Путь воина - Дэйв Дункан

— Скажи, ученик, кто сейчас может находиться рядом с ним?

Нанджи наморщил свой курносый нос.

— Я видел его сегодня утром, мой повелитель, с ним были достопочтенный Тарру и двое Пятых.

— Сейчас ты пойдешь к нему, — приказал Уолли. — Ты не должен его приветствовать! Скажешь так: «Светлейший Шонсу послал меня к тебе». Правую руку сожми в кулак, выстави вперед правую ногу, а левую ладонь прижми к груди. Ну-ка, попробуй!..

Сосредоточенно хмурясь, Нанджи выполнил все, как было сказано. Не поприветствовать старшего — это необходимое оскорбление, все остальное вызов на поединок Пятого. Нанджи, наверное, догадывается обо всем, но говорить ему нельзя ни о самом обращении, ни о том, к какому рангу оно относится.

Уолли кивнул.

— Хорошо. Запомни — ты не должен его приветствовать! Если он будет один, найди сначала какого-нибудь воина высокого ранга. Не отвечай ни на один вопрос. Пусть он просто скажет, что идет, и все.

Нанджи торжественно кивнул; его губы тихо двигались. Потом он вдруг улыбнулся широкой детской улыбкой — мальчик все понял.

— Ну, иди! — Уолли посмотрел на него ободряюще.

— Да, све… уже иду, мой повелитель! — Нанджи бросился вперед, высоко поднимая длинные ноги.

Уолли смотрел ему вслед. Нельзя исключить такую возможность, и все же будет очень жаль, если мальчик сейчас пройдет через храм, выйдет в город, поднимется на холм и скроется за горизонтом.

Потом Уолли повернулся и взглянул на двух рабов, которые укрылись в скудной тени акации. Увидев, что он направляется к ним, они чуть отступили. Уолли выбрал того, что повыше.

— Раздевайся! — скомандовал он. Тот подскочил, сорвал с себя черную набедренную повязку, скинул грязные сандалии.

— Убирайтесь! — приказал Уолли, и оба они убежали. Он быстро оделся, чувствуя облегчение при мысли о том, что теперь на нем есть хоть что-нибудь кроме кровоподтеков. За это время горячее солнце уже высушило его кожу и волосы.

Уолли прошел по берегу и ступил на раскаленные камни, которыми был вымощен двор храма. Он уже и забыл, как этот двор огромен — по ширине это целый квартал, а в длину — как минимум два. Здесь в возрастном порядке выстроились в ряд те, кто видел его у заводи, самые молодые стояли на ступенях храма. Нанджи все еще шел, он миновал уже самых старых и теперь подходил к сорокалетним. На самом верху тоже стояли жрецы и паломники, они повернулись спиной к Богине, наблюдая за представлением, которое разворачивалось у кромки воды. Широкие ступени напоминали трибуну стадиона. Что ж, сравнение подходящее, жаль только, что он не может продавать билеты.

Потом он увидел Хардуджу, который вышел из-под арки храма. С ним было четверо воинов. Нанджи уже поднимался по ступеням и направлялся к ним. Уолли виновато вспомнил о своем первом впечатлении от храма. Тогда он подумал, что все это — мания величия, что ненасытные жрецы разживаются на обедневших людях, но ведь тогда он был неверующим. Сегодня он говорил с богом, и теперь храм казался ему великолепной данью, которую принесли своим богам поколения верных прихожан. Да, здание действительно великолепно, хотя этот архитектурный стиль ему и незнаком. Коринфские колонны поддерживают готические арки, а над ними — окна в стиле барокко, и, наконец, устремляясь к самому небу, поднимаются исламские золотые минареты. Несомненно, за многие века, в течение которых этот храм воздвигался, планы строительства много раз пересматривались и изменялись, но его, казалось бы, несовместимые элементы срослись в одно гармоничное великолепное сооружение, каменные стены которого, поросшие мхом и иссеченные дождями, внушают благоговейный страх.

Нанджи уже подошел к Хардуджу. Интересно, хватит ли у парня смелости сделать все как надо, подумал Уолли. Видимо, хватило. Вот он повернулся и быстро побежал вниз по ступенькам, возвращаясь к своему господину. Пожалуйста, Нанджи, не сломай ногу! Так, а примет ли правитель вызов или пошлет за подмогой? А может быть, удовлетворится тем, что есть? Все хорошо — вот он спускается, и рядом с ним только один Четвертый. Остальные трое замедлили шаг. Схватка близится.

Нанджи уже спустился и теперь бежал через двор. В воздухе, казалось, колыхаются горячие волны. Какой-то слабый внутренний голос говорил Уолли «не убий», и Уолли отвечал ему, что так приказал бог, но голос опять возражал ему, говоря, что радость тут совершенно не уместна. А Уолли и в самом деле ясно чувствовал, что его сердце бьется сильнее и предстоящий бой он ожидает с нетерпением. Так значит, светлейший Хардуджу любит бить людей по пяткам?.. Я покажу этому ублюдку! Очень помогает, когда со слов бога знаешь, что выиграешь сражение.

Из храма все еще выходили люди и выстраивались на верхних ступенях. Уолли в тревоге оглядел двор, ожидая появления охраны.

Нанджи уже вернулся. Он весь сиял и едва ли мог сказать хоть слово.

— Он идет, мой повелитель, — выдохнул юноша.

— Отлично, вассал! — сказал Уолли. — В другой раз я найду тебе лошадь.

Мальчик улыбнулся, все так же тяжело дыша.

Хардуджу приближался неспешным шагом. Он, должно быть, совсем озадачен — как это пленнику удалось получить меч? Самый простой ответ состоит в том, что его вообще не отводили на Судилище. Измена среди охраны. Самозванец ли этот человек, как показалось ему вначале, или воин? То, что сообщил ему Нанджи, могло исходить только от воина высокого ранга, значит, от Шонсу. Если это не самозванец, то почему он так странно вел себя в храме? Да, Хардуджу очень озадачен. Конечно, правитель мог догадаться, что случилось на самом деле, мог заподозрить, что произошло чудо. Теперь Уолли понимал, почему бог не до конца излечил его раны — Хардуджу видел его вчера, и такое чудесное исцеление ясно показало бы, что без божественного вмешательства здесь не обошлось.

Уолли не двигался с места; правитель подошел к нему достаточно близко, чтобы можно было разговаривать. На жаре его лицо просто горело, а толстое брюхо истекало потом. Пожалуй, сегодня он не в форме, да к тому же такой вес не позволит ему двигаться быстро. Возможно, по его лицу стекал и холодный пот страха, и эта мысль очень понравилась Уолли.

Нанджи встал слева от Уолли, Четвертый — с другой стороны. Уолли улыбнулся, подождал еще некоторое время, чтобы напряжение усилилось. Теперь все церемонии ему знакомы. Он младше, и значит, он должен сделать свое приветствие первым. Уолли вынул меч. Он произносил цветистые лицемерные фразы, а его замечательный клинок сверкал на солнце. Окончив приветствие, он вложил меч в ножны и стал ждать.

Да, страх был. Глаза правителя бегали. Он оттягивал свой ответ, прекрасно понимая, что именно должно последовать за всеми этими формальными вступлениями.