Под сенью апельсиновых деревьев - Линда Белаго

В дверь постучали. В комнату вошла Фони, держа миску, из которой шел дым, и поставила ее на подоконник. Юлия с удивлением взглянула на нее.

– Смокопату, против комаров! – Служанка почтительно кивнула и снова поспешно удалилась из комнаты.

Юлия вспомнила о настойчивом предупреждении Карла и вновь удержалась и не поблагодарила Фони. Поначалу от едкого дыма у нее слезились глаза, однако после того как рабыня снова закрыла за собой дверь, дым, казалось, стал улетучиваться через окно, так что по комнате он больше не распространялся. Затем Юлия поняла: дым из этой миски отпугивал надоедливых насекомых. Женщина тихо вздохнула и опустилась на кровать. Значит, это и есть ее новая родина. Что же с ней теперь будет?

Она была исполнена решимости извлечь из этой ситуации как можно больше пользы. В принципе, эта страна была довольно красивой. И такой экзотичной! Однажды Юлия вместе со своими соученицами побывала в оранжерее – строении с пальмами и фруктовыми ароматами. А теперь она находилась в стране, в которой действительно произрастала вся эта роскошь. Может быть, у них на плантации даже есть сад? Плантация… Какие люди там живут? Конечно, множество рабов. Юлия по-другому представляла себе общение и совместную жизнь с ними. Ей казалось, что она будет вести себя с ними как со слугами, однако, похоже, тут с рабами обращаются не как со слугами, а скорее как с животными. Юлия твердо решила держаться с ними дружелюбно.

На душе у нее было неспокойно, и прежде всего потому, что она ожидала первой встречи со своей падчерицей. Найдут ли они общий язык? Юлия в душе надеялась на это. Теперь она зависела от Карла, и ей пойдет на пользу, если она поладит с его дочерью.

А в остальном она до сих пор ничего не знала о семье Карла. Были ли живы его родители? Может быть, они тоже живут на плантации? Эта мысль вызвала у Юлии болезненное воспоминание о собственных родителях. Что они сказали бы о ее решении уехать в Суринам? Наверное, до этого бы не дошло. Ведь Карл женился на ней только из‑за приданого. От этой мысли Юлии снова стало больно, как от удара ножом. Может быть… Может быть, если она постарается ему понравиться, все будет не так уж плохо.

На следующее утро Юлия поднялась с постели уставшей: жара очень плохо действовала на нее. Женщина несколько раз просыпалась и вставала, чтобы сменить мокрое от пота белье. Кроме того, она долго не могла уснуть и лежала, погруженная в свои мысли, прислушиваясь, не придет ли к ней муж, но потом в конце концов провалилась в беспокойный сон. Карл не появился, зато комары все же нашли путь в ее комнату и даже под сетку и несколько раз будили Юлию.

Умывшись, женщина нашла в своем чемодане самое легкое платье, которое можно было носить в соответствии с ее общественным положением. Причесываясь, Юлия заметила, что из‑за влажного воздуха ее волосы стали курчавыми. Ранним утром ее комната напомнила ей огромную, заполненную паром прачечную ее бывшего пансиона.

После того как Юлии удалось кое-как придать себе привлекательный и пристойный вид, она сошла вниз. Карл уже сидел за столом для завтрака и читал газету. Фони стояла наготове. Она налила хозяйке чашку крепкого черного кофе. Юлии, собственно говоря, больше хотелось бы выпить какой-нибудь прохладительный напиток, однако она не решилась попросить об этом служанку.

Но все же она не смогла устоять перед другим желанием. Конечно, говорить об этом за столом было неприлично, однако… Юлия смущенно почесала руку. Несколько комаров все же укусили ее.

Карл опустил газету.

– Привыкнешь, – только и сказал он, прежде чем снова уткнуться в газету.

И вообще, он был не слишком словоохотлив. Юлии очень хотелось спросить, чем они будут сегодня заниматься. Может быть, он покажет ей город? Однако ее надежда рассыпалась в прах, когда Карл встал и попрощался:

– Мне нужно заняться делами.

Разочарованная Юлия, пребывая в нерешительности, осталась за столом в одиночестве. Она испугалась от неожиданности, когда рядом с ней возникла Фони. Домашняя рабыня протянула ей маленький тигель и указала на руку Юлии, на которой образовалось несколько больших красных волдырей.

– Спасибо, Фони, – сказала Юлия вопреки грозному предупреждению Карла.

Фони улыбнулась в ответ, показав белоснежные зубы, а затем снова исчезла в задней части дома. Поняла ли Фони, что сказала ей Юлия? Правда, она улыбнулась, но, может быть, это было лишь данью вежливости?

Юлия считала здешнее общение очень сложным. На корабле женщины рассказывали ей, что рабам не разрешается говорить по-нидерландски. Хотя слуги понимали этот язык, но отвечать им разрешалось только по-своему. Язык рабов женщины на корабле презрительно называли «таки-таки», что означало то же самое, что «бла-бла» или просто лепет. Официально же этот язык назывался «негритянским английским», и на слух Юлия воспринимала его как сильно искаженный нидерландский, в котором просто менялись местами слоги, пропускались или добавлялись буквы, а некоторые слова заменялись английскими. Опять же, белые люди на языке рабов не говорили, но понимали его. Таким образом, Юлии, наверное, придется выучить также и «негритянский английский». Как-никак, английский язык она все же изучала в пансионе, а учеба ей всегда давалась легко. Она надеялась, что здесь в скором времени ей удастся произнести первые слова.

После завтрака Юлия в нерешительности сидела за столом. И что же теперь ей делать? Карл ушел куда-то, и она осталась одна. Можно ли ей будет хотя бы изучить получше этот дом? Несмотря на то что ее разбирало любопытство и ей очень хотелось взглянуть на остальную часть дома, Юлия решила все же для начала внимательно изучить свою комнату. Она чувствовала себя тут посторонней. Она была здесь гостьей, а не хозяйкой, а совать всюду свой нос в чужих домах не полагалось.

Едва Юлия успела зайти в свою спальню, как какой-то грохот заставил ее вздрогнуть. Подойдя к окну, женщина увидела, что небо затянуто тучами, низко висевшими над крышами домов. Затем Юлия увидела молнию, следом за которой раздался угрожающий раскат грома. Поднялся сильный ветер, и в его порывах затрепыхали пальмовые ветки. Пошел дождь.

Юлия отошла на шаг назад и закрыла дверь. Капли дождя, словно жемчужины, собирались на тонкой ткани, которой были затянуты окна. Может быть, надо закрыть ставни? Однако Юлия зачарованно наблюдала за тем, как вода лилась с неба. Это был не дождь, а настоящий потоп. Карл рассказывал жене о двух ежегодных сезонах дождей, и она попыталась вспомнить, в какие месяцы они наступают. Кажется, в середине апреля. Значит, первый сезон дождей продолжался до августа. Второй сезон, как она припоминала, длился с декабря до февраля, то есть зимой, если здесь она вообще бывает. Только сейчас Юлия поняла, что почти восемь месяцев сезона дождей не обязательно означают хорошую погоду. А теперь дождь лил как из ведра, хотя, собственно говоря, сезон дождей еще не наступил. Юлии стало интересно, какие еще сюрпризы готовила ей погода.

Дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Тучи рассеялись, и снова показалось солнце. От мокрых улиц сразу же стали подниматься облака пара, и легкая прохлада быстро исчезла.

Вдруг Юлия почувствовала себя ужасно одинокой. Она скучала по Софии и по пансиону, и даже по тесноте своей маленькой комнаты. Как бы ей хотелось сейчас вместе с Софией прогуляться вдоль городской стены, посмотреть на уток, плавающих по озеру, поговорить со своей подругой! Юлия скучала по Виму, который сейчас уж точно знал бы, что нужно делать. На миг она затосковала даже по кораблю, по разговорам с другими женщинами. Интересно, что сейчас делают Эрика и Вильма?

Юлия попыталась сдержать наворачивающиеся на глаза слезы. Она должна быть сильной и храбро смотреть в будущее. Если бы она только знала, что ее ожидает! Юлия провела еще одну беспокойную ночь в одиночестве в своей комнате.

Несмотря на предыдущие планы, на следующий день Карл объявил жене, что их пребывание в городе продлится еще несколько дней.

– Мы уже получили приглашение, – сказал он, и на его лице появилось выражение какого-то странного довольства.

Юлия не знала, радоваться ей этому или нет. Конечно, было бы прекрасно заиметь связи в колонии. Однако и здесь для Карла она будет всего лишь средством для достижения цели.

И к тому же Юлия очень сильно страдала от тропического климата. Конечно, она ожидала, что в Суринаме будет тепло. Но чтобы так! Днем было жарко и душно, и Юлии казалось, будто она не может дышать. К тому же она страдала от постоянного головокружения. Пот ручьями стекал у нее по спине. Хотя Фони регулярно приносила ей освежающие напитки и влажные полотенца, они не особенно облегчали ее страдания. Вечером Юлия обрадовалась, когда солнце исчезло с неба, а воздух немного посвежел и стал прохладнее. Но и этой ночью про сон, который мог бы принести ей отдохновение, нечего было и думать. Юлия ворочалась между мокрыми от пота простынями и несколько раз вставала, чтобы переодеться в сухую одежду. Как же она выдержит это на протяжении длительного времени?