Записки наводчика СУ-76. Освободители Польши - Станислав Горский

Поздняков подтолкнул немца и пошел в глубь рощи в направлении штабной машины.

Сумерки быстро сгущались. Мы приготовились к совершению марша. А у меня в глазах еще стояла фигура этого немца. Мне припомнился фильм, который мы смотрели еще осенью в дивизионном клубе-землянке. В нем были другие немцы: шагавшие победным маршем по Парижу, победно шествовавшие по захваченной Голландии. Расплата за содеянное злодеяние на земле неминуемо наступает. В этом карающем потоке наших советских воинов шли мы, простые советские парни, еще вчерашние школьники. Мы, восемнадцатилетние солдаты. Нас встретил батальон пехоты, который мы приняли на броню и, сопровождаемые разведчиками, медленно продвигались через поселок, в котором не было ни одного уцелевшего дома.

Слева и справа взлетали в небо осветительные ракеты. По ним можно было определить, где немцы. Передовые подразделения почти впритык примыкали к немецким позициям. Обосновались для того, чтобы уточнить обстановку. Моторы работали на малых оборотах. При таком режиме работы можно подойти к немцам очень близко и обрушить внезапность на их головы. Рассредоточились по фронту при интервалах метров двадцать пять – тридцать. Командиры машин вызваны на рекогносцировку. Как мучительны минуты ожидания, тем более ночью.

Через четверть часа пришел командир машины и объяснил, что требуется от нас в данной обстановке. Оказывается, прикрываясь темнотой ночи, мы должны просочиться через позиции немцев в глубь их обороны и дальше развивать наступление в направлении на Торунь. Сигнала подаваться не будет. Время начала движения – по сверенным командирским часам. До начала движения осталось четверть часа. Впереди нас пойдут несколько бойцов из стрелкового взвода, с которым мы взаимодействуем, и так – с каждой самоходкой. Они будут идти впереди в полсотне метрах, и если вдруг появится противник, то должны предупредить открытием огня и залечь, а уж остальное должны доделать мы – самоходчики. Поначалу все шло хорошо. Продвигались медленно, на малых оборотах. Разведчики еще засветло разведали это место и пролезли довольно глубоко, и все же мы шли осторожно. Получалось, что сплошной линии обороны у немцев здесь нет, а может быть, это был стык двух частей.

Пытались взять языка, но не получилось. Однако время не ждало, а продвигаться вперед надо во что бы то ни стало. Правый сосед уже прошел вперед, а мы отстали. Командование поторапливало, и решено было именно таким способом ночью атаковать и прорвать вражескую оборону. Уже продвинулись метров на шестьсот. Пока все тихо, как будто и нет немцев. За нами шла вторая батарея, и тоже с десантом. У нас на броне сидели шестеро бойцов. Сидели молча. Впереди шли трое разведчиков, а следом за ними – еще двое бойцов из стрелкового взвода. Вдруг ребята остановились. Прямо перед нами в темноте ночи возникла какая-то стена. Командир вылез из машины и пошел к бойцам. Остановились. Сидоренко о чем-то переговорил с бойцами и вернулся. Залезая в машину, тихо сказал: «Приготовиться, может, сейчас рядом немцы».

Снова тронулись вперед. Вглядывались в темноту с таким напряжением, что мне даже показалось, будто шея вытягивается. Через сотню метров снова остановились. На этот раз я увидел, что перед нами действительно стена большого длинного строения. Командир сказал, что это коровник. Но животных в нем не было. Немцы весь скот угоняли. За редким случаем им это не удавалось, и только тогда, когда их окружают или разобьют настолько, что уже не до скота, тогда спасают свою шкуру. Миновали скотный двор и тут нос к носу столкнулись с немцами, которые находились в окопе. Выехали мы как раз им во фланг.

Немцы не ожидали такого маневра, их было до взвода. Темнота не позволила им разобраться толком, и один немец во все горло заорал: «Панцер!» Это они нас за танки приняли. Несколько солдат сразу же подняли руки вверх, не вылезая из окопа, а некоторые пытались спастись бегством, но наши разведчики, шедшие впереди, огнем из автоматов уложили их на землю. Дальше было бессмысленно уже таиться, и командир батареи принял решение: ускорить темп продвижения, посадив всех бойцов на машины.

Еще через километр выскочили на дорогу, по которой двигались отступавшие немецкие части. Завязался бой. Но немцы не стали ввязываться в драку. Те, которые поумнее, сразу же прекратили сопротивление и сдались. Они были ближе к нам и поняли обстановку и исход боя. А те, что оказались волею судьбы дальше, прикрываясь темнотой, уходили. Мы сделали несколько орудийных выстрелов вслед и остановились, чтобы уточнить обстановку. На это ушло несколько минут. Началось преследование уходящих немцев по этому шоссе, хотя это было для нас рискованное решение.

Численность отходящего противника нам не была известна, но наскоро опрошенные пленные немцы, видимо, дали такие сведения, что позволило командиру принять такое решение. Задача ясна: мы не должны дать возможности гитлеровцам закрепиться ни на каком рубеже и постоянно сидеть у них на хвосте. Однако сломя голову тоже за ними нельзя было гнаться. Впереди у нас постоянно двигались разведчики на бронетранспортере, у них были и саперы. Такое решение было правильным, потому что впереди было два моста, которые немцы, конечно, постараются либо заминировать, либо взорвать. Однако первый небольшой мостик через речку оказался не только не заминирован, но и не разрушен.

Довольно осторожно разведчики перебрались через эту речушку, ожидая засады из придорожных кустарников, но, сколько ни продвигались, огня не последовало, и тогда уже окончательно стало ясно, что немцы впопыхах не успели ничего сделать. Командир даже высказал недоумение: «Удивительно, как это вдруг они не взорвали или не заминировали? Что-то помешало, а что? Нет, здесь что-то не так. Надо держать уши востро».

Предположение командира подтвердилось через несколько сот метров. Впереди оказалась местность, удобная для организации опорного пункта. Дорога шла в гору, а по ее сторонам рос довольно редкий кустарник, который в дневное время, вероятно, хорошо просматривается. Высотка же как раз приходилась на то место, где дорога взбиралась на самую верхнюю ее точку. Конечно, это место было избрано немцами заблаговременно и ими была хорошо организована система огня.

Немцы встретили нас огнем. Трассы от пуль летели в нашу сторону довольно плотной стеной. Пехота, что шла впереди самоходок, залегла, а те, кто еще были на броне, тоже попрыгали на землю и старались держаться за машиной. Поступило распоряжение – вперед пока не лезть, а огнем орудий подавлять огневые точки. Но на этот счет нас и учить не надо – почти все машины, успевшие развернуться по фронту чуть ли не на километр, уже вели огонь, и не безуспешно.