Наследство в Тоскане - Джулиана Маклейн

ее губ, она тут же немного пожалела об этом. Что подумает Фредди, если узнает, что она гуляет под луной со своим красивым богатым боссом, после того как они часами пили вместе вино и она задавала ему вопросы о его личной жизни? Да еще говорила, что у них на разговоры вся ночь?

Легкий ветерок шелестел в ветвях кипарисов. Лилиан подняла глаза к звездному небу, и вытеснила мысли о Фредди из головы. Он делал то же самое, когда работал. Вытеснял ее из комнаты и из головы. Уходи, говорил он, больше не произнося ни слова.

– Это довольно грустный рассказ, – сказал Антон. – Правда в том… Я езжу в Лондон навещать своих мать и сестру, и делаю это только тогда, когда там нет моего брата.

– О боже, – сказала Лилиан. – Что же произошло между вами и вашим братом?

– С чего бы начать? – Антон тяжело вздохнул. – Думаю, с самого начала. Мы с братом вместе создали компанию. Мы были равными партнерами, но, когда она стала более прибыльной, чем кто-то из нас мог себе даже вообразить, он воспользовался ситуацией, в которой мне пришлось на время отойти от ежедневной работы. Я какое-то время был болен.

– Что это было?

– Неходжкинская лимфома[24].

– Господи. Это, должно быть, было ужасно. Сейчас вы уже в порядке?

– Да, я оказался счастливцем, и мне удалось полностью вылечиться. Но в тот год брат делал вид, что действует в моих интересах. Я не мог работать, и он предложил мне выкупить мою половину компании, чтобы я мог заниматься лечением и оплачивать медицинские расходы. Мне показалось, что это честное предложение. Он предлагал мне много денег, гораздо больше, чем я мог мечтать, и я искренне думал, что он поступает очень щедро, помогая мне в беде. Я согласился и взял деньги. Как только контракт был подписан и я перестал быть владельцем и иметь право голоса, он продал компанию за вдесятеро большую сумму, чем та, что он выплатил мне. Потом я узнал, что он обсуждал эту сделку несколько месяцев, пока я был болен. Когда он делал мне предложение, чтобы убрать меня со сцены, он уже знал настоящую цену компании.

Лилиан медленно покачала головой.

– Это просто ужасно. Вы должны были ощущать, что вас предали.

– Да. Это моя сестра, Мейбл, узнала правду. Она выяснила это у жены брата, которая проболталась о том, как они нарочно все это время скрывали от меня положение дел.

– Вы сейчас разговариваете с ним?

– Нет. Он развелся с женой и переехал в Нью-Йорк со своими миллионами. И не делает ничего – живет роскошной жизнью в пентхаусе да плавает на яхте с компанией разных типов с Уолл-стрит. Не то чтобы я мечтал о такой жизни, но он всегда к этому стремился. Думаю, он понимал, что я отказался бы продавать компанию, если бы остался в ней, а ему хотелось быстрых денег.

– А каким бизнесом вы занимались? – спросила Лилиан.

– Компьютерными технологиями. Он управлял бизнесом, а я был занудой-математиком. Он продал программное обеспечение, которое я придумал, в IBM, и это позволило выбросить меня из индустрии. Я даже не понимал, что, когда мы прекратили партнерство, в контракте было скрыто такое условие, так что отчасти я сам виноват. Я должен был нанять адвоката, который соблюдал бы только мои интересы, но я доверял брату и адвокату нашей фирмы. Они сказали мне, что это хорошая сделка и что я должен согласиться, но они уже тогда знали о предложении из IBM.

– А вы могли бороться? – спросила она. – Это все выглядит как мошенничество.

– Возможно, и мог бы, – ответил он. – Но в тот момент мне просто хотелось бросить все это, оставить грязную возню ради зеленых бумажек позади и вернуться… – Он замолчал, как будто не был уверен, как все это объяснить.

– К земле, – спокойно подсказала Лилиан.

– Именно так.

Они дошли до конца кипарисной аллеи, где уже была видна часовня. На фоне луны различался даже силуэт колокола на башне.

– Посмотрите, – ахнула Лилиан. – Это же просто волшебно. Я понимаю, почему вы хотите здесь жить.

Он кивнул.

– Я был тут в поездке с женой и случайно увидел в витрине агента недвижимости в Монтепульчано объявление. У меня было десять миллионов фунтов, которые жгли мне карман, а семья Маурицио отчаянно не хотела продавать виноградник своим конкурентам, так что я подумал… Почему бы и нет?

Десять миллионов фунтов?

– А ваша жена хотела купить виноградник? – спросила Лилиан, изо всех сил стараясь побороть свое изумление.

Он непонимающе взглянул на нее.

– Не слишком. Но она знала, как я этого хочу, так что согласилась на компромисс – я должен был пообещать не тратить на виноградник все до последнего фартинга. И еще я должен был обещать, что она сможет летать домой, когда только захочет, на том мы и договорились. Я остался здесь, а она прилетает и улетает, когда ей вздумается.

– И она всегда берет детей с собой? – спросила Лилиан. – Или они иногда остаются с вами?

– До сих пор она всегда забирала их, – ответил он. – Но она никогда не улетает очень надолго.

– Это хорошо. Вы, наверное, по ним скучаете.

– Да.

Лилиан хотелось еще расспросить его обо всем этом, но они уже спустились с холма и подошли к нескольким зданиям, среди которых был и «сарай». Все гостевые номера были заняты. Окна светились, но в квартире Лилиан было темно.

– Похоже, Фредди еще не вернулся, – проговорила она.

Антон тоже остановился.

– А где он сегодня?

– Я точно не знаю. Он хотел собирать материал, но иногда по дороге домой он садится писать в каком-нибудь кафе. Хотя сейчас уже очень поздно.

– Вы беспокоитесь?

– Не знаю. Он мог просто увлечься.

– Хотите, я зайду вместе с вами? Может быть, он оставил записку.

Она подумала об этом, но решила, что приглашать Антона в дом не будет хорошей идеей. Если Фредди как раз вернется, на что это будет похоже?

– Я уверена, что все в порядке, – сказала она. – И мне надо ложиться спать. Спасибо, что проводили меня.

Антон помедлил, светя фонариком вниз и вглядываясь в ее лицо при лунном свете.

– Мне было очень приятно беседовать с вами.

– И мне тоже, – в голосе Лилиан прозвучала интимная нотка, и она отчего-то почувствовала себя виноватой, как будто оказалась на краю черты, которую нельзя переступать. По другую сторону этой черты было укрепление дружбы с человеком, который казался ей очень интересным и привлекательным. И это уж точно была опасная территория.