Арканзасские трапперы - Густав Эмар

— Дай Бог, чтобы это было так.

— Как только он возвратится, я извещу вас, если вы до тех пор не сниметесь с лагеря.

— А вы знаете, где мы стоим?

— Здесь, в прериях, мы знаем все, — с улыбкой отвечал Черный Лось.

— Значит, я могу рассчитывать на вас!

— Вполне.

— Благодарю вас.

В эту минуту из палатки вышла Люция, и генерал подошел к ней.

Путешественники сели на лошадей и, поблагодарив траппера за его гостеприимство, поехали в лагерь.

ГЛАВА XVI. Измена

На обратном пути общество было далеко не так оживлено, как утром.

Генерал думал о своем разговоре с траппером; Люция — об опасности, о которой он предостерегал ее. Болтун был тоже далеко не спокоен. О чем говорил Черный Лось с генералом и его племянницей? Не о нем ли шла речь? Это очень тревожило его, и он решил держать себя еще осторожнее, чем прежде. Только солдаты, ничего не подозревая о драме, которая разыгрывалась около них, ехали беззаботно, мечтая об отдыхе, которым будут наслаждаться по возвращении в лагерь.

По пути Болтун беспокойно оглядывался по сторонам, как бы ища каких-нибудь следов в чаще леса, по которому ехали путешественники.

Наступал вечер. Солнце уже заходило, и издали доносился по временам глухой рев диких зверей.

— Далеко до лагеря? — спросил генерал.

— Нет, — отвечал проводник. — Через час мы будем там.

— Так едем скорее. Нам нужно выбраться из леса до наступления темноты.

Лошадей пришпорили, и через полчаса путешественники уже подъезжали к лагерю.

Капитан Агвилар и доктор вышли к ним навстречу.

Ужин был уже давно готов и ждал их.

Все сели за стол.

Но и ужин прошел невесело. Генерал и Люция стали еще грустнее и задумчивее; остальные поддались их настроению и поели наскоро, не говоря ни слова. Когда блюда и тарелки убрали, все тотчас же разошлись под предлогом усталости. На самом же деле, генералу и его племяннице хотелось еще раз, в уединении, обдумать все события этого дня.

Того же желал и Болтун. Нечистая совесть не давала ему спать. Он ходил по лагерю, тщетно выискивая какой-нибудь способ выйти из неприятного положения, в которое попал: ничто не приходило ему на ум, и тревога его все увеличивалась.

А ночь уже наступила. Луна исчезла, и глубокая темнота окутала тихий лагерь.

Все спали или казались спящими. Бодрствовал один только Болтун, взявший на себя обязанность караульного. Он сидел на вьюке и, скрестив руки, наклонив голову, глубоко задумался.

Вдруг кто-то дотронулся до его плеча и шепнул ему на ухо:

— Кеннеди!

Проводник, нисколько не потерявшись, внимательно осмотрелся по сторонам и, схватив Кеннеди за руку, потащил его подальше, отыскивая такое место, где никто бы не мог увидеть их.

Когда они прошли мимо палатки, какая-то фигура выскользнула оттуда и неслышно последовала за ними.

— Слава Богу! — прошептал Болтун, скрывшись с товарищем за вьюками. — Я с большим нетерпением поджидал тебя, Кеннеди!

— Разве ты знал, что я приду? — подозрительно спросил тот.

— Не знал, но надеялся.

— Случилось что-нибудь новое?

— Да, и очень многое.

— Говори же скорее.

— Сию минуту. Все пропало!

— Это что значит? Что ты хочешь сказать?

— Именно то, что говорю. Сегодня генерал видел…

— Знаю. Я видел, как вы ехали.

— Черт возьми! Почему же ты не напал на нас?

— Со мной был только один человек.

— Ну так что же? Ты мог рассчитывать на меня. Наши силы были бы равны, так как генерала сопровождали два солдата.

— Ты прав. Я не сообразил этого.

— Очень жаль. Если бы ты был благоразумнее, мы уже успели бы расправиться с ними, тогда как теперь наше дело погибло.

— Почему же?

— Карай!note 5 Генерал и его племянница очень долго говорили наедине с Черным Лосем. Он давно уже знает меня и, наверное, предостерег их.

— С какой же стати повел ты их к тому месту, где водятся бобры?

— А откуда же я знал, что мы встретим этого проклятого траппера?

— В нашем деле нужно предвидеть все и остерегаться всего.

— Да, ты прав, я сделал ошибку. Но теперь уже нельзя исправить ее. Я уверен, что Черный Лось говорил обо мне с генералом.

— Гм! Очень возможно. Что же нам делать?

— Остается только одно: действовать как можно скорее, пока они еще не успели принять каких-либо предосторожностей.

— За мной дело не станет — я готов.

— А Уактено? Вернулся он?

— Вернулся сегодня вечером. Мы все в пещере. Нас сорок человек.

— Отлично. Как жаль, что ты пришел сюда только один. Теперь самое удобное время: они спят, как сурки. Если бы все твои люди были здесь, мы в какие-нибудь десять минут захватили бы их.

— Ты забываешь о своем уговоре с предводителем. Ведь о нападении не было и речи.

— Да, это правда. Зачем же ты пришел?

— Предупредить тебя, что мы готовы и ждем только твоего сигнала, чтобы начать действовать.

— Что же делать? Не посоветуешь ли ты мне?

— Черт возьми! Какой же совет могу я дать тебе, когда я не живу здесь и ничего не знаю про них?

Болтун задумался, а потом поднял голову и внимательно посмотрел на небо.

— Слушай, — сказал он. — Сейчас еще только два часа.

— Ну?

— Вернись в пещеру.

— Теперь же?

— Да.

— Хорошо. Дальше?

— Скажи предводителю, что я могу выдать ему молодую девушку теперь же, ночью.

— Гм! Не думаю, чтобы это было легко.

— Это уж мое дело.

— Да, конечно. Но я все-таки не понимаю, как ты добьешься этого.

— Так слушай. Мы караулим лагерь так: ввиду того, что солдаты не привыкли к жизни прерий, они стоят около окопов днем; мы же — я и другие проводники

— сторожим по ночам.

— Это очень удобно.

— Не правда ли? Теперь слушай дальше. Садитесь на лошадей и приезжайте как можно скорее сюда. Остановитесь у подошвы холма и пришлите мне шестерых самых смелых и решительных из ваших людей. Ручаюсь, что мне удастся с их помощью в несколько минут повязать всех солдат и самого генерала.

— А ведь это недурная мысль!

— Ты находишь?

— Да, клянусь честью!

— Очень рад. Когда мы перевяжем всех, я свистну, предводитель придет сюда со своим отрядом и поступит с девушкой, как ему угодно. Я не стану вмешиваться: это не мое дело.

— Великолепно!

— Таким образом, нам даже не придется биться и проливать кровь. Я всегда доволен, когда могу избежать этого.

— Ты очень осторожен и предусмотрителен.

— Еще бы! Нельзя поступать необдуманно, когда обещают такое щедрое вознаграждение.

— Да, это так. Твоя мысль мне по душе, и я постараюсь привести ее в исполнение, — сказал Кеннеди. — Только уговоримся сначала, чтобы не было никаких недоразумений.