Детоубийцы - Сергей Донской

Странная логика. Исходя из нее, следовало сделать вывод, что Барак Обама и Дада в одной упряжке лишь по той причине, что оба принадлежат к негроидной расе. Но мысли об этом недолго занимали Белова. Гораздо сильнее заботило его, «стучит» ли посол Петраков своим черным друзьям. Если да, то нужно быть готовым к любым неприятным сюрпризам. Может быть, майор Кулафье уже спешит сюда.

– Ты рассердился? – спросила Дада, присаживаясь рядом.

– Нет, – ответил Белов. – Я даже доволен. Ты правильно сделала, что сказала Петракову.

– Правда?

Просиявшая Дада переползла поближе к Белову и принялась скрести коготками его живот.

– Как думаешь, – спросил он, – Сиси сдержит свое обещание?

– Забудь о ней, – прошептала Дада. – Сейчас с тобой рядом я, а не она. Поцелуй меня. Ты еще ни разу не поцеловал меня в губы.

Белов уже был готов внять ее призыву, когда его заинтересовал стеклянный люк над кроватью. Он указал на него пальцем:

– Эта штука открывается, верно?

Дада посмотрела на люк.

– Да, – сказала она. – Но я им редко пользуюсь. Птицы залетают и много пыли.

– Но иногда все-таки пользуешься.

– Раз в полгода. Или даже реже.

– И как ты его открываешь? – спросил Белов.

Дада кивнула головой в угол комнаты:

– Там стоит шест, которым я подпираю раму.

– А если ты хочешь ее закрыть?

– На конце шеста крюк. Потянул, закрыл.

– Потянул, закрыл, – машинально повторил Белов.

А попробовать, каково это – целоваться с негритянкой, он так и не успел.

В дверь ударили с такой силой, что накладной замок наполовину слетел с винтов, издав жалобное бряцанье. Мгновенно среагировавший Белов выхватил из-под подушки пистолет. Новый удар потряс дверь. На этот раз замок не удержался, упав на пол. Белов выстрелил четырежды. Пули проделали в дереве отверстия, представляющие собой углы правильного ромба. За дверью раздался вопль, преисполненный боли. Она все еще держалась на обеих петлях, и цепочка тоже не порвалась.

Голая Дада, посеревшая от страха, тихонько поскуливала, в оцепенении сидя на кровати.

– Шест! – крикнул Белов, скатываясь на пол. – Сумка! Вещи! Мобильник не забудь!

– Откройте, полиция! – заорали за дверью.

Несколько пуль прошили ее и влетели в комнату, круша все на своем пути.

– Удостоверения забыли показать! – крикнул Белов в ответ, после чего возобновил стрельбу.

Лежа на животе, он не поднимал ствол слишком высоко, целясь туда, где должны были находиться ноги полицейских. Его задачей было не убивать, а отпугивать. Он не сомневался, что в пентхаус ломятся именно полицаи, а не бандиты. Но они пошли на приступ без соблюдения формальностей, сразу открыв огонь на поражение, и этим поставили себя вне закона.

Дверь вздрогнула, но снова устояла. В щель просунулась мужская пятерня и принялась шарить в поисках защелки цепочки. Коричневая и волосатая, она походила на гигантского паука, лишившегося трех ног. Пуля из «стечкина» продырявила ее, как раскаленный гвоздь. Раненый взвизгнул.

– Шевелись! – заорал Белов на ошалевшую Даду. – Тащи шест и собирай вещи.

Не то чтобы его волновало, одетой будет она выбираться или в чем мать родила. Главное, чтобы мобильный телефон остался при ней, потому что на него должна перезвонить шведка.

Треск выстрелов снаружи вывел Даду из паралича. Не переставая поскуливать, она заметалась по комнате, подбирая тряпки. Прикрывая ее, Белов время от времени постреливал в расщепленную и дырявую, как решето, дверь. Он как раз менял обойму, когда по полу покатилась брошенная полицейскими граната. Не свето-шумовая или дымовая. Боевая. Никто не собирался арестовывать Белова и его подружку. Это была самая настоящая операция по уничтожению противника.

Бросившись к гранате, Белов схватил ее и метнул обратно. Если бы он опоздал на какую-то секунду или промазал, его внутренности расплескало бы по стенкам. Но он успел и был точен. Рвануло за дверью, которую вынесло взрывной волной. Она же сшибла с ног африканку, подбегавшую к Белову с шестом.

Вогнав магазин в пистолетную рукоятку, он произвел целую серию выстрелов, добавляя паники там, где в едком дыму стонали, ругались и перекрикивались полицаи.

Не давая им опомниться, Белов отбросил шестом стеклянный люк, зацепил его за раму и рявкнул:

– Вперед!

Дада зашвырнула на крышу пакет с вещами и с ловкостью мартышки полезла туда сама.

Вместо того чтобы последовать за ней, Белов растянулся на полу за кроватью. И опять расчет оказался точен. Вбежавшие в комнату полицаи еще слишком плохо видели и соображали, чтобы действовать обдуманно и слаженно. Увидав нижнюю часть туловища Дады, выбирающейся наружу, они забыли обо всем и вскинули пистолеты, вразнобой выкрикивая свои стандартные полицейские приказы:

– Стоять! Ни с места! Руки вверх!

В этом не было ни малейшего смысла. Не только потому, что Дада была не в состоянии выполнить ни одного из перечисленных вариантов. А потому, что привставший Белов расстрелял нападающих в упор, стараясь при этом не задевать их жизненно важные органы.

Еще раньше, чем все раненые полицейские повалились на пол, он с разбегу прыгнул на шест, пару раз подтянулся и пропал из виду за доли секунды до того, как рой пуль вылетел за ним следом, яростно жужжа в ночном воздухе. Смертельно ужалить они уже не могли, вот и злились от собственного бессилия.

Первое, что сделал Белов, когда они убрались от люка, это размахнулся и, подобно заправскому копьеметателю, запустил в темноту шест, который был больше не нужен.

– Одевайся, – велел он Даде, зубы которой отбивали ритмы не хуже чем кастаньеты.

Пока она натягивала на себя одежду, Белов подошел к краю крыши, залитой лунным светом. Вокруг, сколько хватало глаз, мигали и переливались огни ночного города. Звезд в небе насчитывалось значительно меньше, они выглядели не такими яркими и праздничными.

Прямо напротив высилась двадцатиэтажная громада соседнего здания, которое было чуть ниже того, на котором находились Белов и Дада. Здания разделяла глубокая пропасть шириной в добрых шестьдесят метров. Между ними протянулся кабель. Он был толщиной с мужское запястье, но, постепенно уходя вдаль, выглядел все ненадежней, все тоньше.

– Телефон не посеяла? – спросил Белов, переведя взгляд на освещенный проем в крыше, откуда доносились возбужденные мужские голоса.

– Дался тебе этот телефон! – сердито откликнулась Дада. – Нас чуть не убили.

– Чуть-чуть не считается. – В переводе на английский язык это прозвучало маловразумительно, но подыскивать другие слова было некогда. – А без телефона как связаться с Сиси?

– Ты даже сейчас думаешь о ней?

Оставив вопрос негритянки без ответа, Белов прислушался к происходящему в пентхаусе. Насколько он понял, полицаи решали, каким образом и кому именно лезть на крышу за беглецами. Дабы прервать этот бесплодный спор, Белов громко предупредил, что намерен встретить полицаев с оружием в руках и дорого продать свою жизнь.

Разумеется, это было ложью. На самом деле Олег Белов думал лишь о том, как бы поскорее дать деру. Где-то далеко завывали полицейские сирены, слышались встревоженные голоса жильцов, обсуждающих недавнюю перестрелку. Одним словом, здесь становилось слишком оживленно. И полицаи могли в любую минуту отправиться на поиски других выходов на крышу.

Бежать! Бежать!

– Ты со мной? – тихо спросил Белов дрожащую Даду.

– Отсюда не выбраться, – пробормотала она. – Думаешь, полиция не оцепила дом?

– Туда смотри. – Белов показал ей на кабель, повисший между крышами.

– Я тебе не какая-нибудь чокнутая канатоходка! – взвизгнула она, словно решив, что ее заставят лезть по кабелю силой. – Этот провод оборвется к чертовой матери! Он не выдержит нашего веса.

Белов придерживался иного мнения. На другой дом был переброшен не обычный кабель, а целое переплетение их, упрятанное в эластичную кишку. Благодаря этому нехитрому устройству провода не висели как попало и не перетирались поодиночке во время ветреной погоды. А поскольку собранные воедино, они весили немало, то и закреплены были надежно, со знанием дела.

Белов мог проверить качество крепления лишь на своей стороне, что он и сделал, оставшись удовлетворенным увиденным. Шланг, предохраняющий собранные воедино кабели, был трижды обмотан вокруг металлического штыря и удерживался с помощью прочных стальных зажимов на болтах. Оставалось уповать на то, что рабочие не схалтурили при закреплении кабелей на соседней крыше. Во всяком случае, почему бы и нет?

– Выдержит, – сказал Белов. – Будем перебираться на ту сторону вместе. Если что, я тебя подстрахую.

– Нет! – завопила Дада, выпучив глаза так, что они сделались похожими на пару шариков для пинг-понга. – Удирай один. Я больше не хочу тебя знать. Ты стрелял в полицейских! Тебя посадят в тюрьму. И меня заодно.