Под сенью апельсиновых деревьев - Линда Белаго

– Подожди-ка, Леевкен. – Баккер снова исчез за дверью и вскоре появился со старой чернокожей женщиной.

Старуха стыдливо пыталась спрятать свои искореженные, как корни, ладони, бросая на Карла и Юлию умоляющие, исполненные надежды взгляды.

– Баккер, это что еще за шутки? Мне нужна здоровая, крепкая рабыня… А не такая. – Карл покачал головой и повернулся к выходу.

– Я ведь прошу за малышку вполне приемлемую цену, но раз ты не хочешь… Кармен с удовольствием возьмет ее в свой дом. Солдаты и матросы любят таких крошек.

Юлия не знала, кто такая Кармен, но то, как Баккер произнес слово «дом», явно означало, что речь шла не об обычном здании.

Карл, казалось, призадумался:

– Так сколько же ты хочешь за эту малышку?

Баккер сделал серьезное лицо:

– Можешь забрать ее за две сотни.

Карл повернулся к Юлии:

– Идем, Джульетта. Нам придется поискать в другом месте.

– Леевкен, это ведь действительно приемлемая цена! Мне же тоже как-то надо жить!

– Пф… – Карл схватил Юлию за руку и подтолкнул к двери.

Юлия увидела разочарование на лицах обеих рабынь. У нее разрывалось сердце. Одним движением она освободилась от Карла и остановилась:

– Я хочу, чтобы ты купил эту девочку!

Карл замер и удивленно, даже сердито, посмотрел на Юлию.

– Нет, об этом не может быть и речи, – процедил он сквозь зубы.

Баккер, напротив, решил не упускать свой шанс:

– Вот видишь, у твоей жены наметанный глаз… Она знает, что когда-нибудь из этой девочки выйдет хорошая, верная рабыня. Ну, давай, можешь забрать ее за сто восемьдесят!

– Сто тридцать.

– Ладно, сто пятьдесят, но это мое последнее слово. – Баккер скрестил руки на груди.

– Бумаги есть?

– Конечно, будут у тебя бумаги. Я ведь почтенный торговец!

Баккер ухмыльнулся и принял у Карла пачку денег. Затем он подтолкнул девочку к Юлии и жестом приказал старухе снова уйти в заднюю часть дома.

Юлия печально смотрела вслед старой женщине. Ей очень хотелось забрать с собой и ее, но этого Карл уже не потерпел бы. Однако, по крайней мере, ей удалось помочь хотя бы девочке.

– Вот и прекрасно. Ну что, Леевкен? Выпьем по глотку за хорошую сделку?

Юлия облегченно вздохнула и, пока мужчины у стола поднимали стаканы, стала внимательно рассматривать девочку. Испуганная малышка стояла перед ней, опустив глаза, и лишь ее дрожащие пальцы выдавали, что она испытывает страх.

– Как тебя зовут? – тихо спросила Юлия.

– Кири, – робко прошептала девочка.

Глава 2

Эрика была приятно удивлена. Условия для проживания в одном из домов общины гернгутеров в Парамарибо были намного лучше, чем те, которые были на корабле. Они с Райнгардом получили маленькую квартирку, где была спальня и гостиная, оказавшаяся намного бóльше, чем она ожидала. Эрика уже представляла, как живет в хижине из глины – в конце концов, она мало знала о порядках в колонии. К тому же обстоятельства их путешествия на корабле побудили ее к самым диким предположениям. Но здесь, в этих комнатах, они смогли хорошо устроиться со своим немногочисленным, нехитрым скарбом.

Крайне непривычным для Эрики было обращение с рабами. Вопреки ее предположениям, моравские братья также держали значительное количество домашних и полевых рабов.

«Все это бедные души, которые больше никому не нужны», – так оправдывал это обстоятельство руководитель маленькой общины. Однако Эрика подозревала, что братья были явно не против того, чтобы у них самих были слуги.

Сначала Эрика отказалась, когда ей выделили рабыню по имени Додо. Додо была неопределенного возраста, у нее были длинные, как у лошади, зубы, и к тому же она была слепа на один глаз. Однако затем Эрике все же пришлось воспользоваться ее помощью. Поскольку у них была одна-единственная кухня, в которой к тому же все делали рабы, и Эрика мало что знала об имеющихся запасах, да и приготовление пищи из них также было для нее загадкой, ей не оставалось ничего иного, кроме как поручить это задание Додо. Старая рабыня явно обрадовалась тому, что сможет наконец-то поработать. Эрике становилось не по себе при мысли об эксплуатации человека человеком, однако поначалу она просто не знала, что делать.

Кулинарное искусство Додо тем не менее быстро убедило Эрику в том, что стряпню необходимо поручать кому-нибудь из местных жительниц. Эрике удавалось приготовить лишь безвкусную кашу из пары вареных бананов, поскольку она не знала, что делать с другими продуктами. Додо же удивляла свою новую хозяйку аппетитными супами, жареной рыбой и всевозможными сладостями.

Кроме того, Додо обладала чрезвычайно выраженным талантом наблюдателя.

– В конце концов, миси должна хорошо есть, ведь миси ест за двоих, – заметила она спустя несколько дней, когда ставила миски на стол, за которым сидели Эрика и Райнгард.

Сначала Райнгард вопросительно посмотрел на рабыню, затем его глаза округлились и он, сияя, взглянул на Эрику.

– Это правда?

Эрика покраснела. Ей было неловко из‑за того, что она еще не сообщила мужу о своей беременности. Однако первые дни в Суринаме выдались очень хлопотными. Райнгард радостно вскочил, чуть было не опрокинув стул, и заключил Эрику в объятия.

– Я так рад! Когда это произойдет? Это чудесно, Эрика! Я буду отцом! – Он не дал жене сказать ни слова.

– Райнгард, ты меня задушишь! – Эрика решительно отодвинула его. Однако, увидев его сияющее лицо, не могла не заразиться его радостью. – Тебе придется подождать до октября.

Эрику и Йозефу отправили работать в лечебницу общины. У Эрики до сих пор было мало опыта в этой области, ее образование ограничивалось теорией. Йозефа же, напротив, хорошо знала, как ухаживать за пациентами, она уже работала медсестрой. Однако болезни и условия, в которых жили больные, поставили их перед новыми трудностями. Пациентами были исключительно рабы и мулаты. Белые колонисты доверяли только собственным врачам, которые, однако, не лечили чернокожих. Правда, имелся также врач для черных и мулатов, который требовал оплаты за свои услуги и у которого для лечения бедняков был только один час, да и то раз в неделю. К тому же колонистам не нравилось, когда их рабы ходили к подозрительному «негритянскому» врачу.

В этом городе, таким образом, моравские братья с их маленькой лечебницей были единственным ежедневно открытым медицинским заведением для рабов. Ситуация явно не улучшалась из‑за того, что некоторые рабы предпочитали сначала обращаться к сомнительным знахарям-целителям и только тогда, когда болезнь заходила слишком далеко, были вынуждены являться к моравским братьям.

Йозефа быстро преодолела робость и страх перед этими людьми, однако постоянно злилась. Она лечила раны, из которых, как правило, нужно было удалять огромное количество личинок мух и гноя, и постоянно выковыривала из подошв у детей рабов яйца вездесущих песчаных блох, возмущенно ворча при этом о том, что то же самое могли бы сделать и их матери, и при всем этом учила Эрику самостоятельно проделывать основные процедуры.

Вскоре все говорили о том, что две медсестры взяли на себя работу в лечебнице. Их предшественники, казалось, были очень рады, что избавились от этой задачи. Очевидно, они и без того были загружены свыше всякой меры. Вечно недовольная Йозефа вынуждена была вступить в пререкания с братьями.

– Брат Вайнет, а как вы до сих пор лечили такие раны?

Йозефа критическим взглядом осмотрела рану десятилетнего мальчика-раба, который ударил себя по ноге топором. С тех пор как это случилось, прошло несколько дней, и, казалось, рана уже жила своей собственной жизнью. Мальчик жалобно плакал, когда Йозефа снимала с его ноги грязную повязку.

Брат Вайнет отошел на шаг назад и с отвращением отвернулся.

– Мы поливаем рану спиртом, а остаток вливаем в рот пациенту. Это лучше всего, – проворчал он недовольно, в то время как одна из рабынь – помощниц в лечебнице – уже появилась с соответствующей кружкой наготове.

– Тогда неудивительно, что рана в таком состоянии. Мы немедленно это прекратим! Эрика, мне нужна свежая вода и чистая тряпка.

– Если вы собираетесь лечить так тщательно каждого, вам понадобится много времени, – сердито заметил брат Вайнет, явно удивленный тем, что сестра Йозефа намеревалась более добросовестно заботиться о раненых.

– Это ведь самое меньшее, что требует от нас Бог. Тем более что чрезмерное потребление алкоголя явно не идет на пользу миссии, – резко ответила Йозефа.

Обычно она не нападала на членов общины, однако в лечебнице на протяжении длительного времени работали спустя рукава, а этого она терпеть не собиралась. Йозефа позаботилась о том, чтобы лечебницу немедленно привели в порядок, чтобы имеющийся материал был тщательно очищен и помещен на хранение и чтобы заказ на важные покупки нашел свой путь на корабль в Европу. Йозефа, которая так страдала во время плавания через океан, здесь проявила удивительную энергию.