Последняя из рода Гррой. Зелье старика Эдди (СИ) - Делаверн Хельга

—Если король не найдёт задушенного Стюарта в углу, значит, Алан скоро придёт.

Она спустилась на одну ступень.

—Я хотела спросить тебя про инцидент, который произошёл между тобой и Аланом на прошлой неделе.

Избавившись от шерсти Грея на рукавах мантии, Роман перешёл к очищению брюк. На них кот любил валяться не меньше, ко всему прочему он предпочитал вылизываться на всей одежде, что, по его мнению, плохо лежит.

—Если тебя интересует причина нашего разногласия, то боюсь, что ничем не смогу тебе помочь. Алан, скорее, убьёт меня, чем простит, если я расскажу кому-либо о том, что про него выяснило Братство.

—Нет, мой вопрос не касается причины вашей ссоры.

—Спрашивай.—кивнул Роман, опустившись на колено. Натирание ботинок до блеска, причём, той же щёткой, какой мужчина чистил одежду, должно было стать последним шагом в процедуре прихорашивания Романа. В отличие от приятеля, он не мог покинуть замок в грязной обуви или мятой одежде.

—Закрыв дверь, Алан резко перешёл на незнакомый мне диалект. Ты понимал, что он тебе говорил?

Он усмехнулся.

—Да. Более того, я ему отвечал на том же самом диалекте. Но ты не слышала, я говорил тихо.

—Это же не…

—Драколинг?—Роман встал на другое колено.

—Да.

—Почему не драколинг? Самый настоящий драколинг, только немного не тот, который знаешь ты.

—Как это?—спросила Амальтея и спустилась вниз.

Мужчина выпрямился и, размахивая круглой щёткой, сказал:

—Я попробую объяснить. Когда огнерожденные объединились с…

Девушка впала в ступор.

—Какие огнерожденные?

—Огнерожденные,—растерянно повторил Роман,—те, кто создали Братство Чёрного Кольца.

—Я не знаю, кто создал Братство Чёрного Кольца.—сказала Амальтея с кислым выражением лица.—Алан мне обо всём урывками рассказывает.

Мужчина бросил взгляд на настенные часы. Он явно спешил.

—У меня есть не больше двух минут.

Жители бывшего Эндельстана делились не только на чистокровных, нечистокровных, драконорожденных и колдунов, но и на огнерожденных. Последние появились вследствие постоянного проживания с драконами бок о бок. Люди считали Огненные Земли непригодными для существования, поэтому короли и Лорды отправляли туда особо опасных для короны мятежников умирать, кто-то приезжал на Остров Драконов по собственной воле, чтобы их грех самоубийства драконы взяли на свои бессмертные души. Но ящеры, которые обосновались на тех землях, не жаждали человеческой крови, поэтому со временем и те, и другие научились обретать покой рядом друг с другом. Островитяне, выходцы с разных земель, отказались от старых Богов и в качестве земной и небесной власти признали драконов, называя самого древнего из них Повелителем.

На Огненных Землях всегда царила атмосфера свободы: как таковых управленцев там не было, не считая Законовержца и Жреца. Но они были необходимы для соблюдения порядков, и островитяне сами избирали людей на эти должности. Друг к другу жители обращались не иначе, как «брат» или «сестра».

Переселившись на Остров Драконов, сыновья Камелии привнесли хоть маленькое, но значительное изменение. Благодаря Грою и Уинсли, у огнерожденных появился собственный язык — варварский драколинг.

—Мы с Аланом говорили на варварском драколинге.—подытожил свой рассказ Роман.—Он слегка отличается по написанию и звучанию от настоящего языка драконов. Но вся шутка в том, что ты не понимаешь варварский драколинг, а мы не понимаем чистый. Этакая забавная игра слов, правда?

—Зачем огнерожденные объединились в Братство, если у них не было иерархии? Кто-то захотел стать Лордом драконьих земель?

Мужчина вновь взглянул на часы.

—Угроза извне. Прости, у меня нет времени объяснять.

—Если Вам не нужна бумажка, которую Вы оставили на кровати,—протянул Грей с лестницы западного крыла,—то привяжите к ней нитку и сделайте мне, наконец, новую игрушку! От старых бантиков повсюду валяются клочья!

Роман улыбнулся и вышел из замка, а Амальтея вернулась в комнату, чтобы не дать Грею уничтожить рецепт эликсира бессмертия.

Однако она напрасно переживала. Чересчур эмоциональный кот, как всегда, драматизировал. И первое, что он сделал, когда очутился в спальне, — с разбегу прыгнул на кровать. Бумажка поднялась в воздух, но девушка не дала ей плавно опуститься на пол: поймала налету.

—Полагаю, с отъездом зубастого чудовища, на которого меня променяли все живущие в этом замке, у Вас станет больше времени на изучение варварского драколинга по записям Эдуарда Грроя?

—Рецепт написан на варварском драколинге?

Грей надул щёки.

—Вы намеренно проигнорировали начало моего предложения?

Кошачьему ворчанию не было предела. Грей безосновательно ревновал обитателей замка к Клычку и продолжал это делать, даже когда Алан вывез дракона за пределы города: «в безопасное место», как он сам выразился. Однако, где именно находится то самое безопасное место, мужчина никому не сказал. Или же не поставил в известность только Амальтею. Одним словом, о Клычке в поместье Грроев больше не заговаривали.

—Ты хочешь, чтобы я подтвердила, что дракон — это зубастое чудовище, или хочешь, чтобы я тебя пожалела?

—Я прошу добавить всего лишь капельку уважения в ваше море безразличия по отношению ко мне!

—Мы тебя уважаем.

—Возможно. Но крылатого змеёныша вы любите больше!

Временами Грей напоминал капризного ребёнка, причём, не только эгоистичными репликами, но и вопиющим поведением. Например, в обед он мог спокойно отказаться от мяса, потому что утром ему взбрело в голову, что поросёночек (телёночек, ягнёночек) не заслуживает такой страшной смерти. Его позицию в семье восприняли спокойно: ни Алан, ни Роман не подшучивали над Греем и не пытались ему доказать, что «обед» ещё до попадания на стол покинул мир живых, а Дженифер даже поддержала кота. Женщина отказалась от мяса ещё в детстве. Но к вечеру его мнение стремительно менялось, что, несомненно, раздражало всех. Когда вместо сочных овощей Грей уплетал не менее сочный кусок баранины, то обязательно приговаривал, как глупы люди, которые не употребляют то, что дала природа. Не выдержав, Роман запустил в него крошечный помидор. По размеру он был не больше двух-трёх влажных, кошачьих носов, к тому же мужчина намеренно промахнулся, однако, Грей надолго затаил обиду. Во всяком случае, свою одежду от кошачьей шерсти Роман чистил чаще остальных.

Похожая ситуация была с Клычком. Сначала, когда Алан только принёс дракона, Грей обрадовался, малыш забавлял его, но стоило коту понять, что отныне всё внимание будет доставаться одному Клычку, как он тут же возненавидел «крылатого змеёныша». Пакостей Грей, конечно, не делал и ничего дурного про дракона не говорил, но при любой возможности тяжело вздыхал и сообщал с надрывом (из кота вышел бы замечательный актёр, если бы Боги решили создать его человеком), что уйдёт из дома, раз его здесь никто не любит. И даже теперь, когда Клычка в замке нет, Грей продолжал ворчать.

—Почему ты так думаешь?

—Я видел, как вы с ним возитесь!

Амальтея пожала плечами.

—Думаю, с тобой возились не меньше, когда ты был котёнком.

Разозлившись, Грей начал фырчать и подпрыгивать на месте. И как только он вцепился острыми когтями в простыню, его серая шерсть встала дыбом.

—Когда я был котёнком, мисс Гррой, люди приковывали драконов к столетним скалам, а не позволяли им свободно разгуливать по замку!

Девушка присела на край кровати. Она слушала кота невнимательно, поэтому не совсем поняла, кого и зачем приковывали к скалам. Лично её взгляд на данный момент был прикован к рецепту старика Эдди.

—Если текст действительно написан на варварском драколинге, значит, Алан или Роман смогут его перевести?—рассуждала Амальтея вслух.

Успокоившись, Грей лёг на живот и поджал под себя лапы.

—Конечно, особенно Алан. Мистер Дигеренс с большим удовольствием переведёт то, что сломало ему жизнь.— кот высунул язык.—Попытайтесь хотя бы раз взглянуть на мир глазами Алана, мисс Гррой, и Вы удивитесь, узнав, какую сложную судьбу ему подарили Боги.