Секс в другом городе - Сара Харви

В квартире Дэмьена был паркет, кухня из светлого дуба, музыкальный центр — настоящее произведение искусства, бледные стены и шторы с изображением статуи Свободы.

Еще больше меня удивило то, что в его обществе я прекрасно себя чувствовала.

Мне понравилась большая часть его музыкальной коллекции, и то, как обставлена его квартира; он приготовил настоящий, а не растворимый кофе, плюс печенье «Хоб Нобз», которое еще больше повысило его рейтинг.

Он был кокетлив без пошлости, остроумен без грубости, прекрасно начитан и оказался приятным собеседником.

С этой стороны я его не знала.

Возможно, остроумные замечания и инфантильные замашки были частью его образа, предназначенного только для офисных приятелей.

Я даже умудрилась немного пококетничать в ответ. Не сильно, самую малость. Достаточно для того, чтобы от кофе перейти к бренди, а для Дэмьена — чтобы переместиться из бледно-лилового кожаного кресла на диван, на котором с комфортом устроилась я.

Сначала он сидел на противоположном конце длинного трехместного чудища, но, постепенно продвигаясь по мягкой кожаной обивке, в конце концов оказался плечом к плечу со мной.

Зевнув, он потянулся, а затем опустил руку мне на плечи.

Только я хотела прокомментировать эти замашки из фильмов про шестнадцатилетних, как вдруг его пальцы принялись разминать мои напряженные мускулы. Меня неожиданно охватило очень приятное чувство. Да что там, просто чудесное ощущение. Видимо, моим плечам за последнее время пришлось вынести слишком много, и они буквально завязались узлом.

Дэмьен подвигался все ближе, пока наконец я не откинулась ему на грудь, а он продолжал мять мои плечи, словно повар — тесто, поглаживая, разминая, так что я в результате стала гибкой и податливой, как тряпичная кукла.

Боже, здорово у него получается. Умопомрачительный массаж в сочетании с алкоголем перенес меня в другое измерение.

Я настолько утратила связь с реальностью, что даже не заметила, в какой момент его руки скользнули вперед и, забравшись под блузку, переключились на мою грудь. Кончики больших пальцев осторожно коснулись сосков и заставили их затвердеть медленными, мягкими, едва ощутимыми прикосновениями.

Следующее, что я помню, — это поцелуй.

«Я целую Дэмьена, — сообщил тоненький голосок у меня в голове. Голосок звучал удивленно и несколько возмущенно. Потом он внес некоторые дополнения: — Я считаю, что тебе нужно перестать целовать Дэмьена», — высказался он.

На что мое тело ответило известным жестом и продолжило свое занятие.

«Немедленно перестань целоваться с Дэмьеном! — скомандовал голосок, окончательно определившись. — Он соблазняет тебя. Все должно происходить не так!»

К сожалению, остальная часть меня не отвечала. Целоваться с Дэмьеном было приятно, и это меня удивило. Опять же, я чувствовала себя как-то отстраненно, словно наблюдала за происходящим из угла комнаты.

Голосок, видимо обладающий даром предвидения и чувствовавший смертельную угрозу моей чести, закатал рукава и приготовился вступить в драку с моим пьяным и глупым телом, отказывавшимся прислушиваться к голосу рассудка. В общем, мой мозг был очень озабочен тем, что происходило с телом, а то решило, что происходящее ему нравится и ему все равно, кто именно его обнимает. Похоже на сюжеты старых мультиков Уорнер Бразерз. Мое плохое «я» сражалось с хорошим у меня же в голове. Пока до драки еще не дошло, и они обменивались репликами примерно такого содержания:

«Это нам поднесли на блюдечке».

«Тебе не нравится Дэмьен».

«Начинает нравиться».

«Но ты же на самом деле хорошая девочка, ты не занимаешься сексом только для чувственного наслаждения».

«Будь я мужчиной, занималась бы».

«Будь ты мужчиной, ты бы стала трахаться с женской версией Дэмьена?»

«Симпатичная. Хорошая фигура. Женственная. Да, определенно».

«Но ты не мужчина».

«Но думаю как мужчина. Помни — правила есть правила. Бедная девочка с нулевым счетом».

«Зачем мы играем в эту глупую игру?»

Добро наконец схватило зло за горло и надавало ему оплеух, чтобы несколько протрезвить. Мысленно вскрикнув от ужаса, я наконец осознала, что делаю. Пора бы прекратить это, но, к сожалению, встать было невозможно — Дэмьен надежно придавил меня к дивану. Можно скатиться на пол, но Дэмьен скорее всего упадет сверху, и мы окажемся на полу в весьма сомнительной позе.

Наконец, когда хорошее «я» отшлепало плохое «я» папиным ремнем и то взмолилось о пощаде, Дэмьен прекратил все споры, поднявшись с дивана. Он улыбнулся мне и прошептал: «Никуда не уходи», потому что он «вернется через минутку».

Я осталась, но только потому, что пока не могла толком дышать и передвигаться. Что мне делать? Кофе немного привело меня в чувство, и я поняла, что от этого ухажера тоже нужно избавляться.

Когда Дэмьен приглушил свет, возвращаясь из ванной, меня охватила паника. И вовсе не из-за того, что он пытался создать настроение, а потому, что в ванной он успел полностью раздеться.

Он вошел в комнату, облаченный только в широкую ухмылку и носки с Микки-Маусом, а на готовый к бою член нацепил светящийся презерватив, таинственно зеленевший в полумраке комнаты. Я открыла рот.

Поверьте, это не было приглашением заняться оральным сексом.

«А Дэмьен голый, а Дэмьен голый!» — крутилось у меня в голове, как глупая детская дразнилка.

Я потрясенно разглядывала появившуюся передо мной фигуру. У него были кривоватые коленки и густые волосы на груди, которые постепенно опускались все ниже, в конце концов встречаясь с растительностью, двигавшейся снизу вверх.

— Готова? — прошептал он.

Мне оставалось только одно.

Я начала смеяться. Сначала тихо, потом все громче, пока не захохотала во весь голос, а слезы не потекли по щекам. Дружок Дэмьена скукожился на глазах. Представьте себе Пизанскую башню, которая гордо возвышается, немного клонясь к земле, и вдруг падает на землю, как последняя костяшка в длинном ряду домино. Он становился все меньше, как черепаха, которая прячет голову в панцирь. Тут Дэмьен вспомнил о скромности и прикрылся руками, потрясенно вылупив на меня глаза.

Схватив сумку, я проскочила мимо него, косметика стекала по моему лицу, превратив его в клоунскую маску, а я пыталась справиться с истерикой. Мне удалось сдержаться, пока я не ступила за порог и уже там, повиснув на перилах, дала волю своему веселью.

Хмурое красное лицо промелькнуло в окне гостиной.

— Третий мяч пролетает мимо ворот! — крикнула я ему, прежде чем оно опять скрылось за занавесками, и помчалась по дороге, размахивая сумкой.