Звездный странник - Сергей Афанасьев

— Это уже не ко мне, — оправдываясь ответил Рейнольдс.

— Мы знаем, — вступилась Алла, стараясь смягчить слова Густава. Просто это пожелание нашей группы нашему руководству.

— Обязательно учтем, — кивнул начальник, энергично работая вилкой.

Посидев минут 5–6 Рейнольдс, извинившись, ушел — таких групп у него было несколько, и Алла тут же включила музыку и выключила свет.

— Алые губы, тело, глаза,— Волосы, руки, забыть нельзя…

громко, в быстром темпе зазвучало из динамиков.

— Предлагаю танцы, — крикнула Алла, и Сергей за столом остался один — не умел он это дело, да и не вписывался в молодежь…

И пока молодежь энергично разогревалась быстрыми движениями, Сергей, любуясь Ланой, мысленно настраивал себя, чтобы осмелиться и пригласить ее на медленный танец, который последует сразу же после этого — записи Аллы он знал почти наизусть.

Стихла музыка, и тут же заиграла другая. Сергей встал и… снова сел — Лана уже танцевала с другим. Естественно — с Закиром, и, естественно — плотно прижавшись…

Да-а, как-то уж больно невесело подумал Сергей, куда мне до них до всех… Не вписываюсь я в этот мир, как ни стараюсь. Чего-то мне не хватает… Может, тогда и не суетиться? — подумал он вдруг. Не Закир, так кто-нибудь другой обязательно ее уведет.

— Шеф, потанцуем? — мягко склонилась к нему Алла, коснувшись его щеки своими шелковистыми волосами.

А почему бы и нет? — подумал он и встал…

И вот музыка стихла, и Закир включил свет.

— Продолжим, — сказал он. — Водка киснет.

А Сергей снова поймал взгляд присаживающейся на свое место Ланы, но на этот раз особой радости не испытал, а наоборот, решил постараться больше не смотреть в ее сторону — пусть идет как идет, и будет как будет.

— Эра Великих Свершений, — вдруг громко сказал Закир с сарказмом, продолжая начатый разговор, когда все уже выпили и как-то незаметно разделились по интересам на небольшие группки. — Какой дурак придумал это название?

— Аккуратней в выражениях, — спокойно заметил Густав.

— А что такое? — притворно удивился Закир. — Времена тирании закончились.

— Кто это тебе сказал? — спросил Густав. — Они же, кто раньше правил, и сказали. Посмотри внимательно на верхушку. Все те же лица…

И тут в полуоткрытую дверь бочком несмело вошел Коурис. Его появление встречено было дружным и радостным шумом. Быстро налили полный стакан водки, заставили выпить — за нового сотрудника, за боевое крещение и за старый год — разом. Коурис неумело и решительно выпил, поперхнувшись. Тут же ему подали стакан напитка — запить.

— Пойдем, поговорим, — кивнул ему Сергей в сторону кабинета, понимая, что тот скоро захмелеет и от него ничего уже не добьешься.

Оэций покорно направился следом.

— Ну рассказывай, — ехидно заметил Сергей, еще очень хорошо вспоминая, как тот же самый Коурис, только гораздо постарше и опытнее, вел допрос самого Сергея и его товарищей. — Как это угораздило красу и гордость первого управления так отличиться.

— Это целиком моя вина, — чуть слышно произнес стажер, плотно сжимая губы. — Полностью это осознаю, и готов понести самое суровое наказание.

— Ну, это все лирика, — уже поспокойнее заметил Сергей, остывая. Неужели ты думаешь, что мы сейчас все бросим и поведем тебя на задний двор расстреливать. Давай лучше докладывай, как дело то было.

Оэций чуть перевел дыхание.

— Они вышли на меня, — заговорил он совсем другим голосом — чуть не плача. — Я им — Стой стрелять буду… А они улыбаются. И идут так спокойно. — Голос стажера дрогнул и Сергей с интересом посмотрел на юношу — действительно — тот готов был вот-вот расплакаться. — Я затвор передернул для устрашения… а они уже близко… И я… И они… — стажер вдруг всхлипнул.

— Ну ладно, брось, — сказал Сергей поморщившись и зачем-то похлопав Коуриса по плечу. — С кем по-неопытности не бывает. Да и не так то просто выстрелить в человека.

— Вы меня откомандируете? — поднял покрасневшие глаза стажер и Сергею стало неловко.

— Ну почему же? — пожал он плечами. — Стажировка у тебя еще только начинается. И вообще — за одного битого двух небитых дают. Наверное слышал об этом?

Бедный юноша кивнул с трудом сдержав всхлип.

— Естественно, полностью закрыть этот случай я не могу, — продолжил Сергей, выйдя из-за стола. — Но, что бы ты знал, в докладе буду на твоей стороне, — продолжил он уже улыбаясь, хотя Оэций этого и не видел. — А ты давай не раскисай, и пообещай больше не делать подобных ошибок. Договорились?

Юноша снова кивнул, пытаясь как можно незаметнее внешней стороной кисти утереть щеку.

— Ладно, иди, отдыхай, — махнул рукой Сергей.

Оэций молча вышел, а Сергей подумал, что в детстве Коурис был в сущности неплохим человеком.

Однако, когда Сергей появился в зале, народ сидел несколько притихший, и Коуриса нигде не было видно.

— А где стажер? — спросил он.

— Убежал, и даже на посошок отказался, — ответил Закир, неторопливо разливая водку.

Сергей некоторое время смотрел на его плавные и размеренные движения.

— Обгольцев, на минутку, — позвал он, снова возвращаясь в кабинет.

— Стажер у нас несколько в упадке. Сам понимаешь, — внутренняя депрессия, как бы чего не случилось… Обгольцев, прогуляйся-ка с ним в какое-нибудь заведение по-легкомысленнее. Деньги за счет управления. Идет?

Закир, удивленный такой заботой, но не подавший виду, кивнул, словно это было не в первый раз, молча вернулся в зал, выпил свою стопку, неопределенно помахал всем рукой, взял со стола печенюшку и быстро вышел, догоняя ушедшего юношу, пока начальство не передумало.

В отсутствии Закира они скромно проводили девушек.

На выходе с площади им встретилась веселая компания, и идущие там девушки вдруг громко засмеялись, а Густав поморщился.

— Что? Знакомых встретил? — спросила с ревнивым подозрением Алла.

— Да нет, — ответил он. — Просто не люблю девушек, идущих под руку или в обнимку с кем-нибудь и по дороге внимательно разглядывающих встречных мужчин.

— А мы, кстати, совершенно ни на кого не обращаем внимания, засмеялась Ники. — Имей это ввиду…

Некоторое время они шли все вместе. Потом потихоньку разбрелись, так как идти им надо было в разные стороны.

Сергей провожал Лану. Они неспеша шли по пешеходной дорожке чуть покачивающейся на ветру конструкции легкой подвесной жилой перемычки между монолитами, похрустывая свежевыпавшим снегом, дружно обходя сугробы и мусор на улице и боясь при этом коснуться друг друга. Разговаривали о совершенно постороннем, тщательно избегая тем о случившемся утром. Ближе к общежитию — Лана показала издалека огни, сказав, что здесь она живет, и что вообще-то здание приятного голубого цвета, за что его в народе еще почему-то называют Голубым Дунаем, только в темноте сейчас не видно, — он мучительно думал только об одном — попытаться поцеловать ее на прощанье или не стоит этого делать? От этой мысли участилось сердцебиение, губы пересохли, а кровь в висках запульсировала. Решил все же не пытаться — побоялся что от волнения это у него получиться грубо или неуклюже — еще испугает девушку и окончательно оттолкнет ее от себя.