Генерал для попаданки (СИ) - Карагина Юлия

— Приветствую вас, Александра. — Глухой мужской голос раздался сзади, и, обернувшись, Саша увидела фигуру в черном. Лицо, как всегда, было в тени. — Давно мы вас не тревожили. Сейчас возникла в вас надобность. Вы, должно быть, знаете, что скоро ждать начала важного исторического события. Семейству Тугиных придется вскоре покинуть имение, оставаться будет опасно. Но вы должны остаться. Зачем и что придется вам делать, ждите инструкций.

Когда он так же таинственно исчез, как появился, Саша призадумалась. Лежа в кровати, никак не могла уснуть от возникавших после встречи мыслей. Устроенное Организацией ее похищение было, вероятно, подготовкой к предстоящим событиям. Она должна, оказавшись в центре их, покорно выполнить то, что они задумали против Немировского. Или они на его стороне? И какая роль уготована ей?

Утром, решила больше не задумываться. Все равно ответов на свои вопросы не получить. Тем более что уже готовились выезжать в северную столицу. Сашин баул был собран, Базиль был готов еще раньше и с нетерпением слонялся по дому или убегал поторопить конюхов, готовящих экипаж к долгой дороге. Чемоданов у Авроры было изрядно — надо было уложить платья, почти все новые. А Саше и не нужно было готовиться так основательно, ведь платья ее были пошиты для Рождественского бала, но и после него так и не надевала их. Да и равнодушна она была к тому, как она выглядит в глазах окружающих.

Попрощались с домашними после позднего завтрака, и вот уже сидят в карете — сестры сзади, а брат и Николя — спереди, лицом к ним. С волнением дождались возгласа кучера — и двинулись в дальнюю дорогу. Вечером переночевали в московском доме, чтобы ранним утром выехать в Петербург.

Глава 20

Петербург поразил Сашу, когда они ехали в карете к Владимиру, ожидавшему их. Поразил не столько пышной архитектурой дворцов, построенных царем Петром, сколько каким-то величественным духом. Он ощущался в воздухе, пронизанном ветром с широкой Невы, сумрачной погодой, в которой тоже ощущалась какая-то торжественность.

Владимир отвел сестрам и брату две комнаты, познакомил с несколькими своими друзьями. Базиля взял под крыло молоденький поручик Сорин из ведомства Владимира, и у юноши образовалась своя компания. В небольшой прекрасной гостиной произошла встреча с красавицей-графиней Олениной, посетившей князя по случаю знакомства с его сестрами. Владимир представил их как сестру-княжну и кузину. Вечером прибыли еще гости, коллеги по военному ведомству. Был и начальник брата — генерал Макаров, граф, с которым девушки были знакомы, потому что он зимой был в гостях в имении Тугиных.

Николя везде их сопровождал. А когда в первый вечер Оленина воскликнула, что сестер надо обязательно познакомить с потенциальными женихами Петербурга, поручик встретился глазами с Сашей, и она прочитала в них слегка прикрытое недовольство.

Владимир усмехнулся:

— Прасковья Васильевна у нас замечательная сваха! Ей только дай волю, сосватает всех незамужних девушек.

— Да у них уже есть на примете ухажер! — воскликнула графиня, веером взмахнув в сторону Николя. — Все знают, что он знатный жених, да и красавец, каких не так уж много! Жаль только, слишком молод, рано еще сковывать себя узами брака.

Сестры окунулись в столичную светскую жизнь. Каждый вечер они посещали салоны, куда их приглашали по протекции Олениной. Для Авроры это были радостные переживания от восхищения окружающих ее красотой и нарядами. Сашу поразили роскошные одежды мужчин и женщин, которые соответствовали роскоши интерьеров в домах, где они оказывались. Обстановка в них напомнили ей о фильмах, которые она видела об этой эпохе. Но реальность, в которой она оказалась, превосходила всё, что она видела на экране или на картинах художников в музеях.

Всё увиденное даже угнетало Сашу, потому что она чувствовала себя не в своей тарелке. Старалась держаться в тени Авроры — ведь с модным покроем и цветовой гаммой платьев сестры ее платья не выдерживали какое-либо сравнение. Но Николя всякий раз, обнимая ее за талию или придерживая за локоть, не отходил от нее, ничуть не стесняясь ее скромного вида. Сам он в парадном военном мундире был великолепен. И на блестящего жениха заглядывались самые завзятые модницы и хорошенькие девушки на выданье из завидных петербургских семей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Саша переживала, что Немировский так и не появился у Владимира, не встречался в других местах, на что она так надеялась.

Как-то утром, на третий день после их приезда, Николя вошел в гостиную, держа в руках красочные конверты.

— Дорогие мои, сегодня мы идем на спектакль и бал в честь нашей доблестной русской армии. Прием дает граф Шереметьев. У него знаменитая театральная сцена в городе. Будут высшие военные чины.

Аврора радостно воскликнула:

— Как тебе удалось получить пригласительные? Наверно, нелегко попасть на такое торжество?

— У меня есть всесильный покровитель, — отвечал поручик

Сашино сердце готово было выпрыгнуть из груди: наконец она сможет увидеть Немировского! Аврора же шепнула ей, что высокий покровитель — это отец Николя, глава Городского дворянского собрания.

Спектакль, на который они, трое, прибыли вместе с Владимиром, игрался актерами графа Шереметьева. Это был легкий французский водевиль с любовным треугольником в центре. Здание театра было помпезным снаружи, но внутри чувствовалось, что стены тонкие. Летом еще можно было досидеть весь спектакль без каких-либо накидок. Но на сцене, Саша это чувствовала, гуляли сквозняки, и крепостные актеры в тонких одеждах откровенно мерзли. Николя пробормотал гневные слова в адрес хозяина театра.

Саша пыталась не оглядываться по сторонам, но ей очень хотелось убедиться в том, что Немировский присутствует на спектакле. Ей даже показалось, что сзади на ее голову и плечи направлен чей-то взгляд. Она даже провела рукой по своей прическе и шее. Видимо, ей слишком уж хотелось увидеть генерала. Ее нервозное поведение почувствовал Николя и дружески накрыл ее руку своей. Саша взглянула на него и ответила на его улыбку своей благодарной улыбкой. Если бы она оглянулась, то смогла бы увидеть того, о ком так много думала, по кому тосковала.

Она убедилась в том, что Немировский был в театре, когда поднималась вместе с Николя по лестнице огромного дома графа Шереметьева, где скоро начнется бал и, как сказал Николя, состоится торжественный обед. Было очень много высокопоставленных чинов русской армии. Промелькнуло лицо графа Макарова. Перед входом в зал Николя и Саша остановились, чтобы подождать Владимира, который шел с Авророй где-то позади. Увидели, как он раскланивался со знакомыми офицерами, был, в отличие от них, во фраке. Вдруг широко улыбнулся кому-то, глядя в сторону огромных дверей, ведущих в зал, откуда слышалась торжественная оркестровая музыка. Саша и Николя проследили за его взглядом и увидели Немировского.

И в то же мгновение Немировский в парадном мундире с генеральскими погонами оглянулся и увидел Сашу. Оба застыли, глядя друг на друга. А потом уже она заметила с ним рядом молодую женщину, очень красивую и нарядную. Особенно украшала ее черноволосую голову шляпка с высокими перьями. А Немировский внимательно посмотрел на поручика, заметив, что тот демонстративно обнимает Сашу за талию.

— Генерал, поздоровайся с моими сестрами. Они недавно прибыли в столицу.

Указал на Аврору, потом на Сашу. И Немировский, взяв под руку свою спутницу, подошел к ним, невозмутимо поклонился и поцеловал по очереди руку каждой из сестер. Затем представил свою невесту. Она поклонилась и оглядела девушек как-то высокомерно, с отчетливым превосходством. Ну, да, так относятся столичные красавицы к провинциалкам, подумала Саша. Ей стало обидно за Аврору, которой она гордилась в такие моменты — ничем не уступала она этой петербургской гордячке. Как же назвал свою невесту Дмитрий? Саша почему-то не запомнила ее имени.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Трое мужчин были озадачены тем, что между девушками возникло откровенное неприятие. Если Саша была сдержана, то две другие вели себя вызывающе. Поведение Авроры было понятным, а вот петербургская красавица была, непонятно почему, откровенно невежлива.