Отряд бравой ведьмы. В поисках истины - Лика Верх

Сидели мы кто где: я на печи, Авера с Деоном устроились рядом с печкой на лавке, а хозяин дома сидел за столом, ожидая, когда заварится чай из лесных ягод.

— Дядь Горь, а почему Вы решили, что в озере русал? — Поинтересовалась Авера.

Я подползла к краю печки, чтобы ничего не пропустить и, если что, свое слово вставить.

— Так ведь мужики токмо и пропадали. — Дядя Горя неподдельно удивился. — Говаривали даже, что хвост русалочий видели прямо над озером.

Сказала бы я им всем, что они там видели. Глазени бы свои протерли, для начала.

— А что, женщины у вас в деревни на озеро не ходят? — Это уже я спросила.

Этот, как выразилась Авера, "озерный дух", жрет всех подряд!

— Ходили, почему нет. — Дядя Горя затылок почесал. — А как первый хлопец пропал, так и ходить перестали.

Вот все-таки бабы — народ умный. Почуяли, что с озером беда какая, и носу туда не показывали.

— Все перестали, а хлопцы почему ходили? — Легкое раздражение присутствовало в голосе Аверы.

— Дык ведь поймать хотели, русала этого. Только ни один не вернулся. — Дядя Горя руками развел, а я вздохнула.

Конечно, не вернулись. Оттуда не возвращаются! Разве что кости… Да и они не остались. Если у этого осьминога щупальца огроменные, представляю, какая там пасть. Две секунды и тебя словно не было на этом свете.

— Что же, не русал был вовсе? — Дядя Горя то ли расстроился, то ли обрадовался — непонятно.

Я с перекошенным от воспоминаний лицом покачала головой.

— У вас озерный дух проснулся. — Благодушно осведомила жителя деревеньки Авера.

Дух! У него явно другое название имеется. Как пить дать.

Деон, до сего момента пребывающий в неведении, побагровел. Глаза округлил, на Аверу смотрит. Убил бы взглядом, если б мог.

— Что?! — Взревел он. — Озерный дух?!

Авера и глазом не моргнула. Спокойно взирает на него, словно он не кричал только что, а шептал. Зато у дяди Гори лицо вытянулось.

— Какого… черта вы не сказали об этом мне?! — А вот этот вопрос видимо мне адресовался. Глазени его выпученные на меня уставились. А я-то тут причем? Чуть что — сразу Владлена.

— Извините, некогда было, свою задницу спасала. — Буркнула я, закутываясь в одеяло. — Но ты можешь сходить, он сегодня еще не ел.

Деон и меня не оставил без испепеляющего взгляда, снова переключаясь на жену.

— А ты вообще чем думала?

Авера выдохнула. Выдохнула еще раз… Нет, не успокоилась.

— Я, дорогой, думала, как подругу нашу спасти и самой не попасться! А если ты, — Она ткнула ему в грудь пальцем, — Считаешь, будто я должна была бросить ее там и бежать к тебе крича на всю деревню "Караул, спасите, помогите, убивают!", то так и скажи Владлене: "Ну, сожрали бы тебя, ничего страшного, зато я был бы в курсе".

Почему крайняя всегда я? Если убивают, то меня. Если виновата, то опять я. Вселенский заговор против безобидной меня. Это великая несправедливость.

— Слушайте, — Я свесилась с печи между Деоном и Аверой, поочередно на них смотря. — А может нас всех… того… прокляли?

Не разделили они со мной моего предположения. Между прочим, очень даже может быть.

Авера за стол перебазировалась, хватаясь за кружку с налитым чаем, а Деон недовольно сопел мне в ухо.

— Не сопи. — Я продолжала свисать с печи.

— Что? — Он нахмурился.

— Думать мешаешь.

Деон еще более недовольно пофыркал и тоже за стол ушел. А я что? Я тоже чай хочу, поэтому пришлось с печи сползти и занять свободный стул.

— Так, значит, дух озерный… — Дядя Горя продолжал любопытствовать, попивая чай. — Как же он выглядит? Неужто такой незаметный, что его никто раньше не видел?

Я чуть не поперхнулась. Вот это… такое… гипер огромное! Я вообще удивляюсь, что здесь люди живые имеются.

— Как выглядит? — Я кружку на стол поставила, чтоб не разбить ненароком. — Огромная, невероятных размеров хрень с щупальцами, сжирающая все, что плохо стоит, лежит и двигается. — Дядя Горя рот открыл, а я уточнила, — Такое описание Вас устроит?

Он кивнул, а я дальше за чай взялась. Деон на меня посмотрел сочувствующим взглядом… Нет, и почему все всегда заранее знают, кто попадет в неприятную ситуацию? А главное ведь я об этом не знаю. Догадываюсь, конечно, но все равно. Может, я больше вообще не буду ходячей катастрофой. Слабо верится, однако и чудо иногда случается.

— А дух… озерный, — Запнулся дядя Горя, — Вы его… того? Убили?

Хотелось ответить, используя весь словарный запас, но неудобно. Человек нас в дом пустил, чаем поит, утром в город повезет. Поэтому мы с Аверой в унисон ответили простое, но емкое:

— Нет!

Убили! Он нас за бессмертных считает? Я лично смертная. И еще как смертная. А с моей вечной тягой к проблемам, не исключено, что жизнь моя будет не такая уж и длинная. Зато дух озерный еще лет сто как минимум проживет, потому что сомневаюсь я, что найдется дурак, готовый за какое-то озеро отдать свою жизнь.

Дядя Горя закивал, мол, понял, глупых вопросов больше не задаю. Оставшийся чай в два больших глотка допил и засобирался:

— Ну, гости дорогие, Вы отдыхайте, отдыхайте… — Он вышел из-за стола. — Утром в дорогу.

В соседнюю комнату хлопнула дверь, оставляя нас одних.

— Хотела приключений… — Я разлила остатки чая по кружкам друзей. — Чуть без головы не осталась.

— Зато спишь на печи. — Ободряюще усмехнулась подруга. — Во всем надо искать плюсы.

И то верно. Без головы остаться — сплошной плюс. Думать не надо, говорить не надо, видеть и слышать тоже не надо. Прямо сплошная радость.

Забравшись на печь, услышала, как снизу засопел Деон, затем и Авера. Я поворочалась немного, укладываясь поудобнее и не заметила, как провалилась в сон.

Глава 4. По следам бродячего Котэна

Наш ковер — цветочная поляна,

Наши стены — сосны-великаны,

Наша крыша — небо голубое,

Наше счастье — жить такой судьбою!

Бременские музыканты "Ничего на свете лучше нету"

Утро встретило нас ором петухов, отказывающимися открываться глазами, руганью, стонами и сетованием на шляющегося где-то Котэна. В общем и целом подъем вышел тяжелый.

Дядя Горя на скорую мужскую руку сделал бутерброды и ушел запрягать лошадь. Мы, поскидав в рот бутерброды, умчались следом. Сегодня погода радовала куда больше, поэтому мы с Аверой потеснив мужиков разлеглись на телеге, подставляя солнечным лучам местами загоревшую кожу.

Грюня шел рядом бодрый и веселый. Вид портило подбитое крыло, которое я все собиралась осмотреть, но так и не собралась. Это все озерный дух виноват. Из-за него я про раненого Грюнделя забыла.