Мир, где тебя нет (СИ) - Дементьева Марина

Йолль начала говорить с весёлым задором, но в итоге пустила слезу.

— Ох, Йолль... — только и смогла сказать Диана, с неловкостью обнимая шмыгающую носом приятельницу. Что тут скажешь?

Как Магистр Демиан поступал оправданно. Первый же бой неминуемо унесёт жизни. Тех, кто, быть может, успеет в этот краткий промежуток затишься заронить семена жизней новых. Пусть искра дара загорится не в каждой из них... и сколько лет пройдёт прежде, чем они смогут сражаться, как их отцы... но даже такой резерв лучше его отсутствия.

Как Магистр... а как человек?

И всё же, хоть мысли, подобные тем, что передумала Йолль, отравляли радость минуты, для всех это был счастливый день. И для Демиана, кажется, тоже. И с посажённым отцом он сдержал обещание, хоть "детей" было слишком много для одного отца, моложе большинства сыновей.

Неизвестно, из какого источника он черпал силы, но Магистр никого не оставил своим вниманием. Сегодня про него никто бы не подумал, что Магистр устал, что сонм невыполненных дел неотвязно витает вкруг его головы. Словно, сменив одежду, можно стать беззаботным балагуром, каким был когда-то даже не сам Демиан, Трей. Может, и вправду день выдался особенный.

На Шатровой площади и вправду стояли нынче шатры. И увитые цветами и колосьями арки на каркасе из переплетённых ветвей. И шесты с развевающимися лентами. Составили столы, много столов один к одному, и лавки по бокам, и стулья, и табуреты, самые разные, лишь бы всем хватило места.

Ведьмаки перемешались с горожанами, с приезжими, которых оказалось неожиданно много. Южные кафтаны, шитые галуном, и эльфийские камзолы с рукавами и без, и крестьянские сюрко, а то и вовсе хлопающие разномастной тканью широкие рубахи.

Угощение было незатейливым, но щедрым. Почётное место на столе заняли яблоки, пшеничные хлеба, мёд: хмельной — в жбанах, сладкий — в мисах. Весёлое оживление, без надрыва, без манерности и оглядки. Как из бочки гудел голос заправляющего празднеством мэтра Крэда; сновали, разнося подносы парящего жаркого, мальчишки-подростки. Как на всякой настоящей гулянке, грянули в лад музыканты, им с готовностью принялись подтягивать те, кто повеселее.

Демиан только успевал поворачиваться в разные стороны: всяк хотел заговорить с ним, поздравить с щедрым урожаем, со счастливым союзом, обменяться рукопожатием или хоть постоять вблизи.

По временам Диана примечала обращённый к ней взгляд сквозь окружавшую его толпу.

Она держалась на отдалении. Мэтр Грайлин не терял времени даром, с аппетитом поглощая и осушая всё, до чего мог дотянуться. Мимо их скамьи прошёл не слишком весёлый Иленгар. Остановился, пропуская спешащего разносчика, увидел Диану. Улыбнувшись, она похлопала по лавке.

Помешкав, Илле сел рядом, Грайлин щедрым жестом придвинул к нему наполненный поднос и кружку медовухи.

— Трей в Телларионе? — спросила Диана. Ей приходилось близко склоняться к ведьмаку, чтобы сберечь слова от развесёлого шума.

— Ещё не вернулся, — качнул головой Илле и заправил за ухо русые пряди. Смотреть на тайную герцогиню он избегал.

— Магистр вовсю использует его родство с важной шишкой, — не скрываясь, прогудел Грайлин и шумно рыгнул.

Иленгар промолчал, взявшись за кружку. Больше никто старика не слушал.

Свадебная церемония по сути почти ничем не отличалась от тех, что сама Диана проводила в Кармаллоре в статусе герцогини, хоть прошла не в пример веселее и масштабней. Война войной, но люди везде оставались людьми. Романы случались и там, где на них возложили запрет, а желание иметь семью и детей не искоренить из человеческой природы.

Магистр говорил искренне, и Диана была уверена: каждый, кто слушал его, чувствовал, будто слова обращены только ему. Такого Магистра — молодого, откровенного, делящего хлеб и песни со своими людьми, легко было любить.

Когда он договорил и поднял, улыбаясь, круговую чашу, во всю силу грянули музыканты. Над братиной* кричали здравицы. К Диане подбежала шалая Йолль и, не чинясь, расцеловала.

(*братина — вместительный сосуд для хмельных напитков, передававшийся по кругу на дружеских застольях.)

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Заметив взгляд Дианы, ей добродушно подмигнул молодой муж. Ростом он на три пальца уступал невысоконькой Йолль, зато в плечах и груди широк был не про каждую дверь. Хоть широкое обаятельное лицо было гладко выбрито, сомнений в его происхождении не оставалось.

— Эй, Илле, гляди веселей! — молодым баском попенял ведьмаку молодожён. — Свадьбу с похоронами, чай, попутал?

Илле выбрался из-за стола и ответил на медвежьи объятия.

— А ты на меня не гляди, Бельт. Счастья вам с молодой женой.

— Благодарствуем! — Бельт галантно облапил взвизгнувшую Йолль. — А то и сам бы не терялся... А? — И, недвусмысленно кивнув на Диану, басовито расхохотался и уволок новобрачную в центр площади, где уже отплясывали вовсю.

— Вы извините его, госпожа. Бельт парень душевный, но как скажет порой...

— Я и не думала обижаться, — со смехом заверила Диана.

— А ну оба пшли отседова! — рявкнул Грайлин и увесисто стукнул об доску стола порожним жбаном. На него заоборачивались. — Развели тут, понимашь, политесы: "ах простите, ах извольте"... тьху, слушать противно! Кыш в круг, не то лавку из-под вас выдерну... х-холера!

— В самом деле, я не прочь! Праздник ведь. Это вовсе даже излишне — крушить казённую мебель, мэтр Грайлин!

— Умная девочка, — благостно расплылся поднабравшийся волшебник, куртуазно лобызая руку смеющейся Дианы. — А ты, бездельник, чего расселся? Успеешь напиться! Давай сюда свою косушку, постерегу...

— Он постережёт! — со смехом уверила Диана, беря Иленгара за руку и увлекая к реющим лентам, непритязательной душевной игре гудков и свирелей, туда, где раскручивался пёстрый хоровод.

Илле поначалу отставал, медля, но вскоре нагнал, и уже бегом они ворвались в хоровод. Их тотчас подхватили чьи-то руки и закружило в разудалом народном танце.

...Диана вырвалась из цепи объятий. Она потеряла счёт времени, но едва ли продержалась долго. Щёки пекло от румянца, волосы совершенно растрепались, а, проведя по ним, Диана обнаружила, что обронила платок. Вслед за нею шёл Иленгар. Он нёс её платок и снимал с него приставшие травинки.

Утомившийся народ потихоньку набивался за столы. Мэтр Грайлин сладко спал в окружении пустых кружек. Мастера Когана нигде не было видно, как и Демиана. Веселье продолжалось, уже без Магистра.

***

— Вы знаете, князь, насколько важно для вас и для меня лично ваше неравнодушие. — Демиан жестом пригласил Криса Ланадар за стол, на котором волшебным образом появились приличествующие высокому визиту угощения. — Прошу извинить за ожидание.

— О, оно было недолгим, — учтиво возразил аваллар, — а я явился без предупреждения.

— Чем обязан вашему обществу? — Демиан разлил вино по бокалам, но пить не стал. Довольно тех чарок, от которых не мог отказаться на празднике.

— До нас дошли сведения о том, что вам удалось убедить Железные горы в необходимости альянса. — Ланадар в нерешительности повертел предложенный ему бокал, но в противоположность Магистру решил выпить.

— И мы не делали из того секрета, — благожелательно улыбнулся Магистр. Откинулся на спинку кресла и положил руки на подлокотники. У Сантаны расторопные агенты. — Мастер Коган Согрейн был очень убедителен, — не отказал себе в удовольствии заметить.

При имени Когана его светлость скривился, словно вместо превосходного чарутского вина ему налили уксус.

— Следует ли нам ожидать, что Телларион обратится к Сантане с аналогичным предложением?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Следует, князь. Вы были в Синаре. Так ли необходимо мне актёрствовать перед вами, расписывая масштаб угрозы, когда вы сами его представляете?

Двое мужчин прямо посмотрели друг на друга.

— Я видел, — твёрдо кивнул князь. — И потому поддержу вас. Кто отправляется в Сантану? Вновь ваш... красноречивый наставник? Так сказать, на волне успеха?