Испытание - Елена Богатырева

– От кого, интересно? – пробурчала Дина, ставя подпись в указанной графе.

– Если внутри нет записки, можете позвонить в нашу службу, и дежурный назовет вам отправителя, – пожал плечами парень.

Он протянул Дине узкую длинную коробку и побежал вниз по ступенькам.

Виктория вышла в холл и поморщилась. Что-то неуловимо знакомое и неприятное витало в воздухе. Пока мать вскрывала посылку, она пыталась вспомнить – что же это такое. И когда Дина отбросила верхнюю крышку, Виктория поняла…

Орхидея была сиреневой, необыкновенной.

Наверно, такая красота призвана возбуждать высокие и такие же красивые чувства. Но Виктория смотрела на нее как утопленница. Цветок показался ей страшным, как сама смерть…

Несколько дней в доме стояла мертвая тишина.

Ни у Дины, ни у Вики не было сил обсуждать происшедшее. Орхидея медленно умирала на полу в холле.

Суеверный трепет не позволил Дине выбросить цветок или оставить его без воды. Цветок казался живым, мыслящим, но бездушным существом.

Виктория пыталась забыться за работой. Но получалось из рук вон плохо: несколько строчек в день – вот все, что она могла из себя выдавить.

Дина подходила к комнате дочери, стояла, затаив дыхание возле двери, прислушиваясь… Полная тишина. Так дальше продолжаться не могло.

– Вика, ты не хочешь уехать ненадолго? – предложила как-то она. – Может быть, куда-нибудь за границу: острова, теплые моря…

– Нет, мама. Я никуда не хочу.

– Почему? Ведь там…

– Потому что я боюсь, мама.

– Вика, но ведь может это простое совпадение…

– Может быть. Все может быть.

– Мне кажется, тебе пора взять себя в руки.

Звонили из редакции…

– Я не могу написать ни строчки, понимаешь?

– Девочка моя, это вполне нормально после двух десятков романов. Ты исчерпала весь запас сюжетов. Тебе нужно что-нибудь новенькое…

– Мама, я ведь объясняла тебе: сюжет погоды не делает…

– Главное – расшевелить твои чувства. Вот я и подумала…

Виктория пристально смотрела на Дину. Мать пришла к ней не просто так. Пришла как фокусник – что, интересно у нее в рукаве на этот раз?

Дина тем временем слабо улыбнулась дочери и протянула письмо.

– Вот почитай.

– Что это? – поморщилась Виктория. – Очередное признание в вечной любви тринадцатилетней корреспондентки? Со стихами?

Дина встала.

– Я оставлю тебя одну. Почитай. Ты известная, богатая, молодая, красивая. Слезы твои, они, что называется, от того, что бисер мелок.

У людей беды пострашнее…

– Ой, нет, я не хочу читать про чужие беды.

– Придется, – отрезала Дина. – Я уже прочитала и не могу выбросить это письмо из головы. Мне очень хочется помочь этой женщине, понимаешь? Но чем помочь – ума не приложу.

Мне нужен твой совет. Так что ради меня – прочитай. Я не прощу себе, если не помогу ей хоть чем-то…

Дина вышла из комнаты и осторожно прикрыла за собой дверь. Виктория пожала плечами и взглянула на конверт. «От Амелиной Е. Г.» – значилось сверху. Ну что ж, придется…

…Виктория вынырнула из своих мыслей и на нее вмиг обрушились музыка и вопросы Полины.

Весело ответив ей, Виктория приняла, наконец, решение.

– Поля, – небрежно заметила она, – мы с тобой уже столько выпили, что если бы нас видела моя мама…

Они дружно рассмеялись.

– Так, – изображая повышенную серьезность, продолжила Виктория, – сейчас я закажу такси, и мы поедем ко мне. И не вздумай возражать! Я не отпущу тебя одну так поздно!

Полина радостно улыбалась, она и не думала возражать. Ее мечта сбывалась на глазах. А ведь в самом начале вечера был момент, когда она решила, что ее надежды на дружбу с Викторией – лишь глупые мечты.

Виктория теперь держала себя совсем по-другому. Она много говорила, смеялась и даже в такси, сев рядом с водителем, все время оборачивалась к Полине…

– Не хотите забрать с собой ваш прекрасный цветок? – удивленно спросил официант, когда они встали из-за стола.

– Конечно!

Про себя Виктория проклинала его заботу на чем свет стоит.

– Пожалуйста, заверните мне его во что-нибудь…

Она больше не станет смотреть, как этот дымчатый зверь подыхает в ее прихожей. Она забудет его в такси под сиденьем…

Но и таксист оказался бдительным.

– Девушки, ваш сверток, – радостно сообщил он.

Всю дорогу Виктория, оборачиваясь к Полине, всматривалась в стекло: не едет ли кто-нибудь следом за ними. Она была взвинчена не на шутку. Алкоголь придавал ей смелости, но смелость эта попахивала отчаянием: движения были слишком резкими, мысли – чересчур однозначными. Цветок сводил ее с ума. Причудливое растение выступало в роли посыльного смерти и каждый раз приводило ее в ужас. Но Виктория всегда знала, что означает это послание. Но сегодня? Сегодня этого цветка не должно было быть! Не должно было, но он все-таки появился в ее доме, и Полина теперь хлопотала в гостиной, устраивая его в самой красивой вазе. Сказать ей, чтобы она выбросила это чудовище или подождать до завтра? Наверное, не стоит рисковать…

Виктория выдала Полине, едва державшейся на ногах от усталости, комплект постельного белья и свою пижаму, положив ее в вечно пустующей комнате для гостей. А сама села в кресло возле стола и уставилась на непрошеного серого пришельца с такой ненавистью, точно пыталась испепелить его взглядом…

Глава 16

Письмо Кати – в ту пору еще Екатерины Григорьевны Амелиной – совершенно незнакомого ей человека, быстро привело Викторию в чувства.

Она привыкла влезать в шкуру своих героев, представляя, что они должны чувствовать и о чем думать, а потому ей не составило труда прочувствовать все то, что стояло за сдержанным содержанием письма. Прочтя последние строки и бросив письмо на кровати, она пришла к Дине.

– Нужно что-то делать, и немедленно. Эта женщина может натворить глупостей. Может быть, поедем к ней? Мама, сейчас же!

Дина странно посмотрела на нее тогда, очень странно. И Виктория словно обрела на мгновение способность к телепатии, прочла в этом взгляде все, что та хотела ей сказать… Боль и гнев, порожденные чудовищной несправедливостью сегодняшних событий, рвались вылиться местью любой несправедливости этого мира. Господин Амелин в тот день представлялся ей олицетворением самой страшной несправедливости. Ей объявили войну, и она приняла условия, защищая все то, что еще могла защитить…

Дина позвонила Амелиной утром. Женщина занималась приготовлениями к переезду и совсем не ожидала какого-либо участия со стороны своей любимой писательницы, а потому едва Дина представилась и произнесла слова утешения, Амелина расплакалась навзрыд, да так, что разговор пришлось прервать…