Глубинное течение - Барбара Картленд

Она отвернулась и отошла к окну.

— Фенела!

В том, как Ник произнес ее имя, звучала откровенная мольба. Она обернулась.

— Ник, мне придется тебе кое-что объяснить. Я уже говорила тебе, когда ты делал мне предложение, что люблю другого. И мне казалось, ты понял, что именно я имею в виду, то есть в настоящее время я пока еще не могу… не могу быть для тебя больше, чем… Ник, ну ты же должен понять!

Ник шагнул к ней.

— Фенела, я понял, все понял! Прости, что огорчил тебя. Я люблю тебя и, наверно, веду себя как последний дурак, когда дело касается отношений с женщинами… Увы, не могу похвастаться богатым опытом в этой области!

Фенела сдавленно вскрикнула:

— Ник, не надо, не говори так! Сразу чувствуется, какая же я эгоистка — жуткая эгоистка! Думаю только о себе… Но мне просто показалось, что ты не понимаешь: я не могу… ну, не могу позволить тебе трогать меня… пока.

— Понимаю.

— Ох, не надо было мне выходить за тебя замуж! Как же это ужасно на самом деле оказалось; какой эгоистичный, потребительский поступок с моей стороны! Но, Ник, ты же сам, несмотря ни на что, взял меня в жены…

— А разве я хоть чем-нибудь дал повод подозревать, что жалею о своем решении? — сдержанно осведомился Николас.

— Нет-нет, конечно, нет, но я только подумала…

— Забудем это, ладно? Ошибки, подобные только что допущенной мною, нередко делает человек, с утра перебравший шампанского. Как говорится, проехали. Забудем.

Ник отрывисто бросал слова. Фенела поняла, что разговор окончен. Ник направился к двери, она следом, мучась какой-то неловкостью и смутной неудовлетворенностью собственным поведением, отчего все остальные чувства отступили на второй план.

— Ник, ты не сердишься?

Фенела ощутила себя одинокой, словно брошенной им на произвол судьбы, поэтому, когда Ник обернулся, для нее огромным облегчением было видеть легкую улыбку на его губах.

— С чего бы это? — удивился он, и Фенеле пришлось удовольствоваться этим ответом.

При выходе из гостиницы их встретило бледное солнце, пробившееся сквозь пасмурные облака. Фенела запрокинула голову и посмотрела на небо.

— Проясняется… — заметила она и с детским любопытством загадала про себя, а вдруг это хорошая примета?

На обратном пути она поймала себя на том, что непрестанно крутит у себя на пальце обручальное кольцо: тоненькое, изящное платиновое колечко. И, честно говоря, была очень рада, что у Ника хватило вкуса и деликатности выбрать именно такую неброскую, но изысканную вещь.

Они ехали молча, пока вдали не замаячили дома Криперс; тогда Ник обернулся к своей молодой жене и кратко осведомился: «Все в порядке?»

Фенела знала — он имеет в виду скорее ее душевное состояние, чем какие-либо внешние неудобства.

— Да, только страшновато немного.

— Тебе нечего бояться. Я приму весь удар на себя.

— Ох, с удовольствием уступлю тебе эту привилегию! — с легким сердцем ответила она.

Однако когда машина свернула по направлению к Фор-Гейбл, Фенела поняла, что есть один удар, отвратить который никто в мире не властен, который она должна принять на себя — и одна вынести его.

Они подъехали к парадному крыльцу. Прямо перед входом стоял автомобиль. У Фенелы упало сердце, она была на грани обморока. Чего она не предвидела, так это того, что Рекс окажется дома днем.

Волна слепого ужаса захлестнула ее: еще немного, и она потеряет сознание! Но тут Фенела разглядела, что у дома припаркована вовсе не машина Рекса, а какой-то другой, незнакомый автомобиль. Волна облегчения нахлынула столь же неожиданно, как и первоначальный приступ страха.

— Интересно, кто это может быть? — вслух произнесла она и следом подумала: «Доктор, наверное. Может быть, Илейн умерла?»

Девушка ощутила холод собственных ладоней и бешеное биение пульса в висках.

Автомобиль затормозил и неподвижно замер. Фенела сомневалась, хватит ли у нее сил выбраться из машины, но тут в дверях показался мужчина и вышел на крыльцо.

Она с минуту вглядывалась в него почти невидящими глазами, а потом различила наконец морскую форму и еле слышно вскрикнула от радости и неожиданного облегчения:

— Реймонд! — и, выскочив из автомобиля, бросилась навстречу брату.

Фенела подробно рассказала Реймонду о своем решении, и тот страшно рассердился на нее за глупый, поспешный поступок.

Раскурив сигарету, брат присел на скамью под окошком.

— Фенела, я не грубый, не бесчувственный… — произнес он после минутного молчания, — я искренне желаю тебе добра, если хочешь знать! Я, черт возьми, о тебе же беспокоюсь!

— Я сама начинаю слегка о себе беспокоиться, — отвечала Фенела с дрожащей улыбкой.

— Что бы там ни было, ясно одно: с Фор-Гейбл покончено.

— Думаешь, Саймон согласится?

— Придется согласиться, ничего не поделаешь. Пойду лучше к нему прямо сейчас, посмотрим, что он на это скажет. Знаешь, у меня увольнительная всего на сорок восемь часов, так что если я хочу успеть поболтать со всеми, то мне придется не терять ни минуты.

Фенела взглянула на брата и под напускной беспечностью ясно различила, насколько его волнует и крайне беспокоит все, что касается ее благополучия. Она резко вскочила и поцеловала Реймонда.

— Как это ни смешно, — сказала она, — но теперь, когда ты здесь, с нами, все случившееся уже не кажется мне таким важным и серьезным. Думаю, ты прав, мы тут просто задавлены разными предрассудками и комплексами.

— Ну, конечно! — отвечал Реймонд. — Беда только в том, что мне следовало бы еще несколько лет назад категорически запретить отцу таскать сюда всех этих бабенок… Трусил, наверное, если честно. Сама знаешь, с отцом не очень-то разговоришься.

— Ох, уж мне ли не знать! — всплеснула руками Фенела.

Оба рассмеялись, одновременно вспомнив бесчисленные эпизоды из их детства, когда они пытались чего-либо добиться от Саймона и неизменно терпели сокрушительное поражение.

— Ладно, пора, — вздохнул Реймонд, поднимаясь на ноги. — Лучше будет, если ты пойдешь со мной, поможешь объясниться, а то я еще сгоряча наговорю чего-нибудь лишнего.

— Мне лучше с ним не ссориться, — осторожно заметила Фенела. — Боюсь, когда он узнает правду, то ужасно расстроится в глубине души…

— Вот тогда как раз и наступит подходящий момент обсудить планы на будущее! Кстати, не хотелось бы упоминать об этом, но все-таки: где я сегодня смогу переночевать?

— Знаешь, я и сама понятия не имею, где мне сегодня ночевать придется, — отвечала Фенела.

И опять они неожиданно расхохотались, только в смехе Фенелы звучали слезы.