Свиток 2. Непобедимый - Егор Дмитриевич Чекрыгин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А если убийства и происходили, то они потом подлежали рассмотрению на советах старейшин, с последующей компенсацией. Как правило, достаточно взаимовыгодной. Семья убитого зачастую переходила под опеку победителя, если в самом племени некому было о них позаботиться. Конечно, как правило, «перешедшие» оказывались в положении «низших», но зато и не умирали с голоду[4].
Вот в связи со всем вышеизложенным, коли мы все пытаемся разрулить мирным путем, Старейшины «пиратов» и задали нам логичный вопрос:
— Чего с бабами делать будем?
— Может, возьмешь себе, Бокти? — коварно попытался я переложить проблему на широкие плечи соратника. — Добычу ты возьмешь немалую, часть можно будет съездить в Вал’аклаве на харчи поменять. Весну как-нибудь да прокормишь, летом в лесу с голоду не подохнут, а на зиму и сами харчами запасутся. Зато осенью не придется за невест для твоих парней калым платить, и можно неплохо подзаработать на обмене невест в другие племена. Ну чего, берешь?
— Кабы там одни девки были, взял бы. — Не дал провести себя на мякине стреляный воробей Бокти. — А кому старухи, да еще и с дитями, нужны? Чего чужих кормить, когда и своим не хватает?
— Да там старух-то, поди, и не осталось. Такой путь прошли, где уж тут старухам выдержать. Сам видел, почти все бабы еще крепенькие. Тех, кому за «много» лет, дай боги, десяток на весь поселок наберется.
— Вот сам бы и брал этих «молодок» с дитями, — окрысился Бокти. — У тебя вон скока мужиков без баб. Они там у тебя чего, с друг дружкой (гы-гы-гы) спят? Потому как даже овец я у вас не видел. А я девок заберу.
Хм. Вот действительно дилемма. С одной стороны, мои «забритые» и впрямь, мягко говоря, бесхозные. Не в том смысле, что без «мужского хозяйства», а в том, что без кола, без двора и семей. Так что предложи я им баб забрать, они их, думаю, даже с детями порасхватают. Только как нам потом подобным колхозом назад возвращаться? В том смысле, что не случится ли так, что обремененные внезапно появившимся семьями «забритые» предпочтут остаться тут или вообще в Вал’аклаву слиняют на службу к Митк’ококу. Такую армию, думаю, ни один правитель этого мира взять не откажется. Опасное это дело, надо бы хорошенько…
— Да, Бокти дело говорит, — услышал я рассудительный голос Лга’нхи, как обычно, влезшего в разговор, чтобы испортить мне все дело. — Племя без баб неправильное какое-то получается. Ты, Дебил, шаман, это, конечно, твое дело, но я думаю, надо баб брать!
— А где ты «больших братьев» возьмешь, чтобы все племя прокормить? — вовремя сообразил я привести убойный, как мне показалось, довод.
— Так в Улоте. А в степи мы у верблюжатников три стада больших взяли. Два Леокай себе заберет, а третье, то, что я выбрал, он обещал до нашего возвращения постеречь.
— Да это же прибрежные бабы! — с необычайным презрением истинного степняка высказался я. — Да они старого быка от новорожденной телки не отличат. Какие из них жены?
— Да. И правда… — Задумался Лга’нхи, которому этот мой аргумент показался наиболее убедительным. (А то он тут, якшаясь со всякими «не люди», уже, поди, и забыл про «правильные традиции» «настоящие люди».) — Однако «забритые» ведь тоже многие не из степняков будут. Может, им и такие сгодятся? — наконец нашелся он. А потом, видно что-то сообразив, придумал, чем меня огорошить. — Ты ведь их шаман, тебе это и решать!
Я вовремя сообразил, что спрашивать, почему это я вдруг стал и «их» шаманом, пожалуй, не стоит. Раз я такой невозможный обряд свершил, объединив кровь представителей разных народов в общие род-племя, значит, мне дальше перед духами за этих «объединенцев» и ответ держать. Только что же это за фигня получается? Как один шаман может на два племени работать? Фигаротут-Фигаротам какой-то получается. Или Лга’нхи уже считает их частью нашего племени? Да нет, не похоже. Короче, темный лес, а тут еще и эти бабы. Одно хорошо — подобные вопросы требуют долгого и старательного обдумывания, сопровождающегося многочисленными камланиями, питьем «наркокомпотов» и просто алкоголя. Так что прямо сейчас ничего решать не надо. Ну разве что…
— Э нет, Бокти. Коли уж ты на нас баб спихнуть хочешь, то и девок мы тебе не отдадим! Чтобы все по-честному было!
«М-да, — подумал я в следующий момент. — „Чтобы все по-честному было“. От этих слов частенько приходит конец хорошей дружбе и рушатся империи».
Глава 6
Узенькая лесная речушка, по которой мы шли, мягко говоря, нашим кожаным лодкам не подходила. Ее поверхность напрочь заросла кувшинками и водорослями, наматывающимися на весла, а под этой растительностью скрывались коварные коряги, способные пропороть днище лодки в один момент. Так что первыми мы пустили деревянные лодки Бокти и «пиратов», а сами старались идти за ними след в след.
Да и не хрен лезть вперед. Я лично вообще в этот раз воевать не собираюсь. Я вообще не понимаю, что тут делаю. Хотя, конечно, понимаю, но делать не хочу.
К моему величайшему удивлению, рана затягивалась довольно быстро, и обошлось без всяких гангрен и воспалений. Может, это заслуга соленого вина, которым я регулярно протираю свою рану, но сдается мне, что у парнишки Бокти, что зашивал меня, есть какая-то особая травка-анестетик. А значит, надо его как-нибудь отозвать в сторону, напоить и выведать информацию. Только одна проблема: все эти лесовики на одно лицо — широкое, плоское и волосатое. И хотя эта грязно-блондинистая гарпия боли навеки впилась в мое сознание, особых примет я не запомнил — не до того было. Так что сначала еще надо вычислить, кто у Бокти главный лекарь. Для чего предстоящая очередная битва вполне себе подходит. Главное, опять не стать пациентом. Ведь хоть рана моя и затягивалась, говорить, что я пришел в норму, было преждевременно. Любое движение руками или туловищем все еще причиняло боль, слабость никак не желала покидать тело, и частенько начинала
