг нее. Она чувствовала себя адски, как будто у нее был грипп, или она только что переболела, и не понимала, почему. Сидя неподвижно, Натали закрыла глаза и глубоко вдохнула, пока не почувствовала себя немного лучше. Затем она осторожно открыла глаза. К ее большому облегчению, вращение остановилось.

Слегка вздохнув, Натали тут же переключила внимание на кровать дочери в другом конце комнаты. То, что она была пустой, встревожило едва ли не больше, чем ее самочувствие и тот факт, что в какой-то момент ее подключили к капельнице.

Она, наверное, перевернулась во сне и вырвала ее, подумала Натали, оторвав висевшую ленту и позволив катетеру упасть на кровать. Проблема заключалась в том, что она понятия не имела, зачем ей понадобилась капельница или, что более важно, где ее дочь.

Медленно двигаясь, Натали подползла к противоположной стороне кровати и встала с нее, но ей пришлось снова остановиться, поскольку комната снова заплясала вокруг. На этот раз к головокружению присоединилась тошнота, и она сглотнула. В следующий момент она скривилась, когда действие заставило ее ощутить ужасный привкус во рту. Она также поняла, что у нее что-то вроде головной боли. Казалось очевидным, что она перенесла какую-то болезнь вроде гриппа или…

Натали напряглась, когда ее мозг, наконец, начал функционировать, и память начала возвращаться. Фильм, приготовление ужина с Валерианом, его внезапное исчезновение, она идет следом…. звук рвоты, а затем боль в желудке. Боже мой, она отравила их обоих, с тревогой вспомнила она.

Теперь, беспокоясь о Валериане не меньше, чем о дочери, Натали снова начала двигаться, медленно и осторожно направляясь к двери спальни. Она хотела поторопиться, но еще не твердо стояла на ногах, и прогулка, казалось, длилась вечность, когда она вышла из комнаты и пересекла склад. К тому времени, как она добралась до лестницы, на лбу выступил пот, а ноги дрожали. Ради подстраховки она ухватилась за перила и все же обнаружила, что прислонилась плечом к стене, пока поднималась наверх.

Натали тяжело дышала, когда добралась до верхней двери. Она остановилась на минуту и закрыла глаза, пытаясь отдышаться и успокоить сердцебиение. Даже от этой короткой прогулки со скоростью миля в минуту, у нее снова закружилась голова. Пищевое отравление явно было серьезным, что заставило ее задуматься, почему она не в больнице.

Как только она перестала задыхаться и ее сердцебиение немного замедлилось, Натали выпрямилась и открыла дверь на первый этаж. Коридор был пуст, но из столовой доносились болтовня и смех. Только тогда она задумалась, который час. Однако, хотя она все еще была одета в одежду, в которой была вчера, часов не было на ее запястье, чтобы она могла проверить время.

Предположив, что их сняли, когда ставили капельницу, Натали на время забыла о них и, пошатываясь, побрела по пустому коридору. Дверь ее кабинета была открыта, но там все выглядело нормально, поэтому она направилась на кухню.

Шум из столовой становился громче по мере того, как она подходила ближе, и Натали поняла, что ее увидят, как только она дойдет до кухонной двери. Это заставило ее взглянуть на себя с беспокойством. На ней были джинсы и темно-синяя футболка «Shady Pines», которую она всегда носила на работе, но они были мятыми.

Скривившись, она остановилась, чтобы растянуть/ погладить футболку трясущимися руками, думая, что это расправит складки. Затем Натали ущипнула себя за щеки и провела пальцами по волосам. Она надеялась, что это заставит ее выглядеть прилично, а не как живого мертвеца, которым она себя чувствовала, но подозревала, что это, вероятно, мало помогло. Вздохнув про себя, Натали, наконец, просто опустила голову, когда подошла к кухонной двери, а затем толкнула ее.

Как и ожидалось, на кухне был ажиотаж, гомон, мельтешение. Но это было еще более хаотично, чем обычно, и она смотрела широко раскрытыми глазами на людей, снующих туда и сюда. Джен была там, готовя, как обычно. Но была и другая женщина в поварской одежде и колпаке, хорошенькая, с каштановыми волосами, со стрижкой «боб» до плеч, которая работала за столом (Место готовки Натали на кухне) Натали, выкрикивая инструкции мужчинам, которые в настоящее время раскладывали продукты на ее пустые полки и пустые шкафы. Один из них бросился к холодильнику с охапкой упакованного мяса и открыл дверцу, обнажив почти пустое внутреннее пространство.

«Какого черта?» — Натали ахнула, задаваясь вопросом, куда подевалась вся ее еда. Она не думала, что громко это произнесла, но реакция была немедленной: все, казалось, остановились и посмотрели в ее сторону.

«Натали!» — Джен стащила с плиты сковороду, в которой она что-то готовила, поставила ее на металлический стол и в тревоге бросилась к ней. — «Боже мой, ты в порядке? Они сказали, что ты больна, но ты выглядишь так, в гроб и то краше кладут. Тебе можно вставать?»

— Я… что происходит? — Натали спросила, а не ответила на ее вопросы. — «Куда делась вся еда? Что-?» — Она сделала паузу и в замешательстве огляделась, когда люди снова начали двигаться, продолжая наполнять ее кухню.

«Ой. Все. ". — Джен огляделась, но потом вдруг остановилась. На минуту выражение ее лица стало пустым, а затем она сказала: «Мне нужно вернуться к работе. Рэйчел все объяснит.

— Джен, что… — начала было Натали, но ее голос оборвался, потому что Джен отвернулась и пошла обратно на свою станцию (рабочее место).

«Как вы себя чувствуете?»

Натали резко повернулась и увидела рядом с собой привлекательную женщину с длинными темно-рыжими волосами. В отличие от другой странной женщины на кухне, эта женщина была одета в уличную одежду, классические брюки и белую шелковую блузку. Она также смотрела на нее с беспокойством.

«Вам не следовало вставать», — сказала рыжеволосая, взяв Натали за руку, чтобы осмотреть место, где была капельница. — Вы сами вытащили капельницу? — спросила она сразу, а затем ответила на свой вопрос. — «Нет, ты не могла, мидазолам не дал бы тебе прийти в сознание». Покачав головой, она провела пальцем по синяку и пробормотала: «Должно быть, игла сместилась. Ты довольно много двигалась во сне.»

Раздраженно поцокав языком, женщина отпустила руку и переключила внимание на лицо. — «Мне жаль. Должно быть, было неприятно очнуться в одиночестве, не зная, что происходит. Я должна была остаться с тобой, но я думала, что ты еще поспишь, так что я могла бы помочь здесь. Пойдем, вернем тебя обратно в постель, — прибавила она, побуждая ее повернуться к двери.

Натали сопротивлялась, спрашивая: «Кто вы?»

«Ой. Извини, я доктор Рэйчел Аржено, — представилась она, и глаза Натали тут же сузились, когда она узнала фамилию.

— «Люциан твой. .?»

Рэйчел поколебалась, а затем медленно и почти неуверенно произнесла: — Наверное, мой дядя? Затем она ухмыльнулась и добавила: «К счастью, он мне не кровный родственник. Он дядя моего мужа». — Она посмотрела на мрачное выражение лица Натали, а затем мягко сказала: — Я знаю, что временами он может быть омерзительной старой дворнягой, но у Люциана есть доброе сердце, погребенное под всем этим льдом и властностью. Глубоко погребенное, — с усмешкой добавила она, — но тем не менее оно есть.

Она немного подождала, пока Натали обдумает это, а затем спросила: «Ты позволишь мне помочь тебе вернуться в постель? Ты очень больна. Кровать — лучшее место для тебя».

— Что здесь происходит и где Мия? — спросила Натали, сопротивляясь ее попыткам снова подтолкнуть ее к двери.

Рэйчел перестала пытаться вытолкнуть ее из комнаты и слегка нахмурилась в ответ на ее вопрос, затем оглянулась и спросила: «Алекс? Ты знаешь, где Валериан и Мия?

Брюнетка в поварской одежде оглянулась, а затем отставила миску, в которой что-то мешала, и вытерла руки о фартук, надетый поверх одежды, когда она пересекла комнату, чтобы присоединиться к ним.

— Привет, я Алекс Валенс, — объявила она, протягивая руку в знак приветствия.