Как заарканить миллионера - Элизабет Беверли

— Ты… м-м… не возражаешь? — осторожно поинтересовалась она.

— Что ты! Жду с нетерпением.

Сердце ее заколотилось еще сильнее.

— Адам, уйди с дороги.

— Прошу прощения? — с наигранным удивлением откликнулся он.

— Ты мешаешь мне пройти, — твердо проговорила она. — Подвинься, пожалуйста.

Он притворился, что только сейчас это заметил:

— Ах да, конечно! Прости! Я и не заметил, что загораживаю проход.

И… не двинулся с места.

Мысленно махнув рукой, Дорси начала обходить Адама. Она очень старалась его не задеть. Очень… но, видимо, недостаточно. Ибо, едва она успела подумать, что ее маневр удался, как Адам вдруг повернулся, и они оказались стиснуты в узком арочном проеме лицом к лицу. Грудью к груди. Бедром к бедру. А он, негодяй этакий, еще и улыбнулся так, словно…

О боже!

Нет, пожалуй, это все-таки был не сон.

Как же здорово снова оказаться с ним рядом! Возможно ли на свете равное наслаждение? Ответ — нет, по крайней мере, в рамках закона. Но. Дорси упрямо старалась не замечать, как по телу разливается томный сладостный жар. Не думать о том, как красив Адам, как прекрасно сжимать его в объятиях. Не зря же она поклялась себе, что это никогда, никогда не повторится!

Каким-то образом ей удалось двинуться вперед, но в этот миг Адам вытянул руку и уперся спиной в стену, перегородив ей путь. Так, не рановато ли она принялась давать клятвы? Может, стоит изменить формулировку? Например, так: возможно, это никогда не повторится. Быть может. Может, нет, а может, и да…

Потому что грудь ее плотно прижалась к его плечу, и от этого прикосновения Дорси пронзила огненная стрела желания. Она хотела попятиться, но Адам был начеку и преградил ей путь другой рукой.

Так Дорси оказалась в ловушке. На пятачке едва ли в квадратный фут величиной у нее не было возможности уклониться от обжигающих прикосновений Адама. Самое пугающее состояло в том, что она потеряла власть и над собственным телом: сердце бухало о ребра кузнечным молотом, кровь мчалась по жилам со скоростью курьерского поезда, дыхание вылетало из груди с какими-то всхлипами, а мозги… В отчаянии Дорси отступила, вжавшись спиной в прохладное дерево стены. Но Адам тут же сделал шаг вперед. Теплое дыхание его ерошило ей волосы.

— Адам… — простонала она.

Но так и не договорила то, что хотела сказать. Возможно, потому, что на самом деле говорить ей вовсе не хотелось…

— Я скучал по тебе всю неделю, — проговорил он едва слышно и, склонив голову, жадно впился в ее губы своими.

Ах, что это было! Всем поцелуям поцелуй! Адам начал прямо с того, на чем остановился неделю назад: раз, другой, третий легко касаясь губами ее губ, а затем пустил в ход язык. Дорси, не помня себя, в восторге приоткрыла рот ему навстречу, словно приглашая исследовать нежные глубины; обхватив Адама за шею, она запустила руки ему в волосы. Обрадованный этим молчаливым поощрением, он крепко обнял ее и прижал к себе, а поцелуй становился все глубже, все яростнее…

Ее обволакивал его запах, сводил с ума жар его тела. Ничего она больше не желала — только бы раствориться в нем, затеряться в нем навсегда! Как же ей не хватало Адама! Как она скучала — ужасно, немыслимо, невозможно!

…Только бы не появился кто-нибудь из «Дрейка»!

Но прежде, чем Дорси успела высказать свое опасение, Адам оторвался от ее губ и, запрокинув ей голову, припал к нежной ямке на шее. Дорси разочарованно застонала, но в следующий миг он снова прильнул к ее губам, а затем выпустил ее из объятий.

Все произошло так быстро, что Дорси испугалась: не привиделось ли ей это чудо? Но, взглянув на себя в зеркало, поняла: все было по-настоящему. Лицо ее раскраснелось, зрачки расширились от страстного желания, бурно вздымалась и опускалась грудь под форменной рубашкой.

Да, все было по-настоящему. И она… она хочет еще!

— Нам надо поговорить, — мягко заметил Адам.

— Адам… — простонала она, сама не зная — или, быть может, слишком хорошо зная, — о чем его молит.

— Я все время думаю о тебе, — продолжал он. — О том, что произошло между нами в прошлый раз. Всю неделю я не появлялся в клубе — думал, так будет лучше для нас обоих. Но я все равно думаю о тебе. И что-то мне подсказывает, что и ты думаешь обо мне.

— Адам, пожалуйста, я…

Он шутливо прижал палец к ее губам.

— Поговорим позже. Придумай какой-нибудь предлог, чтобы задержаться, когда все разойдутся.

«Не стоит, — твердо сказала себе Дорси. — Из этого ничего не выйдет. Во-первых, он не в моем вкусе. Именно таких мужчин я поклялась избегать. Во-вторых, у нас с ним нет ничего общего. В-третьих, его не интересуют прочные, стабильные отношения. В-четвертых, меня тоже. В-пятых, вполне возможно, что моя мать была в связи с его отцом. И наконец, Адам никогда не уживется с Лорен Грабл-Монро!»

Дорси и сама-то с трудом с ней уживается.

Но если так… выходит, у них с Адамом все-таки есть что-то общее! Значит, вторая и шестая причины отпадают. Карлотта, скорее всего, никогда не спала с Натом Дариеном — отпадает причина номер пять. Да и против серьезных отношений Дорси, в принципе, ничего не имеет — еще одну причину долой. Остались всего… раз, два… две. А две причины — это не так уж много.

— Хорошо, — мягко ответила она. — Поговорим позже.

Однако он не сразу убрал руку, и, повернувшись, чтобы пройти в библиотеку, Дорси коснулась грудью оголившейся руки чуть выше локтя. Так она Адама еще не трогала: новое ощущение оказалось очень, очень приятным, а каменная крепость мускулов наводила на мысли об иных, столь же твердых частях тела… Должно быть, та же мысль посетила и Адама: он тихо застонал и придвинулся к ней.

— Позже, — со вздохом повторила она. — Поговорим позже.

— Поговорим? — непонимающе переспросил он. — Да… непременно. И это тоже.

К несчастью, между «теперь» и «позже» торчала эта, черт бы ее побрал, вечеринка.

Вообще-то Адам терпеть не мог шумные сборища. И собирал у себя в доме гостей исключительно из деловых соображений. В приватной обстановке у коллег и конкурентов развязываются языки; из застольной болтовни можно почерпнуть множество полезных сведений, которых не получишь, сидя у себя в кабинете. А поскольку народ на вечеринках собирается самый пестрый, не раз Адаму случалось слышать забавные или поучительные истории, которые потом (без имен, разумеется) появлялись на страницах «Жизни мужчины».

Для обслуживания вечеринок он всегда нанимал поваров и официантов из «Дрейка»: это было удобнее всего, к тому же Линди хорошо знала, что ему требуется. Но, поскольку по выход ным Мак не работала, Адаму и в голову не приходило, что Линди пришлет к нему Мак. И вдруг исполнилась его заветная мечта: она здесь, у него дома! Как он желал оказаться здесь с ней вместе…