Дракон восточного моря, кн. 3. Каменный Трон - Елизавета Дворецкая

– Сыны богини Ивил! – заговорил Брехан мак Ллид, когда заклинатель уступил ему место. – Правители Дома Ивленн призвали нас сегодня сюда, на священные склоны Старой Тетры, чтобы объявить нам о новостях удивительных и важных. Фиал, дочь и наследница королевы Айлен, всеми нами почитаемой, любимой дочери богини Ивил, наконец-то достигла надлежащего возраста для того, чтобы избрать супруга и занять место на троне Ивленна, предназначенное для нее по праву рождения.

Слова его были встречены громким гулом. За прошедшие годы уже не все и помнили, что у королевы Айлен, которая здесь почиталась как одно из наиболее ярких воплощений богини-покровительницы, вообще осталась дочь, ведь за последние тринадцать лет ее никто не видел.

Фиал вышла вперед и встала возле Брехана в проеме ворот, чтобы всем было ее видно. И толпа снова загудела: очевидно, Фиал была похожа на мать, которую многие хорошо помнили. И слова о том, что ей пора избрать супруга, чрезвычайно взволновали жителей. Уж не будет ли этот супруг избран прямо сейчас и не для этого ли их всех сюда позвали? Но даже те, кто не питал подобных честолюбивых надежд, понимали: от выбора юной королевы зависит их дальнейшая жизнь и ее благополучие.

– И я уже избрала супруга! – произнесла Фиал. – Я жила в брохе, не видя никого, кроме моей воспитательницы, но сама богиня привела ко мне мужа, одного из сыновей Дома Клионн. Его имя Бьярни, он сын Дельбхаэм, дочери рига Миада Железная Рука. Подойди!

Она кивнула Бьярни, и он встал рядом с ней, кожей чувствуя, как жадно ощупывают его сотни и тысячи настороженных, любопытных глаз. И гул в толпе раздавался скорее одобрительный: высокий, сильный, статный, хорошо одетый, с внушающим доверие открытым лицом, Бьярни произвел благоприятное впечатление. Женщины понимали, почему он понравился наследнице Дома Ивленн, но и мужчины не могли указать в нем ни одного видимого изъяна. А поскольку он происходил из королевского рода, то никто не мог сказать, что этот брак нарушит Правду Короля.

– Однако вот что еще нужно сказать! – воскликнул Фиахна, тоже выступив вперед. – С давних времен идет обычай, согласно которому мужем королевы становится тот, кого благословит удачей богиня Ивил, дав ему победу в состязании. Разве не так, сыны Ивил?

Толпа глухо загудела, а Бьярни вздохнул. Похоже, ему все-таки придется сегодня побегать. Трава мокрая – как бы в грязь не шлепнуться на глазах у всех новых подданных.

– Нет закона, по которому мужем королевы станет только победитель в «королевских бегах»! – громко и уверенно ответила на это сама Фиал. – Богиня Ивил сделала свой выбор, когда привела его ко мне, позволила одолеть все преграды. Кто бы ни вздумал состязаться с Бьярни теперь, он безнадежно опоздал!

Молодая королева многозначительно улыбнулась, и по толпе пробежал смешок – все поняли, что она имела в виду. Бьярни на миг опустил глаза – а дочь королевы Айлен оглядывала своих подданных без малейшего смущения, с торжеством во взоре.

– Не много чести тому, кто одерживает победы только в скачках между столбов лежанки! – насмешливо произнесла королева Этайн. – И нельзя во всем полагаться только на того, кто прыток лишь на равнине из белого льна. Мы слышали, что матерью этого человека была Дельбхаэм из рода Клионы, но спросите у него, от какого отца он рожден?

Толпа замерла в ожидании, не сводя глаз с Бьярни. Этот вопрос показался людям странным и удивительным: родство с королевским домом по материнской линии было определяющим, и имя отца имело значение, только если этот отец оказывался ну уж очень хорош! Или, наоборот, невыносимо плох.

А Бьярни на миг промедлил с ответом, собираясь с духом. Дома, на Квартинге, он мог без смущения называть имя своего отца, но старался умолчать о матери. Здесь все было наоборот: родство с Дельбхаэм составляло его гордость и основу всех притязаний, а вот наличие отца-сэвейга могло все погубить. Но деваться некуда. Правда Короля требует не допускать ни малейшей лжи, тем более здесь, на священной вершине Старой Тетры.

– Мой отец – Сигмунд сын Арнора, знатнейший и уважаемый человек в округе Камберг, что на полуострове Квартинг, – ответил он среди тишины. – Это муж доблести, не раз отличившийся в сражениях, муж мудрости, способный дать совет в любом деле, и многие конунги бывали рады видеть его своим гостем.

– Вы все слышали, сыны Ивил! – крикнула королева Этайн, перекрывая поднявшийся гул. – Этот человек, желающий стать вашим королем, – родом из Лохланна! Сейчас, когда лохланнские вожди разоряют земли Зеленых островов, неужели вы допустите одного из них на трон ваших славных королей? Неужели вы волка возьмете в пастухи к своим стадам?

Толпа гудела все громче, и этот гул становился угрожающим.

– Никто не смеет оспаривать мой выбор! – Фиал шагнула вперед и повелительно взмахнула рукой. – Богиня Ивил дала право своим дочерям выбирать себе мужей по собственной воле. И мой выбор имеет основания. Торвард конунг, тот вождь лохланнцев, который угрожает нам, – кровный враг моего мужа! Никто не будет более стойко и непримиримо бороться с ним, чем Бьярни сын Дельбхаэм!

– А если так, то он может развязать войну, пока она еще не пришла к нам! – кричал Фиаха. – Преследуя собственные цели, этот новый король пошлет вас, сыны Ивил, проливать вашу кровь ради его жажды мести!

За спинами его и королевы Этайн собирались воины с копьями. Брехан махнул рукой, призывая своих людей загородить Бьярни, кварги тоже поспешно встали, прикрывая своего вождя и его молодую супругу. Толпа внизу волновалась, словно хотела броситься куда-то, но не знала куда. Казалось, сейчас Старая Тетра вновь увидит одно из тех страшных, кровавых событий, о которых говорится в сказании: родичи поднимут оружие друг на друга. И это будет страшным нарушением Правды Короля, ибо никому не позволено проливать кровь и нарушать мир во время собрания, да еще здесь, на грани мира людей и Иного мира.

Но кто понесет за это ответственность? Сыновья Айлен, считавшиеся ригами до сегодняшнего дня, или чужак, желающий занять их место? Все определит исход схватки: победитель станет королем, а на побежденного падет вина за нарушение законов.

И вдруг над вершиной холма раздались дивные, неожиданные звуки. Целая стая белых птиц появилась будто из ниоткуда и закружила над холмом. Забыв обо всем, что здесь происходило, люди поднимали головы, не замечая капель дождя, текущих по лицу, и слушали пение белых птиц. Нежное, мелодичное, оно успокаивало страсти, проливало в души мир и покой. А главное – давало знать, что сейчас будет явлена высшая воля и сделает ненужными все споры.