Перекресток судеб - Евгений Щепетнов

Рассказывая Неду, хихикала, уткнувшись в его ухо. Поверили или нет, но после того, как она она установила это пугало, открыто против нее уже никто не выступал, и лишь когда она шла на рынок за продуктами, злобно бурчали вдогонку, следя, чтобы магиня не слышала.

Впрочем, через короткое время ходить на рынок самой ей уже не приходилось – магиня разбогатела и наняла прислугу, так как неожиданно получила довольно обширную практику. Увы, ничего хорошего, кроме потока денег, в этом не было.

Аборты. Сколько она сделала абортов – сама сбилась со счету. С горечью говорила Неду, что скорее всего отправится не на небеса, а в преисподнюю за то, что убивала неродившихся детей.

К Гире отправлялись все дворянки, «залетевшие» от своих любовников и не желавшие, чтобы кто-то знал об их «интересном положении», и уж точно не желавшие, чтобы об этом узнал муж. Почему к ней? Во-первых, магов-женщин больше не было. Подобными вопросами занимались только полуграмотные лекарки с их порошочками, повитухи с грязными щипцами, после использования которых женщины могли умереть за считаные дни. После посещения Гиры «вылеченные» от беременности уходили в таком состоянии, будто и не было никакой операции и не было никакого зародыша.

Магия могла делать чудеса – на то она и магия. Правда, для этого надо было владеть магией на уровне десятом, не меньше. А еще – знать запретные заклинания. А Гира их знала, получив доступ к библиотеке агары. Как получила? Не совсем легко…

Это был ее первый мужчина – лысоватый пятидесятилетний маг-хранитель библиотеки. Почему она отдалась ему? Почему именно он стал первым, кто овладел ее прекрасным, желанным телом? Может, из чувства протеста против того, что все замечали только ее прекрасное тело, – «да не достанусь я никому!». Пусть меня трахает этот старикан! Назло всем!

А может, она понимала, как много в ее жизни будут значить сведения, которые ей даст только эта, запретная, часть библиотеки – ведь она провидица, в конце-то концов! И она видела в своих туманных снах, в туманных картинках, что ей НУЖНО быть в этой библиотеке и ей НУЖНО знать все заклинания – запретные, древние, страшные и не очень, – если она хочет выбраться, всплыть со дна наверх, туда, где ее будет ожидать ослепительное, яркое будущее. А то, что оно должно ее ожидать, Гира знала наверняка. Разве могло быть иначе?

Первый раз Гира увидела Неда в своих видениях еще тогда, когда ей было лет десять. Видения приходили нежданно-негаданно – она могла в этот момент есть или сидеть на горшке, но вдруг пространство мутнело, в ушах возникал звон, в животе тошнота… и плыли картинки.

Первое, что она тогда увидела, – младенец на берегу бушующего моря. Она в тот момент сама была этим младенцем, и чьи-то чужие руки подняли ее – сверток-младенца, и грубый, хриплый голос сказал: «Глянь, ардский выкормыш!»

Гира долго гадала, что бы это значило, но так и не поняла значения видения, как ни старалась.

Второе видение пришло тогда, когда она о первом уже и позабыла, отбросив его, как что-то ненужное, случайное, совсем не пригодившееся в жизни. Ей привиделся берег моря, белый песок, покрытый круглой галькой, море, набегающее на этот берег, и юноша, обнаженный, прекрасный, гибкий и стройный, как молодое деревце. Он счастливо смеялся, легкими прыжками проносясь вдоль прибоя и отбрасывая ногами сверкающий песок. За ним неслась собака, заливисто лая и улыбаясь во все белоснежные зубы. Псина изображала, что хочет ухватить парнишку за ногу, и он смеялся еще пуще, беззаботный, легкий, как морской ветер.

Гира в это время как раз сидела в ванне, натирая мыльной пеной тело, залапанное липкими руками библиотекаря, и, когда очнулась от видения, начала тихо плакать, печалясь о своей несчастной жизни.

Потом, вспоминая предвидение, она решила, что это ее душа протестует против того, что она отдается плешивому старику, платя телом за знания, – вот и привиделся ей этот прекрасный юноша. Хочется юношу – получила плешивого старика.

В следующий раз уже взрослый Нед привиделся Гире.

Это видение она поняла только теперь: чудовище, огромное, клыкастое, с громадными желтыми глазами, перечеркнутыми вертикальными зрачками, на его фоне Нед – в обычной одежде, мало похожий на того беззаботного мальчугана на берегу моря, но все-таки похожий – она знала точно, что это он. И откуда-то знала, что это еще и тот младенец у бушующих волн.

После видения с чудовищем Гира стала видеть Неда регулярно – раз в полгода. К тому времени она уже могла вызывать видения искусственно, но для себя делала это редко, так как после такого вызова некоторое время ее тошнило, болела голова, как после тяжкого похмелья. Впрочем, и немудрено – для вызова видения использовалось снадобье, в состав которого входили грибы, собираемые где-то на северном побережье. Она скупала их у лекариц-травниц, платя полновесными серебрениками, – грибы стоили недешево, их любили использовать всякие извращенцы. Кроме видений, грибы вызывали приток любовного желания – и у мужчин, и у женщин. Для этого требовались малые дозы, конечно. При больших дозах – паралич и смерть, что случалось, и нередко. Кстати, это было еще одним обстоятельством, из-за которого Гира не желала лишний раз использовать эти грибы, – нет, не из-за того, что после них несколько часов будешь лезть на стенку, желая мужчину. С этим как раз проблем не было: только щелкни пальцами – и выстроится очередь из желающих удовлетворить красивую магиню. Нет. Из-за другого: не рассчитаешь дозу – кто тебя будет спасать? Против яда этих грибов не помогали никакие снадобья, требовалась магия высших уровней.

Гира вызывала видения – но не для себя и за большие деньги. Если уж страдать, так хоть знать, за что, – меньше ста золотых она за предвидение не брала.

В следующие свои озарения она видела Неда и… себя рядом с ним. В одном видении она стояла позади, а перед Недом преклонялись толпы вооруженных людей, в другом – они с Недом лежали в постели, и Гира знала: только что занимались любовью.

А еще она видела странное – Нед на троне, с короной на голове. Но не с такой, как у короля Замара, а с другой, странной… и на груди его сияет амулет, излучая синий яркий свет. Что это было, Гира понять не могла, однако знала – это символ могущества. А этот повзрослевший парень – ее судьба.

Первого мужчину она вспоминала без отвращения, но и без любви. Да ну какая любовь, когда за то, чтобы посещать запретную кладовку с книгами, раз в неделю нужно было лежать под пыхтящим тонкогубым мужчиной, подкладывающим тебе под задницу свод уложений магической агары, чтобы не проваливаться в старый пыльный диван?

Впрочем, надо отдать должное библиотекарю – он был нежен и научил ее любовным ласкам – многому из того, что должна знать женщина. Это ей пригодилось потом, когда Гира отдавалась уже для удовольствия, а не для того, чтобы заплатить кому-то за услуги.

Видимо, тогда же, в протест против вынужденной связи с этим мужчиной, она впервые попробовала любовь с женщиной. Эта была молоденькая дворянка из старой дворянской семьи, невинная на вид девочка, обратившаяся к Гире за помощью, – попросила заколдовать ее от беременности. В семнадцать лет эта девочка уже видала виды…

С женщиной, особенно с такой молоденькой и красивой, Гире понравилось. И с тех пор она разнообразила «меню» красивыми подружками, благо желающих на такую любовь было предостаточно – местные дворянки обладали широкими взглядами на жизнь. Крутить любовь с молоденькой лекаркой, славящейся своими способностями, – это не только развлечение, но и «вложение капитала», особенно когда выяснилось, что Гира умеет подправлять то, чем природа обидела несчастных женщин. Например, могла увеличивать грудь или снова делать ее упругой, могла убрать родинку там, где ей не надо быть, или поставить там, где ее присутствие придает очарование. Могла убрать морщинки и подтянуть подбородок – в общем, совершенно незаменимая лекарка. Притом образованная, умная, разбирающаяся и в городских интригах, и в постельных премудростях.

То, что Гира разбиралась в интригах, было следствием тех же самых постельных утех, в водоворот которых она бросилась со всей страстью недолюбленной, недооцененной женщины. Все почему-то просто мечтали рассказать ей подробности городских интриг – и мужчины, и женщины. Возможно, этому способствовала внешность Гиры – при ее возрасте за двадцать она так и оставалась шестнадцатилетней девчонкой, с невинным прекрасным личиком, обманывающим постельных партнеров своей наивной красотой. Казалось, эта невинная девушка не способна не то что на какие-то интриги, она не способна запомнить и пары слов из того, что рассказывали ей любовники и любовницы. Они ошибались. Магиня обладала великолепной памятью, такой острой, такой прочной, что ей достаточно было дважды прочитать самую сложную научную книгу, чтобы запомнить ее до последнего слова и навсегда.