Герой ! - Дэйв Дункан

Патетично, в самом деле Так бездумно проматывают свои жизни и ресурсы дикие расы, тупо гоняясь за преходящими плотскими усладами. Грустно. Декаданс. И ничего уже не поделаешь.

Никаких, само собой, занудных приборных панелей в пределах видимости, дабы не нарушать декора гнездышка любви. Крохотные болотца, канальцы, ручейки - все тихо течет мимо внутри сима над хрустальным с позолотой столиком. Весь механизм поднимается и опускается в мягком чарующем движении За последний час не было ни одного признака человечества. Время кончается.

Прежде чем наступит вечер. Сновидец должен вернуться и забрать свой торч в рощице у Трансдельтовой трассы, а сие судно вожделении должно быть надежно затоплено в подходящем водоеме. Плоховато оно ему служило. Ему стоило стырить аппарат попроще и прочесать страну фруктовых деревьев на восток. Эта экскурсия по Дельте - достойная сожаления глупость.

Подождите-ка! Тут что-то новенькое - пристань и кучка хибарок. Меняем курс и скорость... Убогая деревенька все ближе. Может быть, где-то рядом есть дичь безмолвное чудище болотное выслеживает в ночи свою жертву.

Это тринадцатая миссия, последняя. Через два дня сновидец должен отчитаться в Доггоце, обязанность, которую он не может не выполнить - после стольких-то попыток получить это задание! Рэндомы так сильно различаются по своим способностям, что разумный человек предположил бы, что им следует поощрять лучших, а кто лучший - определять по реальным заслугам. Но нет! С ума сойти! На Ульте в Патруль попадают исключительно избалованные отпрыски спейсеров.

И тем не менее тот же самый разумный человек предположил бы, что космический Патруль, где почти ни у кого нет опыта работы в далеком космосе, приветствовал бы бывшего члена экипажа Q-корабля как подходящего новобранца.

Ну, вряд ли. Только так. Только после двух лет подкупа да умасливания, да интриг, да низкопоклонства. Когда-то в Монаде учителя предостерегали:

"Кумовство всегда должно оставаться исключительной слабостью сообществ рэндомов".

Теперь учителя бы им гордились, братья гордились бы им. Пока он все делает хорошо. Интересно посмотреть, как отреагировали бы преподаватели из Доггоца на рекрута, щеголяющего звездочками космического странника на лацканах. С неудовольствием скорее всего. Но что ему общество каких-то простых, одержимых похотью рэндомов?

Ага! Сиротливая фигурка неуверенно прокладывает путь по грязной дороге в дальнем конце деревушки. В ложной гамме инфракрасного диапазона она мерцает фиолетовым привидением. Можно ли рассчитывать, что сей одинокий пешеход окажется нужного пола и возраста? Он просит увеличить картинку.

Да! Охотничий инстинкт заставляет его трепетать. Удача на стороне добродетели. Она - именно то, что ему нужно.

Все просто. Через несколько минут он подрулил и посадил дрифтер на дорогу в двенадцати шагах впереди бредущей фигурки. Он надевает волшебные очки и гасит свет. Двери распахиваются с чуть слышным шорохом. Ему даже не приходится красться к жертве. Через несколько мгновений она резко останавливается перед ним, упершись во что-то твердое в тумане. Когда она неуверенно поднимает руку, чтобы пощупать препятствие, он ее подстреливает....

Он прячет пистолет в кобуру и наклоняется, чтобы поднять ее. Не тяжела, но воняет.

Дверь закрыта... свет выключен. Он оглядывается по сторонам и приходит к выводу, что использовать эту постель для данной цели было бы даже для него слишком цинично. Он раскладывает ее на столике так, что ноги свисают с одного конца, а голова с другого. Летательному аппарату он велит лететь прежним курсом, пока они не окажутся над водой, и чувствует приятную дрожь, когда торч отрывается от земли.

Добыча чахлая, бледная, искусанная насекомыми; немногообещающий материал вообще-то. Может оказаться, что он только потратит на нее впустую время.

Если бы у нее были чистые волосы, она была бы блондинкой. Ее единственная одежда - отвратительно грязное тряпье, настолько сгнившее, что разрывается на части, когда он задирает его - волосы на лобке темные, груди твердые и плоские.

При лучшем питании и образе жизни была бы достаточно привлекательна...

Кошмар!

Что-то ожило у него в штанах. Пульс участился. Затруднилось дыхание, сперло в груди.

Всего через каких-то два дня он должен представить отчет в Доггоце и начать превращение в рэндома. Сделать карьеру будет нетрудно - он наберет очков больше любого когда-либо существовавшего рэндома, если захочет. Быть принятым в обществе - дело другое. Хотя нормальное поведение мужчины дикой расы ему омерзительно в высшей степени, он рассмотрит, если надо будет, и такой вариант.

Ради Братства. Поэтому он уже начал накачивать себя бустером, и сейчас вид этой убогой крестьянки вызвал требуемую реакцию. Не важно, что сознательно он отвергает эту искусанную блохами тушу с отвращением и испугом - зная, что ему предстоят годы этой мерзости, - в то же самое время он алчет ее.

Дело прежде всего... если забыть о том, что брюки стали до боли тесны; ему приходится расстегнуть ширинку, и это незамысловатое действие, не наделенный особым значением жест, который он бесчисленное количество раз проделывал, не задумываясь, неожиданно эротично, грешно и волнующе. Возбуждение нарастает.

Силясь не замечать его, он приносит оборудование и берется за работу. В тринадцатый раз, последний. Этика? Его все еще волнует этичность всего этого?

Нет, конечно. Он - рука провидения, эволюции. Борьба за выживание любых живых форм - безжалостное, дикое соревнование, а он - всего лишь инструмент, уничтожающий брак хищник.

А почему, в таком случае, у него трясутся руки? Раньше этого не было.

Вводим зеркало... раздвигаем вагину... лапароскопия показывает, что признаков присутствия подлежащего выселению законного арендатора нет... катетер в шейку .. Он шарит. Черт! Черт! Черт! Малейший промах может проколоть главную артерию.

Он поднимается и рассматривает костлявую пациентку, все еще в забытьи Вот так! - говорит он вслух. - Ну, почти так. Желаю вам безопасного труда, граждане, и вместе мы можем запустить еще одну единицу Братства в многообещающую карьеру подрывной деятельности и завоеваний.

Он задумчиво поглаживает ее бедро и уходит за шприцами.

- Ты - тринадцатая, между прочим, - говорит он, просовывая иглу в первый пузырек, - последняя После тебя больше никого не может быть, поскольку у меня нет больше гормона. - Впрыскивает задумчиво дозу в мышцу ее бедра. - Надеюсь, ты оценила это, будущая мать Месяцы, ушедшие на то, чтобы расшифровать фармакопеи, разобраться в фармакологических справочниках, своровать в аптеках нужные препараты! - Второй укол в вену паха. - И все лишь для того, чтобы ты выработала corpus luteum, бесстыдница неблагодарная.