«ОБХСС–82» - Павел Барчук

чтения. А тут вдруг, не заметили, как посторонняя литература среди библиотечной оказалась. Реально странно.

— Может, Вы что-то путаете? — Мажор растерянно вертел книгу в руках. — Граф Монте-Кристо…

— Нет. Не путаем. — Девушка протянула руку и постучала пальцем по обложке. — Там на сто восьмой странице карандашом делались пометки. Вы их делали. В общем, из-за этого я и пришла. Отдать Вам чу́дное произведение Александра Дюма. Помните, в прошлый раз, когда обсуждали с Вами любимые книги, Вы сказали, будто обожаете этого писателя. Ну…. вот. До свидания.

Она вдруг слегка покраснела, потом как-то резко попрощалась, развернулась и быстрым шагом направилась к лестнице.

— Во блин…Бред, конечно… — Сам себе под нос прокомментировал ситуацию мажор, потом закрыл дверь и обернулся к нам. — Ну, что повылазили-то? Вы, Матвей Егорыч, лучше бы шли Тоне помогать. Ваша идея была готовить пироги. Вам и разбираться с результатом своей инициативы.

— Ну, ты, Жорик, и фрукт… — Матвей Егорыч толкнул Андрюху, пытавшегося протиснуться между мной и дедом, в бок. — Видал, братец твой хитрожопый какой. Сам же со мной пироги лепил.

— А я не по своему желанию. Меня прину́дили. — Усмехнулся мажор. — Не мог отказать человеку, который старше меня.

Дед фыркнул, пожал плечами и исчез в кухне. Попутно прихватив с собой Андрюху. Правда, несколько комментариев в адрес мажора все-таки прозвучало. Про змею, пригретую на груди, про совместный поход в разведку, который Жорику точно не светил, и про то, что в детстве надо было драть кое-кого какой-то Светке.

— Идём. — Жорик кивнул мне в сторону одной из спален. — Договорим. Пока все заняты. Не факт, что потом удастся. Сам видишь, мне тут очень весело. Я так понимаю, видимо где-то там, в небесной канцелярии, решили компенсировать отсутствие родни в обычной жизни и отвесили по полной здесь.

Мажор ткнул пальцем куда-то в потолок. Наверное, намекая на высшие силы. Я оглянулся. В кухне суетились дед, Андрюха и Тоня. Вернее, Тоня суетилась, а эти двое больше ей мешались под ногами. Но зато никто не смотрел на меня. Поэтому тихо выскользнул в коридор, а затем протопал вслед за Жориком в спальню.

— Слушай…Не могу понять. Дюма… Ага. Вот он. — Как только оказались в комнате, мажор подошел к книжным полкам, где рядами выстроились различные собрания сочинений, и поставил «Графа Монте-Кристо» среди остальных таких же. По крайней мере, обложка действительно выглядела, как у всей серии, один в один. Жорик еще буквально минуту задумчиво смотрел на занявший свое место том, потом развернулся, подошел к креслу, которое стояло возле окна и плюхнулся в него, закину ногу на ногу. Я устроился на второе, такое же.

— У меня четкое ощущение, будто Милославский тут занимался мутными мутками… — Мажор продолжал о чем-то размышлять, постукивая пальцами по подлокотнику.

— Что имеешь в виду? — Я покрутил головой, осматривая комнату. Неплохо по местным меркам. Мебель явно не заводской работы. На заказ, что ли, делали. Кровать двуспальная. С матрасом. Шифоньер, две тумбы, диванчик у стены. Все в тон.

— Да не пойму сам пока. Только не было Жорику срочности и необходимости менять стезю по жизни. Он в Академии учился через задницу. Его чуть не поперли два года назад. Офигевший тип был.

— Прям как, ты, да?

— Ой, иди в жопу. Понял? Прям, как я. И что? Не это важно. Почему Милославский вдруг резко все поменять? Не понимаю… ну, ладно. Ок. Официально — родители погибли…

Мажор тут же замолчал. Сразу понял, что сказал лишнего. Вот гаденыш. Значит, не торопится пацан со мной откровенничать.

— Так…А неофициально? — Я в наглую уставился прямо в его недовольную физиономию. Ненавижу, когда из меня делаю дурака. — Уточнение было не просто так. Значит, настоящая версия от официальной весьма далека. Верно?

Он раздражаясь, поджал губы. Видимо, ругал сам себя за то, что проболтался.

— Жорик…Давай так. У нас особо выбора нет. Нам рассчитывать не на кого. Мы либо доверяем друг другу и пытаемся совместными усилиями разобраться со всем этим. Либо расходимся. Потому что в другом случае ничего хорошего не выйдет. Я согласен, что внешне все выглядит непонятно. Смысла не было твоему парню резко вдруг полюбить наши доблестные органы милиции. Но, может, просто как раз причина в той информации, которую ты не хочешь рассказывать?

— Блин… — Мажор потер лоб. — Ну… ладно…В общем, отец Милославского предатель. Типа того. Об этом, естественно, не знает никто. Во время войны работал на немцев. Потом взял себе другое имя и другую биографию. Он не Милославский на самом деле. Все последующие годы благополучно жил с чужим лицом. Так можно сказать. Ухитрился влезть в ЦК. Поднялся по партийной линии. Потом… там с матерью тоже тема вышла не ахтец. Они на пару подставили матерного брата. Потому что папенька, вроде, как случайно, чуть не устроил диверсию на авиационном заводе. Еще спустя какое-то время, маман по неосторожности убила женщину, которая забеременела от мужика по имени Женя Кац. Женя Кац в военное время трудился вместе с Милославским на фашистов. Мать его любила. И кстати, этот Кац настоящий отец Жорика. Когда я оказался в прошлый раз в 1980, то вся история подходила к развязке. Были фотографии военного времени. На них Аристарх запечатлен в настоящем своем статусе. В окружении немцев. В дружеском окружении, как ты понимаешь. Вот из-за этих снимков и пошла волна. В итоге, мать с разгону ухерачила машину в овраг. Вместе с Аристархом. Тот приехал в деревню, чтоб силой забрать фотки, потому что прятала их у себя маман. А мы в то время оба были в Зеленухах. Видимо, надеялась с помощью снимков, если что, прижать мужа. Он нас потащил в поля. Ну, если более конкретно, то в лес. Они погибли, а Жорик остался, соответственно, жив. Но, как рассказали мои родственники, ни черта не помнил и не знал. Это логично. Его же не было в тот момент дома. Ну, то есть в самом себе. Там я тусовался. Соответственно, гибель родителей — несчастный случай.

Мажор замолчал, глядя на меня с ожиданием. Мол, что скажу. А я не знал, что сказать. Потому как мозг завернулся на хрен от того, что он выдал. Как-то не ожидал столь закрученного сюжета, если честно. Война, предатели, левый мужик, от которого рожали все подряд. Блин, а я еще своей ситуацией был недоволен. Но главное не это. На самом деле. Меня поразило то, что мажор не подумал сразу о самом очевидном.

— Ты думаешь, будто гибель члена ЦК списали бы на несчастный случай и успокоились