Солнечный удар - Рэйчел Кейн

– Я и не думаю, что ты можешь сделать это, – сказал он почти легко. – Мне бы хотелось, чтобы отыскался способ помочь тебе, Джоанн. Но правда состоит в том, что ты, подобно мне, как человек должна умереть. У него нет способа сохранить тебе жизнь, не считая того, каким образом это сделала для меня Сара. Но цена слишком высока.

Мне стало дурно.

– Эй, хорошенькое дело. Не ты ли обязан научить меня как пройти через это? Предпочтительно оставшись в живых?

– Да, я знаю. – Пузырек из-под духов звякнул, когда он положил его на стол между нами. Я наблюдала, как он неустойчиво покачивается вперед и назад. Он докатился до мой кружки «Привет, Кошечка!» с легким музыкальным звоном.

– Я думаю, у меня есть некоторое магическое решение. По правде говоря, это только мои догадки. Я знаю, что-то, чем я собираюсь заняться, причинит тебе боль. Возможно, даже убьет. Ты готова?

Я сделала глубокий вдох.

– Наверное, нет, но какой у меня выбор?

– Тоже, правда. Ну, хорошо. Посмотри. С тобой пришел повидаться друг.

– У меня нет никаких друзей, – печально, но это была горькая правда.

– Смотри перед собой.

Я отложила вилку и уперлась взглядом в деревянный кухонный стул, думая… «Проклятье, мы снова будем драться», – но я ошибалась.

Это оказался Льюис Левандер Оруэлл, и, честно говоря, он был последним, кого я ожидала увидеть. Сейчас, одетый в вылинявшие джинсы цвета грозового неба, свободную желтую рубашку с подвернутыми рукавами, он выглядел намного более небрежно, чем на моих похоронах. Он смотрел со своей фирменной ироничной полуулыбкой, которая казалась мне такой же интимной, как объятья. Забавно, при всей интенсивности и глубине наших отношений, мы никогда не были близки в том смысле, который придают этому термину в личностной психологии.

Но при этом он никогда не покидал моих мыслей надолго, и никогда не покинет.

– Привет, – сказал он. В его низком, чуть резком голосе звучала нежность, которой я не слышала раньше. – Как ты?

Я встала и бросилась в его объятья. Он пах кожей и дымом, и я решила, что сейчас он живет где-то в кемпинге. Льюис из тех, кто любит открытое пространство. Его туристические ботинки имели весьма потрепанный вид, словно он прошел в них полмира. Я не такая уж маленькая женщина, но он все же был выше. Стройный, высокий, с изумительными глазами цвета темной корицы… ох, он мог заставить сердца женщин прыгать и танцевать, если они приближались настолько, чтобы по-настоящему заметить его. Льюис имел склонность к маскировке. Всегда имел. Возможно, это и хорошо, учитывая ту силу, которой он владел.

Я вспомнила, что он меня кое о чем спрашивал.

– Мм. Для умершей девушки у меня все отлично.

Он поцеловал меня в макушку, не отпуская. Мне это нравилось. Я любила и желала Дэвида всей душой, более восьмидесяти процентов времени мы проводили, кувыркаясь в постели, но при этом я оставалась способной наслаждаться крепкими объятиями другого мужчины. Да, вот так.

– Ты напугала меня, – сказал он. – Я не думал, что ты исчезнешь с лица земли таким образом. Не делай так больше.

Он ослабил хватку и отступил прочь, и я почувствовала, как стала заметно прохладней снаружи и теплее внутри. Что, возможно, делало меня изменницей и, еще более вероятно, законченной потаскушкой. Но я была готова смириться с этим.

– Предполагалось, что ты найдешь меня, – сказал он.

Между его бровей пролегла маленькая морщинка, и я заметила, что еще несколько появилось в уголках глаз. Его лицо было одним из тех, какие возраст только украшает, делает более изысканным, а не усталым.

– Да, извини… была занята. – Я махнула рукой вокруг, указывая на неописуемо безвкусное жилье Патрика. – Я теперь вроде как джинн. Ты знаешь.

– На самом деле это не совсем так, но я буду использовать твой термин.

Взгляд его внимательных глаз остановился на Патрике, и они обменялись насмешливыми кивками, подтверждающими знакомство, но без особой нежности, так как это было бы не по-мужски.

– Спасибо, что позволил поговорить с ней.

Патрик пожал плечами, отчего то, что делали Микки Маус с Плуто на ткани халата, стало еще более неприлично.

– Нет проблем. Так получилось, что это совпадает с тем, чему я пытаюсь научить ее.

– И чему же? – поинтересовался Льюис.

– Выживанию.

Было приятно узнать, что еще что-то способно удивить Льюиса. На моей памяти это случилось впервые. Хотя я бы предпочла, чтобы это произошло по менее насущной и затрагивающей меня лично причине. Он выглядел как чистый лист, словно кто-то прошелся по его лицу резинкой.

– Выживанию? Джо, что-то не так?

Я отбила вопрос обратно, словно простой низколетящий мяч.

– Можно сказать и так.

Я отодвинула для него третий стул. Он сел, сложившись почти вдвое, длинные ноги уперлись в крышку стола, но меня это не беспокоило, и посмотрел на мою кофейную чашку с таким жалостным выражением, что я подняла ее и поискала взглядом кофеварку.

– Эй! – Патрик не смотрел на меня, но его палец был поднят как у школьного учителя. – Бросай эту привычку.

Ну да, я уже слушала эту тягостную лекцию. Нужно перестать быть человеком. Начать вести себя как джинн. Я внимательно вгляделась в чашку, нырнула в ее структуру, чтобы почувствовать изнутри. Холодную плотную реальность керамики, богатый насыщенный аромат кофейных зерен, воду.

Я не помнила, любит ли Льюис сливки, поэтому исключила эту переменную из уравнения. Потом протянула левую руку и материализовала в ней дымящуюся чашку черного кофе.

И, черт возьми, я собой гордилась! Держу пари, вы на моем месте гордились бы тоже.

На Льюиса это произвело еще большее впечатление. Он ничего не сказал, но выглядел весьма почтительно, принимая кружку, поднося ее к губам и делая маленький глоток.

Несколько очень неприятных секунд я считала, что пролетела с рецептом и сотворила что-нибудь ядовитое, но вообще-то он был Хранителем Земли, а значит, был вполне в состоянии заметить и исправить все, что бы я ни сделала. Просто замечательный подопытный кролик!

– Классный кофе, – сказал он и сделал другой, более глубокий глоток. – Колумбийский?

– «Гватемала Антик», – ответил Патрик, – если она все сделала правильно. Он протянул мне свою кружку, чтобы я ее вновь наполнила. Я сделала это, совершенно не напрягаясь. В награду мне досталось лицезреть тот же порядок действий – небольшой глоток, удивление, сдержанное одобрение. Льюис отставил чашку, не давая сбить себя с толку прекрасному подражанию кофе по-турецки, которое я изготовила.

– Ты говорила, что что-то не так? – Никакого хождения вокруг да около. Нет, только не с ним.