Целинная рать - Александр Евгеньевич Никифоров

Витька сидел все в той же позе, пуская кольца дыма. Возле термоса, на газете, стояли две открытые банки тушенки, банка гусиного паштета, горкой лежал нарезанный хлеб.

– Пойду сейчас, ротному морду набью,– посмотрев на «стол» заявил Сашка,– я категорически желаю в «штрафники». Витька, можно сказать, кровный его враг, сидит весь в шоколаде, а мы с тобой далеко в обратном, но по цвету одинаковым. Я бы вот, на его месте, даже термос помыл.

– Да не сможешь ты на его месте. Тут талант нужен. Он после своего дня рождения, в гараже, три дня, нормальное колесо бортировал. Просто тупо снял с машины и все. Посреди гаража лежало, все видели. Праздник закончился, он его на машину, и вперед. И хоть бы хны. Все согласились, что у него с колесом, тяжелый случай, – возразил Сергей,– а ты без опыта. Так и в дурдом загреметь недолго.

– Не, тут ты не прав,– возразил Витька, – думаешь, я просто так сижу? Я письмо жене сочиняю, и с дымом, вон, тоже, тренируюсь.

– Да, ну? – удивился Сергей, – намазывая на хлеб, толстый слой паштета,– и много сочинил?

– Да не, начало только пока, а с дымом сдвиги, кой какие, есть.

– В стихах, наверно сочиняешь? – спросил, набитым ртом Сашка.

– Да нет. Но, «здравствуй», и все такое для начала придумал. А в стихах напишу, ее тут же «кондратий» схватит. Вдовцом останусь.

– Врубился Сашка, ну как ты тут без опыта? К этому делу талант нужен, – спросил Сергей.

– Согласен, скорей всего не справлюсь. Я не такой, как Витька, разносторонний,– сказал Сашка, намазывая следующий кусок.

– Симонов! – донесся крик от начала эшелона.

– А чего это, он не подходит? И на фамилию перешел?– присмотревшись, Сергей узнал старшину.

– Опять этот, гнида, за мной, – привстал Витька с термоса и проорал в ответ,– Какого надо?

– Взводный зовет, – донеслось в ответ.

– Хорош орать, оглохнем от вас скоро, – включился в переговоры, Сашка,– иди сюда.

Васька, в ответ, отказываясь подходить, замахал руками.

– Как хочешь, а у нас обеденный перерыв, – сказал Сашка, снова устраиваясь рядом со «столом»

Вскоре, не выдержав ожидания, подошел старшина.

– Витя, взводный приказал тебя найти, и привести к нему,– повернувшись к ним правым боком, пролепетал он.

– Ну-ка, ну-ка, повернись,– заинтересовался поведением Васьки, Сергей.

Витька на его вопрос, многообещающе хмыкнул.

62

– Даааа, восхищенно воскликнул Сашка, увидев левый, окруженный синевой глаз,– орать ты хоть куда, а бегать тебе, еще учиться надо.

– Не бегать, а убегать, – уточнил Сергей.

Мало еще попало. Троцкист, недобитый. Таких к стенке надо прислонять, и из мелкашки очередями, чтоб подольше расстреливать,– начал закипать Витька, – ты чего приперся?

Не видишь, я термос мою?

– Я вижу. Взводный приказал, тебя найти. Ужина, сказал, не будет, так что ждать тебе не надо. Он велел тебе, порядок в вагоне навести.

– Чего? – стал наливаться яростью Витька.

– Я, то при чем?– стал отодвигаться Васька, – Мне приказали, я передал. Взводный же.

– Нет, гляньте, какие красавцы? Итак, вас тридцать рыл, а я за вас один отдуваюсь, вон, термос мою. А теперь, я еще за вами, и в вагоне, ваше дерьмо, убирать должен? – двинулся Витька на старшину.

– Мне-то, чего? Взводный же, – повторил Васька, – убыстряя движение назад.

– Да, хорош, Витька, он-то здесь, при чем? – схватил его за рукав, Сашка.

– Этот хомут? Да все несчастья, от него. Давай отсюда, вали, пока я об тебя, термос не выправил. Видишь бок помятый? – Витька схватил ремень термоса, намереваясь исполнить задуманное.

Старшина, мгновенно развернувшись, через секунду исчез из вида.

– Да ты, хоть убей, его, толку-то? Идти-то все равно придется, – посоветовал Сергей.

– Во! Где они у меня сидят, – Витька провел ладонью одной руки по горлу, другой рукой закидывая, лямку термоса на плечо,– все эти командиры.

– А чего делать? Бог терпел и нам велел,– поддержал его Сергей.

– Ничего, я им еще, кровушки попью,– пообещал Витька, – ладно, давайте. На выгрузке встретимся, – пожал им руки, уходя к своему вагону.

– Термос, хоть бы для вида всполоснул,– посоветовал ему вслед Сашка. Витька не обернулся.

– Ты, как будто его не знаешь? Станет он, такой фигней заниматься. Пошли к себе, хорошо хоть с другого взвода, и нам с этого термоса не есть.

В вагоне второго взвода стояла тишина.

– Повымерли все, что – ли? – удивился Сергей.

– Чей это свитер?– раздался на «спальном месте» голос Геннадия.

Это было настолько неожиданно, что они даже вздрогнули.

– А чего это ты один, там роешься? – поинтересовался Сашка.

– Надо вот и роюсь. Тебя забыл спросить, – ответил «урожайный ветеран», – свитер, не твой? Вроде ты здесь спал.

– Если синий, то мой, – ответил Сашка, в глубину вагона.

– Он такой же синий, как я, голубой, но хрен его знает, может и был когда, синим. Твой что ли? – Геннадий бросил свитер на пол вагона.

– Конечно мой,– поднял его Сашка, – и цвет, еще вполне.

– Там вещмешки наши в углу, не видишь? – спросил Сергей.

– Взводный, все мешки приказал к машинам оттащить. Вас ведь еще найти надо. А вдруг вы опять в бега подались? – хохотнул « ветеран»

– Вот порядки. Хозяев нет, а вещи хватают, кто не попадя. Может у меня там денег полмешка? – возмутился Сергей.

– Не попадя, а по приказу,– не согласился наверху Генка, продолжая что-то искать.

– Нашел, – вдруг радостно вскрикнул он, и на краю «спального места», показалось радостное лицо «ветерана», с зажатой в руке бутылкой «Андроповской».

– Специально, остался пошарить. Помню, должна была бутылка остаться. Тогда взводный нас накрыл, а я катнул бутылку в сторону, чтоб не увидел, а хороши уже были.

63

Все про нее забыли, но я то помню. Вот она, родимая, закатилась между досками и лежит. Вам повезло. Залезайте, мы ей сейчас, головенку открутим, – пригласил «ветеран».

– А народ где? – спросил его Сашка, забираясь наверх, и устраиваясь рядом.

– Пошли осматривать материальную часть. Согласно приказу вышестоящего командования,– отрапортовал Генка, подготавливая кружку.

– А ты чего не пошел?

– Я чего? Морковкой деланный?– наливая в кружку, ответил Геннадий,– ну скажи, чего я, в этой, мать ее, части не видел? Или пока мы ее сюда тащили, в ней что-то изменилось?

Он поставил бутылку на доски, поднес ко рту, налитую с «горкой» кружку,

– Ну, давай, Генаха. Сколь ни есть, вся наша,– с окончанием этих слов, он ловко опорожнил кружку.

– Ну, ты хват, Генка, сам наливаешь, сам приговариваешь, сам пьешь. А мы то чего? Сам же позвал? – недовольно произнес Сашка.

– Вы вола-то не тяните. Сейчас архаровцы набегут, насмотревшись, на мать ее, часть, делиться придется. А от меня