Ключ от опасной двери - Бекки Чейз

«Коп утверждает, что рано или поздно вы закопаете меня в пустыне, как и других девушек. Какая чушь, не так ли, мистер Фоссберг? А еще он предлагает защиту, если я вас выдам».

— Выясняли, кем я прихожусь убитому. Почему мы стояли рядом, о чем беседовали.

Лицо Рида не меняет скучающего выражения, но я вижу по слегка прищурившимся глазам, что он мне не верит. Неужели каким-то неведомым образом узнал о предложении детектива?

— Я ответила, что мы обсуждали танцы, — продолжаю мяться я.

Плавно тронувшись, седан выезжает на шоссе и ускоряется в ровном потоке машин. Через плечо водителя я вижу на горизонте отсвет над отелями Стрипа и как никогда мечтаю вернуться в ненавистный «Мираж». Хоть в клуб, хоть на тренировку в зал — куда угодно, лишь бы не сидеть возле Рида.

— А что сказал тебе Батлер?

Напрасно я решила, что опасный момент миновал. Сейчас как никогда нельзя сболтнуть лишнего.

— Батлер? — переспрашиваю я, молясь, чтобы удивление вышло искренним. — Такого полицейского я не видела…

Рядом с Ридом волнение усиливается, а мысли скачут невпопад.

— Пострадавший, — с иронией поясняет он.

Как изящно. Не «убитый», чтобы не вызвать триггерных ассоциаций, и не «жертва несчастного случая», что прозвучало бы нелепо.

— А, Ларри, — киваю я — пришло время изобразить понятливость. — Сказал, что жил в Европе, а теперь вернулся.

Седан поворачивает на Тропикана-авеню и останавливается на светофоре между «Эскалибуром» и «Нью-Йорком». По мертвой петле «Роллер Костера»[4] проносятся желтые вагончики, и даже с поднятым стеклом я слышу дребезжание колес. Наверняка так сейчас грохочет и мое сердце.

— А еще он музыку к танцу подобрал, — я старательно сыплю ненужными подробностями, уводя разговор от мельчайшего намека на Кристину. — Хотел дать послушать, но не успел.

«Мираж» все ближе, но из-за плотного движения на Стрипе мы тащимся со скоростью улитки. Возле гигантской стелы с плакатом «О» я уже готова выскочить прямо на проезжую часть и пойти вдоль машин.

— И что-то про траки рассказывал. Вроде… он их перегонял.

— Траки? — каменная маска Рида на миг сползает, обнажив саркастичную ухмылку.

— Если вас интересует что-то конкретное, — осмелев, я задаю вопрос в лоб. — Может, вы уточните, что именно?

И, кажется, тон звучит слишком дерзко, потому что лицо Рида мрачнеет. К счастью седан заезжает на парковку «Миража». Я порываюсь выйти вслед за адвокатом, но меня удерживает крепкая ладонь, плавно опустившаяся на колено. Даже через ткань я чувствую ее жар.

— Полагаю, ты уже заметила, Кэтрин, — Рид с нажимом произносит мое имя, словно прикасается и к нему. — Что многие девушки в клубе страдают болтливостью.

Он же не собирается… обсуждать слухи, которые о нем ходят?

— Я… пока еще ни с кем толком не подружилась…

— Я не приветствую сплетни, поэтому самые словоохотливые быстро покидают клуб.

Что это значит? Неужели… детектив не солгал? И каждую из нас ждет безымянная могила в Мохаве?

Кровь приливает к щекам, и этот жар усиливается, когда Рид наклоняется к моему уху:

— Но тех, кто не договаривает мне, я устраняю еще быстрее.

От вкрадчивого шепота позвонки покалывает морозец.

— Я помню, чем рискую, мистер Фоссберг.

На контрасте со спиной кожа под горячими пальцами пылает, словно у Рида в капиллярах не кровь, а кипяток. Явственно ощущаю вздувшиеся волдыри и силюсь не морщиться, не выдать эмоций даже легким движением брови. До нестерпимого зуда хочется сбросить руку, но провоцировать Рида нельзя.

Не знаю, чего он ждет. Вероятно, это всего лишь излюбленная манера демонстрировать власть — не только угрозами, но и тактильно. А быть может, просто не обращает внимания, как долго удерживает руку.

Наконец, Рид медленно поднимает ее и бросает в развязной манере брата:

— Свободна.

Я выскакиваю из салона как выбитая пробка из бутылки «кристалла». Забегаю в лифт и отчаянно растираю место, где нет и следа ожога, который так упорно дорисовывает воображение. А потом еще в номере долго стою под душем.

Тщетно — кожа помнит касание. А слух помнит угрозу.

Рид убьет меня, если узнает.

Закутавшись в полотенце, я усаживаюсь на край матраса и беру со стола смартфон. Разум советует не ввязываться, не пытаться перехитрить или хотя бы еще раз все хорошенько взвесить.

Да, я затеяла опасную игру и понимаю это. Но я не могу не бороться за свою свободу.

С глубоким вдохом, похожим на всхлип, я открываю браузер и набираю в поисковой строке два слова:

Кристина Хьюз.

[1] Специалист, который должен официально засвидетельствовать смерть и приблизительно определить ее причину — естественная смерть, несчастный случай, самоубийство, убийство.

[2] Пустыня на юге штата Невада.

[3] Фарфоровые или керамические накладки, замещающие внешний слой зубов.

[4] Популярный рельсовый аттракцион.

Оковы и сети

— Кэт, сколько можно копаться? — Майя разворачивается, проверяя в отражении, эффектно ли смотрится на ней боди из латекса.

Заклепки на ремешках, поддерживающих грудь, поблескивают в свете круглых ламп на широкой раме зеркала. Темная, почти черная помада, сливается с цветом парика. В одной руке хлыст, в другой — наручники с цепью. Не девушка, а манекен из магазина секс-игрушек.

Я выгляжу не лучше, разве что парика нет. Волосы собраны в высокий хвост, кожаный лиф в шипах контрастирует с гладкими шортами, а шпильки туфель такие тонкие и изогнутые, что страшно наступать на пятку.

Сегодня только репетиция, но нас готовят заранее, чтобы привыкли к одежде, и в случае дискомфорта могли ее заменить. Я порываюсь сделать это сразу, нащупав молнию между ног и представив, как она используется по назначению.

— Тихо, — одергивает меня Майя, пока я высматриваю Дейдру, чтобы попросить другой наряд. — Она сегодня не в духе, и если не хочешь сбрую на голое тело, лучше молчи. Вечером скажешь, что шорты натирают, и спокойно возьмешь платье или комбинезон.

Не хочется проводить полуголой весь день, но выбора нет. Хорошо, что я снова на подхвате, и на задании позориться не придется. К тому же клиент — женщина, а их общество смущает меня меньше мужского.

Прищурившись, Майя складывает губы для воздушного поцелуя, а потом вдруг резко меняется и, надменно вскинув подбородок, щелкает хлыстом. Со стороны зрелище кажется забавным, но ей явно нравятся игры в госпожу.

— Не паясничай, — Алиша отбирает хлыст и спешит к выходу.

Лишившись