Целинная рать - Александр Евгеньевич Никифоров

ЦЕЛИННАЯ РАТЬ

Моей жене

С любовью и благодарностью….

Первое положение

ОТПРАВКА

1

Под ярким весенним солнцем всеми цветами радуги переливался май. Граждане, великой страны Советов, окончив рабочий день, спешили домой. Их переполняло чувство выполненного долга, искренняя вера в то, что они своим трудом, еще на один день приблизили торжество коммунизма. Они чувствовали, грядущее торжество, оно было близко, уже рядом, но пока не давалось в их натруженные руки.

На календаре было начало мая 85. В стране «победившего социализма» начинала набирать обороты, объявленная, новым генсеком перестройка. И главное, ничему не научившая, ни царей, ни генсеков, очередная антиалкогольная компания.

Эта компания отличалась от прежних, своим подходом к решению: с вырубки виноградников, остановки пивзаводов. Потом, добрались до ликероводочных заводов. И вместе с началом компании, со всего Союза посыпались в центр рапорта, о моментально возникших и расширяющихся до немыслимых размеров «зонах трезвости». На сельских сходах, зеленые с похмелья мужики, с хитрыми улыбками на лицах и твердой убежденностью в сердцах, что там наверху, «совсем сбрендили», и что мы это «уже проходили», поднимали руки за трезвость. Опуская, дергали соседа за рукав, и с иронией спрашивали, – Пить будешь? На что сосед, резко опуская свою руку, отвечал, – А то, наливай! Дожидаясь конца схода, нетерпеливо поглядывали на часы,– время-то, время, а еще ведь ни в одном глазу. Чего держат: руки подняли, проголосовали. А чего не поднять? Раз новая блажь стукнула вождям в головы. А нам, что поднимать, что опускать. Хотя поднимать, лучше с налитым стаканом. Решения «Единой, направляющей и всеми любимой» партии, и не менее «любимого» правительства выполнялись на бумаге, одним росчерком пера, четко и обстоятельно. В газетах, на радио, телевидение – писалось аршинными буквами, оралось с надрывом, мелькало на экранах – одно единственное слово «Одобрямс! А в стороне от этого, повинуясь законам природы, в южных областях страны, начало наливаться спелостью зерно. И с его созреванием, начинало поколачивать в ознобе военкоматы, ответственные за формирование «целинных батальонов» ежегодно направляемых на борьбу с урожаем. «Денно и нощно» стали мелькать в окнах военкомата сотрудники, составляя и согласовывая списки «бойцов целины», военнообязанных приписного состава, по народному «партизан» или « мабуту»….

В подъезде одной из типовых пятиэтажек, хлопнула входная дверь. Молодой мужчина, лет 25-ти, легко преодолев два лестничных пролета, остановился у почтовых ящиков. Открыв один из них, достал почту. Вместе с газетой «Аргументы и факты» из ящика вылетел желтоватый листок бумаги, и, планируя, опустился на пол. Мужчина наклонился за ним, поднял. Поднес на уровень глаз, прочитал:

ПОВЕСТКА

Макарову Сергею Ивановичу 13 мая 198… года к 10 часам явиться в военкомат, для прохождения медицинской комиссии. При себе иметь паспорт, военный билет. В случае неявки в соответствие со статьями Закона СССР….

– Сейчас Машу порадую, – вздохнул Сергей, закрывая ящик.

С газетой и повесткой в руке, он поднялся к себе на четвертый этаж.

2

Открыв дверь и переступив порог своей квартиры, где он проживал с женой и четырехлетней дочуркой, громко объявил, придав голосу нотки огорчения, – Машенька, родная, повестку прислали, в военкомат на медкомиссию, так что как ни крути, а выходной завтра.

– Дай – ка посмотрю, – подошла жена, подставляя щеку для поцелуя. Сергей, привычно чмокнув , отдал ей повестку, и нагнулся развязать шнурки на ботинках.

– Думала, опять врешь, – вернула Маша, повестку, когда он принял прежнее положение.

– Когда это я тебе врал, всегда все, как на духу выкладываю.

– Что на «духу» тут никто не оспаривает. Например, позавчера, с таким «духом» пришел, что его до сих пор с квартиры не выгнать. А на работу мне звонил, что говорил,– Задержусь. Витька «стенку» купил, помочь надо. А я дура, все тебе верю. Ленке позвонила, с покупкой поздравила. Она чуть у телефона в осадок не выпала. Ты говорит, ничего не перепутала? Витька у меня, чего летчик – испытатель? На персональном окладе, сидит? А не вместе с Серегой, твоим, баранку крутит? Подъем в квартиру был. Но не «стенку» поднимали, а Витьку, дружка твоего закадычного, и не ты, а сосед. А вот где «стенка» Витькина, и полполучки, история умалчивает. И где ты был в это время, не знаю. В «грузчиках», замечен не был. Мне Ленка, подробно, все рассказала.

– Я же домой шел, проводил Витьку до подъезда, и сразу домой. Знаю же, что ждет ненаглядная жена, переживает, – приобнял, Сергей жену, стараясь прервать воспоминания, не столь далекого прошлого.

–И чего? Живой труп приполз. Ни красы, ни радости. Через губу не плюнуть. Преодолел порог и упал замертво. Ни в туалет не в ванну не попасть было, дверь припер, всю ночь провалялся. А завтра после комиссии, думаешь трезвым придешь? Комиссию пройдете и галопом в магазин. Как же без этого, раз выходной устроили, – Маша, повернулась и пошла на кухню.

– Какой магазин, с кем? Я же там никого не знаю. Пройду комиссию и домой. Еще Лару с садика успею забрать,– пошел следом Сергей.

–Садись, ешь, – поставила Маша на стол, сковороду с жареной картошкой, – сам хоть нормальный приди, забиральщик. В прошлом году вы уже с Витькой, комиссию проходили.

Сергей, вспомнив ту комиссию, опустил взгляд в сковороду.

– Три дня, вы с ним в военкомат ходили,– продолжала она, присев напротив Сергея, – все давление вам мерили. А как же? Давление высокое, заключения, комиссия не может дать. Вот и ходили, туда как на праздник – белым лебедем, а домой – раком.

Сергей, оторвался от сковородки, хотел возразить, но встретив взгляд жены, решил: еще не время.

– Врачи-то, олухи какие-то. Понять не могут, что вы давление, полными стаканами поднимаете.

– Ты бы еще, времена Петра Первого вспомнила, – уткнулся в сковороду, Сергей.

– А хоть Первого, хоть второго с третьим,– не унималась Маша, – позавчера еле приполз. Завтра такой же придешь, вот попомни мои слова. Скажешь потом, накаркала.

– Да нормальный приду, чего ты, – пообещал Сергей.

Ночью ему снился сон.… Бежит он один одинешенек, размахивая над головой, огромным черным пистолетом. Форма на нем какая-то незнакомая, золотом расшитая, на голове огромная фуражка, на погонах по большой звезде, впереди золотится поле. Летит он к нему на всех парусах, рот широко открыт, в одном пронзительном крике, – Сдавайсь!

3

Проснулся он от голоса жены, собирающей дочку в садик. Вспомнив, про свое обещание, Сергей, встал с дивана, и вышел из спальни, на кухню.

– Папочка, – радостно подбежала дочка, – а