Мой капитан - Жанна Раскита

исключительно ради того, что бы заслужить ваше расположение…

– Не все так благородны, Алексей Владимирович, – грустно отозвалась я.

Михайлов промолчал.

– Алексей?

– Да.

– Вы не могли бы взглянуть, освободился ли отец? Мне очень хочется домой…

Граф кивнул, нежно погладил мою руку, и двинулся в зал.

Я наслаждалась наступившей тишиной. Безусловно, я понимала, что долго одна не останусь здесь. Один из преследующих меня хищников отметит появление графа в зале, и явится сюда. Мне хотелось верить, что Кирилл опередит Казбека.

Я медленно пошла по аллее, усаженной декоративным кустарником. И когда успела прийти весна? На дворе стоял конец апреля.  Воздух был наполнен ароматом цветов.

Позади послышались шаги.

Я оглянулась.

Меня преследовал Кирилл. Мой хищник.

– Это не разумно, Аня, гулять здесь одной, – едва настигнув меня, сказал он.

– Я не одна. Сейчас прейдет Алексей.

– Вижу, вы с ним стали очень близки?

– Верно.

Подул резкий ветер, я обхватила себя руками, желая скрыть дрожь. Зачем он пришел? Почему молчит? Почему не скажет, что не пытался меня использовать?

– Наш общий враг еще не остановился, – начал Кирилл, – тот, кто виновен в смерти Татьяны, и Калугиной, еще появиться. Ты должна быть очень осторожна…

Я горько усмехнулась. Он больше не обещает быть рядом?

– Мне не нравится, что Казбек здесь…

– Зачем ты врал мне?

Кирилл замолчал.

– Тебе нечего мне сказать?! Почему ты молчишь? Скажи, что ни будь!

– Аня, я не имею права говорить тебе правду… это не моя тайна.

– Очень удобно, правда? А эта Калугина – правда, была твоей любовницей?

– Я был в нее влюблен.

Словно пощечина.

– Влюблен?

– Но она любила моего брата – Антона. И рассказывала ему многое, чего не следовало…

– Не надо втягивать сюда Фомина! Он не способен на то, к чему ты ведешь! Антон не мог ее убить!

– Тебе проще поверить в то, что я ее убил? – вспылил он.

– Теперь я могу поверить во все, что мне скажут о тебе… –  на удивление, я держалась. Ни слезинки, ни истерик.

Он стоял на расстоянии вытянутой руки, и не пытался приблизиться.

– Ты меня предал, единственный человек, которому я доверяла…

– Так было нужно, – просто сказал Кирилл.

Мой капитан сказал больше, чем я могла вынести. Боль разочарования медленно наполняла мою душу. Он выполнил свое задание и забыл обо мне.

– Я больше никогда не хочу тебя видеть, – сказала я.

– Аня, – выдохнул Кирилл и попытался меня обнять.

Я не позволила.

– Анна Петровна! – послышался голос Михайлова.

– Иду, Алексей Владимирович, – отозвалась я, еще раз взглянула на Кирилла, и покинула темную аллею.

Граф Михайлов стоял на ступеньках, вглядываясь в сумрачную аллею. Он улыбнулся, при виде меня.

– Ваш батюшка освободился, и готов ехать домой.

Я кивнула и облокотилась о руку графа.

Мы миновали зал, и вышли на улицу. Нас уже ждал экипаж.

Граф помог расположиться мне, попрощался с папенькой.

Экипаж двинулся с места. Я взглянула на отца. Тот, казалось, избегал моего взгляда.

– Папа? – позвала я.

– Да? – отозвался он, не отрываясь от окна.

– Почему Николай не поехал с нами?

– Я отправил его к моей матери.

Признаться, такой новости я не ожидала.

– К бабушке? Когда?

– Его поезд ушел сегодня утром.

– Зачем ты его туда отослал?

– Там он будет в безопасности….

Все внутри меня болезненно сжалось. «А как же я?» хотелось мне спросить. Мой отец совершенно меня не любит…

Он взглянул не меня впервые, с момента нашей встречи на Кавказе. Я увидела его глаза.

– Дочка, – он сжал мои руки в своих, – я должен был сказать тебе раньше… но теперь уже не важно… одним словом, мы разорены.

– Это неудивительно, папа. Император уничтожил нашу усадьбу, у нас отобрали почти все…

– Нет, Аня. Он  забрал по праву. Уже как два года я обещался выплатить ему долг. За месяц до восстания, наша усадьба отошла кредиторам. Я все боялся сказать… у нас ничего нет. Ты осталась  здесь по одной причине. Только брак с богатым человек может нас спасти.  Император благословил  твой союз с графом Михайловым.

17

На улице лил дождь. Гроза пронзала небо, гром сотрясал окна моей спальни.

Я лежала в постели, глядя на тени, пляшущие на потолке. Спать не могла. Узнанные мною новости ввергли меня в состояние, близкое к шоку.

У отца нет ни копейки, на какие тогда деньги он устраивал свои собрания? Почему я должна рассчитываться за его проступки?

Странная злость поднималась во мне. Я скинула одело, поднялась. В комнате было невыносимо душно.

Я распахнула двери балкона. Белые занавески тут же парусами выдуло под дождь.

Мелькнула молния и выхватила мужскую тень под высоким тополем, на той стороне улицы. Мне показалось, что это был Кирилл.

Я еще больше разозлилась на себя. Он мне мерещился повсюду, но я точно знаю, что он не придет. Выполнил свое дело.

Ветер бросил в лицо горсть холодных капель, тонкая сорочка облепила тело.

Я мечтала о спасении отца, но никогда не думала, что мне придется заплатить за это своей свободой. Неужели он не мог предпринять, что ни будь?

Я вернулась в комнату и села на кровать, склонив голову. Волосы окутали меня, и в полной темноте мне стало спокойно.

– Аня?

Я увидела Кирилла. Он стоял в дверях моего балкона. Вода стекала по его одежде и волосам. Мой капитан закрыл собой весь дверной проем, и голубой свет молнии едва проглядывал.

Неожиданная радость охватила меня. Сама того, не осознавая, я соскочила с кровати и кинулась в его объятия. Прижалась к нему, чувствуя, как моя рубашка медленно пропитывается дождевой водой

Капитан поймал мои губы в сладостный плен, и не выпускал, пока не насладился. Он шептал мое имя. Его горячие поцелуи вернули мне силы, а вместе с тем и память. Иногда хочется, что бы у тебя была частичная амнезия.

Я уперлась в его грудь руками, желая освободиться. Но Кирилл не отпускал, старалась увернуться от его поцелуев, но он целовал. Моя сорочка медленно соскользнула на пол, и я не попыталась ее остановить. Помогла Ессенскому освободиться от его одежды. Мы упали на кровать.

Я ненавидела себя, в который раз отдаваясь  единственному в этом свете мужчине – моему мужу. Только Кирилла я всегда буду считать своим законным мужем.

Потом все ушло. Остались только тела между простыней, и яркие вспышки за окном.

Постепенно бури за окном стихли, а вместе с ней и страсти в моей постели. В тишине, что окутывала дом, раздался бой часов. Старинный экспонат в гостиной напомнил, что уже три часа утра.

Мы с Кириллом лежали рядом, он касался моих волос.

– Я выхожу замуж за графа, – прошептала я.

Ессенский вздохнул.

– Император велел мне отправиться в Сибирь, – отозвался он.

Меня оглушили его слова, и безразличие, с которым он отреагировал на мою новость. Он уезжает, почти на край света. Ему все равно, что я стану женой другого мужчины…

И чего так расстраиваться? Ты для него слишком доступна, вот он и не считает нужным изображать расстройство…

Он прижал меня к себе, я бессильно подалась.

– Аня, и еще одно.

Я слушала вполуха, поглощенная