ИМАГО (Phasis imago) - Владимир Николаевич Васильев

целиком, в вытравленной специально под это дело «ванне» — продолговатому углублению в теле Листа, с шутками-прибаутками вырезанному охотниками и ими же немедленно закрепленному. Агав извели штук двадцать, не меньше. Во-вторых, зубр на вертеле был главным, но не единственным блюдом пира, так что и на остальное требовалось отвлекаться. В общем, попахать пришлось на славу, спасибо, что в помощниках недостатка не было. Пир, без сомнений, удался: упились почти все, зубра и прочие закуски сожрали подчистую, а главное (в очередной раз изумив ничего не подозревающего Артема) в кульминационный момент, когда виновник торжества по традиции первый отведал стесанную с зубра готовую стружку-шаурму — румяную, истекающую соком, источающую такой аромат, что в животах поневоле начинало урчать — отведал, отвел в сторону поднесенное блюдо и негромко, но со значением произнес:

— ма Тиом!

И еще раз:

— ма Тиом!

Ему начали вторить; через несколько секунд это «ма Тиом» скандировали уже не в один десяток глоток, а сам Артем и изумлением понял, что из абстрактного чужака с невнятным артиклем «а» перед именем, превращается в «ма» — мастера, которого знают по всему Поднебесью не только в силу нетипичного происхождения.

Язва Дасти, разумеется приглашенный на пирушку в качестве главного запевалы, немедленно разразился небезупречно зарфимованными, но зато очень смешными частушками о поварском мастерстве и кулинарных талантах — экспромтом. Гости от души хохотали, соседи Артема по-дружески хлопали его по плечам и не переставали повторять:

— ма Тиом! ма Тиом!

Было приятно, чего уж там…

Клан оставили даже с некоторым сожалением — замечательные дни троица там провела. Спокойные, сытные, жаль только, совершенно непродуктивные в контексте поисков.

Вопреки надеждам, у изгнанников тоже не нашли ничего интересного. В самостоятельную находку на их Листе, правда, Артем не особо и верил, но подозревал, что артефакты могут хранить сами изгнанники — за что-то же их повыгоняли из родных кланов? Однако, все осторожные расспросы пропали втуне, изгнанники либо не желали раскрывать свои тайны, либо все земные вещи у них перед изгнанием отобрали.

Эту компанию Артем, Тан и Дасти покинули без малейших сожалений.

По-видимому, отлучение от общества действовало на человеческие души пагубно: все изгнанники глянулись им людьми тусклыми, недалекими и разочаровавшимися во всем на свете. Они не жили — они дотлевали, будто головешки в покинутом костре. Доживали отпущенный природой срок, ни на что не надеясь и ничего хорошего от судьбы уже не ожидая.

Растения на Листах и то казались эмоциональнее — эти хоть ежеутренне как могли радовались взошедшему светилу, шелестели листочками и хвоинками на легком ветру и изо всех сил тянулись ввысь, дабы урвать побольше солнечного света. Изгнанники же оставались согбенными и взгляд их словно прикипел к траве под ногами — они до такой степени редко поднимали головы, что Артем совершенно не запомнил их лиц.

С мастером Фидди столкнулись в воздухе — тянули к очередному, похоже, что необитаемому Листу, и тут от солнца, с каких-то совсем уж немыслимых высот словно по волшебству соскользнул он. Будто из солнечного света соткался. Узнать ма Фидди было нетрудно — особенно с учетом того, что не совсем недавно и Артем, и Тан со сказочником видели его рядом с собой ежедневно. Перекрикиваться на лету было не очень удобно и разговоры отложили на потом. Артем внутренне подобрался, готовый продемонстрировать наставнику все, чему научился за последнее время.

Сели через час с небольшим. Заякорились, поздоровались, обнялись.

Артем с удовольствием принял похвалу от ма Фидди — мол, уверенно держишься на крыльях, даже и не скажешь, что новичок. Прицепом, разумеется, последовал совет не зазнаваться и не лихачить, но это было ожидаемо, да Артем и сам понимал все психологические нюансы — он их проходил еще на Земле, когда учился пилотировать авиетки и малые космические боты.

Увы, мастер Фидди не имел намерения присоединиться к их поискам, о которых по кланам уже шла осторожная молва. Он летел на восток по каким-то своим делам, однако специально сделал крюк и отыскал троицу вольных старателей.

Когда костер весело потрескивал и плевался искрами, а нанизанный на колышек жирный барсук многообещающе шкворчал и на глазах подрумянивался, Фидди наконец-то разговорился.

Встретился ему один гонец, много шастающий по Поднебесью в одиночку.

И под большим секретом сообщил, что на одном из старых Листов натыкался на какую-то вещь древних. Довольно большую, габаритами больше человека. Однако не то что разглядывать ее, даже приближаться гонец к ней не решился. Лист этот приметный и опознать его нетрудно — с кормы по обломанному черенку, а с носа по здоровенному засохшему клену с раздвоенной, похожей на рогатину, верхушкой. И что этот Лист гонец встречал совсем недавно над океаном вблизи экватора, чуть дальше к западу.

В этом месте Тан с сомнением поскреб затылок и осторожно заметил, что отыскать старый Лист, конечно же, можно, но времени это займет преизрядно, а у них в связи с желанием старейшин вернуть Тана в клан со временем не очень-то хорошо. Однако ма Фидди огорошил известием, что означенный Лист и ему повстечался тоже, причем не далее как третьего дня, действительно к западу от нынешнего места пребывания.

Самостоятельно соваться туда Фидди не стал, поскольку спешил, да и не очень он понимал как поступить, даже если бы отыскал эту самую вещь древних.

Этот факт, разумеется, менял дело — прошвырнуться к западу было не слишком трудной задачей, учитывая что господствующие воздушные потоки в этом случае будут попутными. ма Фидди потому и тянул сюда на больших высотах — искал и находил противотечения, дующие на восток.

— Кстати, о больших высотах, — заметил Фидди, когда решение слетать к западу было одобрено, принято и обсуждение почти уже стихло. — С высоты я вас заметил без труда. И не только вас.

— В смысле — не только нас? — тотчас насторожился Тан.

— За вами, как приклеенный, тянул еще один летатель, — с неохотой пояснил ма Фидди. — Держался позади и выше, как раз в мертвой зоне, да еще к солнцу. Он вас видел как на ладони, а вы его — нет. Не замечали?

— Я — нет, — озабоченно протянул Тан и вопросительно взглянул на сказочника.

— А я что, у меня вообще над головой гриф торчит, — пробурчал тот. — Пол-неба закрывает.

— То есть, не видел его?

— Нет.

— А ты, Тиом?

— Я тоже, — сообщил Артем. — Но мне и в голову не приходило оглядываться. Мы же Листы ищем, а не летателей-одиночек.

— Когда я стал снижаться и он меня засек, сразу отвалил в сторону, — добавил Фидди. — По-моему,