Если покинешь меня... - Джейн Киддер

– О, папа, – зарыдала бедняжка, прижимаясь к отцу, – мне будет так недоставать тебя!

– Мне тоже будет недоставать тебя, моя дорогая, – ответил Арчибальд неожиданно севшим голосом. – Но наша разлука не будет долгой, и скоро мы снова увидимся. Только пообещай мне, что позаботишься о себе.

Она медленно подняла на него наполненные слезами глаза и кивнула.

– Я постараюсь, папа, – тихо сказала Клэр, – обещаю… Но и ты должен обещать мне, что, как только кончится эта ненавистная война, ты сделаешь все возможное и невозможное, чтобы помочь мне аннулировать этот брак.

– Клэр, – так же тихо проговорил Арчибальд, – я не знаю, можно ли будет это сделать.

С минуту он смотрел на дочь так, словно хотел что-то объяснить ей, но не знал, с чего начать.

– Что ты хочешь сказать, папа? – настороженно спросила Клэр. – Почему это будет невозможно?

– Ну, видишь ли, дело в том… – начал он, потом снова замолчал, растерянно потоптался на месте, откашлялся и смущенно уставился на свои башмаки.

– Папа! – взволнованно вскричала Клэр. – Ты ведешь себя как школьник! Что ты хочешь сказать?

Арчибальд выдохнул и пробормотал:

– Почему, когда нужна женщина, ее никогда не оказывается рядом?

Потом взглянул на дочь и выпалил:

– Для того, чтобы можно было аннулировать брак, должно быть признано, что муж и жена не состояли в супружеских отношениях, а если ты намерена сделать майора Уэлсли счастливым, то тебе вряд ли удастся избежать… э…

Клэр густо покраснела, но вызывающе посмотрела на отца и требовательно спросила:

– Папа, что ты хочешь сказать?

– Я говорю, – попытался объяснить Арчибальд, – что для того, чтобы покончить с этим браком, может понадобиться развод.

– Развод? – возмущенно воскликнула Клэр. – Нет, я никогда не опозорю свою семью разводом.

– У тебя может не оказаться другого выхода, – вздохнул Арчибальд. – А кроме того, существуют вещи и похуже развода.

– Ну, я даже представить себе не могу, что ты имеешь в виду… – выдохнула Клэр. – Я просто должна придумать способ, чтобы удержать его от… от… – Она задумалась, подыскивая нужное слово, чтобы деликатно объяснить, от чего она намерена удержать Стюарта, но, прежде чем ей это удалось, тот неожиданно появился вновь.

– Пойдемте, Клэр, уже пора, – мягко сказал он, приближаясь к ней.

Клэр снова рванулась к отцу и так крепко обвила руками его широкие плечи, что Арчибальд заворчал.

– Прощай, моя дорогая, – наконец прошептал он, обнимая ее в свою очередь. – Пиши мне почаще… и, пожалуйста, будь осторожна.

– Конечно, – пообещала Клэр, а потом, глубоко вздохнув и повернувшись к Стюарту, сказала: – Я готова.

Стюарт пожал руку Арчибальду, пообещал, что отправит телеграмму, когда они приедут в Бостон, потом положил руку на плечо Клэр и повел ее к двери. Когда они вышли из комнаты, Арчибальд поспешил к окну и увидел, что Стюарт помог Клэр сесть в экипаж, который заказал, чтобы доехать до железнодорожной станции. После того как Клэр села и коротким кивком поблагодарила Стюарта, Арчибальд заметил, что рука майора задержалась у нее на плече. Затем Стюарт нежно поцеловал Клэр пальцы и лишь после этого обошел экипаж, поднялся в него с другой стороны и устроился рядом с женой.

Арчибальд невольно рассмеялся низким гулким смехом, шедшим откуда-то из глубин его широкой груди.

– Никакого аннулирования не будет, – тихо сказал мистер Будро самому себе, – просто состоится развод.

Переполненный грязный поезд тащился очень медленно и был набит одними янки.

– Это какой-то ад, – пробормотала Клэр, оглядывая душное купе, – ад янки.

– Что вы сказали? – спросил Стюарт, наклоняясь к ней.

– Ничего, – буркнула Клэр.

– Мне очень жаль, что не удалось обеспечить вам лучших условий, – извинился Стюарт, – но за такой короткий срок нельзя было достать места в спальном вагоне.

– Это неважно, – ответила Клэр, про себя возблагодарив Бога за то, что в спальном вагоне не оказалось мест. Она просто не могла себе представить, как выдержала бы трое суток, запертая вместе со Стюартом в крошечном купе, единственным предметом меблировки в котором была кровать!

– Надеюсь, что завтра в Вашингтоне сойдет довольно много людей и мы с вами сможем перебраться в отдельное купе, – продолжал меж тем Стюарт.

– Уверяю вас, в этом нет никакой необходимости, – быстро сказала Клэр. – Я ничего не имею против сидячих мест.

Стюарт долго смотрел на нее, а потом вздохнул.

– Да, я понимаю, – тихо проговорил он.

Отвернувшись, майор хмуро уставился в окно и погрузился в мрачные размышления. Возможно, он совершил большую ошибку с этим браком, на котором так настаивал. С той минуты, как они сели накануне в поезд, Клэр не сказала ему ни слова, если не считать случайных замечаний, вызванных трагическими картинами разоренных и выжженных плантаций, мимо которых они проезжали.

Особенно она загрустила при виде руин одного большого дома. Он принадлежал другу их семьи, объяснила Клэр, и чудесными весенними вечерами она часто танцевала там в бальном зале, а теперь дом этот превратился в груду обуглившихся камней.

– И подумать только, что дьявол, совершивший все эти мерзости, был на моей свадьбе, – зло скрипнув зубами, добавила она.

После этого Клэр окончательно замкнулась, полностью сосредоточившись на рукоделии, которое захватила с собой. Стюарт предпринял несколько отчаянных попыток завязать разговор, но девушка отвечала ему коротко и односложно. После двадцати четырех мучительных часов, проведенных в переполненном грязном вагоне, Стюарт отказался от попыток оставаться общительным и дружелюбным.

– Мы сойдем в Вашингтоне и проведем здесь пару дней, – неожиданно сказал он.

Клэр удивленно взглянула на него.

– Зачем? – спросила она.

– Потому что, во-первых, у меня здесь дела, которые нужно уладить, а во-вторых, я знаю тут одну великолепную белошвейку, – ответил он.

На самом деле у него не было в Вашингтоне никаких дел, но сама мысль о том, чтобы провести еще два дня в этом зловонном поезде, была для него невыносимой. Может быть, если они прервут поездку и проведут некоторое время в столице, окунувшись в водоворот развлечений и удовольствий, то им будет наконец о чем поговорить. Стюарту почти хотелось снова оказаться в форте Макаллистер, в грязной маленькой каморке, там, где он лежал, выздоравливая, много дней – и где часами беседовал с Клэр о книгах, музыке, живописи и счастливой довоенной жизни.

Неожиданно в сладкие грезы Стюарта ворвался мелодичный голос Клэр.

– Майор, мне не нужно никаких платьев, – заявила она.

Стюарт нахмурился.