Небо в призраках - Мария Печурина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вскочив со своего места, я направляюсь вглубь леса. Пусть орет и извиняется. Бестолочь! И не обернусь ни разу. Предатель!
***
Бродить по лесу было привычно. Только когда глаза застилают слезы, и ты постоянно спотыкаешься на ровном месте, удовольствия от этого мало. После нескольких часов поисков, непонятно чего и непонятно где, я присаживаюсь на пенек и решаю заесть горе пирожком. Как бы невзначай вспоминается сказка про девочку и медведя. Я честно не оглядываюсь по сторонам. Честно — честно.
Медведь — таки появляется. Не сразу правда, видимо решил, что по отдельности я и пирожок не такие вкусные. Я как раз дожевываю румяный кончик, когда позади хрустит ветка. Не рядом, нет. Довольно далеко. Так что ни я, ни мишка друг друга не видим.
Присев за широким стволом раскидистого дуба, я натягиваю тетиву лука. В этот момент ветер решает, что пора и ему внести лепту в мою охоту. Зря старается. На людей я не охочусь, а на вампиров и подавно. А это именно они. Запахи перемешались, но я могу распознать, что два из них принадлежат вампирам, еще один выделяется, но на человеческий толком не похож. В носу некстати свербит от этого непонятного аромата, да так неожиданно, что мой громкий чих даже птиц спугивает с ближайших веток. И тихо так стало…
А дальше все так быстро происходит… Холодное лезвие меча мелькает перед глазами на мгновение и тут же обжигает кожу шеи жгучей прохладой. Вампирюга молодец. Я даже ойкнуть не успела, а он уже на меня накидывается. И как мне нравится его расширяющиеся глаза, когда вместо ожидаемого злодея в поношенной одежде на грязноватом теле и с парой выбитых передних зубов, тут сижу я.
— И чего уставился? — интересуюсь, рассматривая молодчика. Совсем еще юный по вампирским меркам. Наверное, еще и десятилетие не разменял с обращения. Разговаривать он не намерен, а я, всматриваясь в его лицо, отмечаю знакомые черты.
— Эдгар? — любопытствую, наблюдая за его реакцией — смотрит с прищуром, будто пытается вспомнить, где видел меня раньше. Я между тем вдыхаю побольше воздуха. Другой запах принадлежит одному недавно упомянутому вампиру. Вот верно говорят — вспомнишь…
— Убери меч, — приказывает король, выныривая из — за дерева. — Девушка не опасна.
На эти слова я только хмыкаю. Видел бы он, как я стреляю из лука… хотя да, в рукопашном бою я довольно слаба, но, если меня разозлить, как ни раз делал Рафаэль, я могу и серьезно покалечить обидчика.
— И на том спасибо, — фыркаю я, поднимаясь с земли. От Ричарда не ускользает мой настрой, но он не напирает, оставляя выяснение отношений до приватного разговора.
— Вы в порядке? — интересуется третий субъект. Я поднимаю голову и встречаюсь взглядом с довольно симпатичным молодым человеком. Понимаю, что это Генри по его глазам. Сейчас хорошо видна их разность: левый глаз цвета морской волны, а правый песочного. И блестят они будто лучи солнца на золоте.
— Да что мне сделается? — улыбаюсь я ему и почему — то внутри растекается приятное тепло, которое быстро исчезает, стоит мне взглянуть на хмурого папашу. — Что? — Обращаюсь я уже к нему, но он лишь качает головой. Во взгляде Эдгара мелькает настороженность. Что я такого сделала?
— У вас, смотрю, семейная прогулка, — ехидничаю, зная, что лучшая защита — нападение.
— А ты что здесь делаешь? — все больше мрачнеет Ричард.
— Человечка доедала, — хмыкаю я.
От дальнейшей словесной перепалки нас отрывает заливистое "Габи" в исполнении Рафаэля. О! Он решил найти сестренку.
— Ее здесь нет, — негромко отвечаю я братцу. Услышит и так.
Рафаэль появляется рядом с нами через несколько секунд. Взъерошенный, с блуждающим взглядом. Это, по — видимому, за ним медведь гнался.
Скупое приветствие с Ричардом слишком бросается мне в глаза. Видать, они не хотят ничего обсуждать при мне и показывать, что их общение довольно тесное. Рафаэль не докладывает, куда ездит каждый месяц, зато наши воины довольно словоохотливы.
— Ну я пошла, — вскидывая на плечо колчан с луком, я отворачиваюсь от всей этой братии.
— Я провожу, — не успеваю и двух шагов сделать, как божий одуванчик по имени Генри, решает поиграть в настоящего рыцаря, а вот его папаша другого мнения. Мне хватает одного взгляда вскользь, чтобы заметить, как Рич останавливает сына, положив ему ладонь на плечо.
Так и хочется пнуть что — нибудь. И если, углубляясь в лес после обиды на Рафа, я еще могла справится со своими эмоциями, то сейчас просто готова взорваться как вулкан.
Я срываюсь с места под тихие слова Рафа:
— Ричард, может, стоит наконец — то с ней поговорить…
Не слышу, что ему отвечает король и не хочу слышать. Сорок лет оказывается не тот срок, чтобы заглушить всю ту боль, что так и осталась не выплеснутой.
***
Хорошим спасением от всех моих мыслей является всего один единственный вампир. Никакой привязанности или иных чувств. Только утоление животных инстинктов. Мне с ним хорошо. Ему со мной, видимо, тоже.
Дэвид попал в наш лагерь совершенно случайно. Набрался смелости заявиться к Ричарду и попроситься в войско. Кто ж откажет такому? Высокий, широкоплечий, с сильными руками, которыми он, словно палочкой, орудует двуручным мечом. Опасный — это слово вполне ассоциируется у меня с ним. Особенно, когда он смотрит на меня темными как ночь глазами. Красивый и опасный.
Когда я без стука врываюсь к нему в комнату, он даже и бровью не ведет. Мне хочется забыться, почувствовать себя нужной хотя бы в его объятьях. Он и не против. Без лишних вопросов и прелюдий.
Если бы он был моей парой, наверное, я была бы счастлива и чувствовала себя защищенной. Хотя, не являясь мне кем — то кроме временного любовника, он сделал то, о чем я мечтала несколько десятилетий — он нашел убийцу Джека.
Однажды, захмелевшая от вина, я выдала ему всю свою историю. Плакала, злилась, но упорно рассказывала. Той ночью я впервые засыпала в крепких мужских объятьях и была уверена, что этот мужчина не упрекнет меня и никому не расскажет о моей слабости. Меня прельстила его непоколебимая твердость. Дэвид для меня стал другом, верным союзником. С ним я чувствую себя защищенной. Что еще нужно одинокой женщине?
Через несколько дней после моей пьяной исповеди Дэвид исчез и отсутствовал довольно
