В защиту науки № 4 - Эдуард Кругляков

Нет ничего удивительного в том, что легенда о контактах Мессинга со Сталиным не выдержала документальной проверки. Подобных легенд немало и в отношении гораздо более известных людей, например о создателе советской атомной бомбы, трижды Герое Социалистического Труда, академике И.В. Курчатове. Но вот что сообщают ученые-историки Рой и Жорес Медведевы, авторы многочисленных книг, посвященных Сталину: «Частых встреч Курчатова и Сталина, о которых иногда пишут, не было… В действительности же Курчатов приглашался к Сталину только два раза — 25 января 1946 г. и 9 января 1947 года» [44].

Можно обоснованно предположить, что если бы В. Мессинг, проживавший после побега из Польши на территории Белоруссии, действительно привлек к себе внимание советских спецслужб (увезен из Гомеля на встречу со Сталиным, как утверждает артист в своих «мемуарах»), то в соответствующих архивах об этом должны сохраниться упоминания. На запрос автора данной статьи ответил начальник Центрального архива КГБ республики Беларусь Л.В. Пименов: «Сведений в отношении Мессинга Вольфа Гершиковича, 1899 г. рождения, уроженца местечка Гора Кальвария, в Центральном архиве КГБ республики Беларусь, а также в Национальном архиве республики Беларусь не имеется» [45].

В 90-х годах ХХ в. российские архивы допустили исследователей в значительную часть своих фондов, ранее закрытых для ученых. Стали доступными и тетради, в которых скрупулезно регистрировались посетители сталинского кабинета с 1927 по 1953 г. Теперь нетрудно убедиться, что многие авторы, сообщавшие о встречах Сталина с тем или иным человеком, либо добросовестно заблуждались, либо лгали — таких встреч вообще не было, как это произошло с проверкой эпизодов «Сталин — Мессинг».

Лжераввин с Горы Кальвария. Таким образом, можно считать несостоятельными все главные эпизоды «мемуаров» Мессинга, на проверку оказавшиеся вымыслом. И здесь необходимо упомянуть документальную повесть И. Шенфельда «Раввин с Горы Кальвария или загадка Вольфа Мессинга» [47]. Произведение опубликовано в 1989 г. в журнале «Грани» (№ 153 и 154), издаваемом на русском языке во Франкфурте-на-Майне.

Исследование Шенфельда посвящено изучению настоящего жизненного пути Вольфа Мессинга. Автор превосходно знает то, о чем пишет: ещё в 30-х годах минувшего столетия он был знаком с ремеслом Мессинга по объявлению в одной из варшавских бульварных газет: «Вольф Мессинг, раввин с Горы Кальвария, ученый каббалист и ясновидец, раскрывает прошлое, предсказывает будущее, определяет характер» [47, с. 7].

Шенфельд сообщает, что в 1941 г. он оказался в Ташкенте, где стал проживать и Мессинг, успешно гастролировавший с «психологическими опытами». В начале 1943 г. оба они оказались в одной камере внутренней тюрьмы НКВД Узбекистана — на них донес некий Абрам Калинский, агент НКВД, который «был специалистом по беженцам из Польши. Он их сперва обирал, скупая у них последние ценные вещи, а затем доносил на них органам» [47, с. 5–24]. Шенфельд вспоминает: «Так начались наши разговоры, разговоры двух евреев, которых посетило одинаковое горе… Я говорил мало, а молчаливый и недоверчивый до того Мессинг вдруг стал словоохотлив… Может быть, он думал, что настали его последние дни и ему надо было вспомнить всю свою жизнь? А может быть, у него теплилась надежда, что я вдруг останусь в живых и расскажу когда-то где-то о его судьбе…» [47, с. 26, 27]

Настоящая биография Мессинга разительно отличалась от той фантастической жизни, изложенной в «мемуарах» «О самом себе». С юности Вольф выступал в бродячих цирках Польши (номера иллюзионистов). Когда стал взрослым, освоил трюки эстрадной телепатии, в том числе «так называемые "контакты через руку", где при сноровке и соответственном предрасположении можно добиться удивительных успехов» [47, с. 44, 45]. После нападения Гитлера на Польшу Мессинг без особого труда перебрался в СССР. Здесь он начал выступать с демонстрацией «чтения мыслей», сначала в составе агитационных бригад, а затем с индивидуальными поездками от Госконцерта. Массовый зритель к этим концертам испытывал значительный интерес, что льстило беглому артисту, который признавался: «Я быстро научился ничему не удивляться. А главное — не показывать своего невежества. Если я чего-то не знал или не понимал, я помалкивал и многозначительно улыбался. Всем хотелось знать, как меня принимали на Западе в столицах и других больших городах, что писала обо мне пресса. Прямо я врать не хотел, а вертел вокруг да около. Да ведь они и не поверили бы, что я до сих пор, кроме Польши, нигде не был…» [47, с. 58].

Шенфельд сообщает, что Мессинга вскоре освободили, и он продолжал выступать с концертами, а Шенфельда осудили к 10 годам лишения свободы «за шпионаж».

Для проверки объективности мемуаров Шенфельда я обратился в Генеральную прокуратуру Республики Узбекистан, попросив сообщить сведения о его аресте и осуждении. Все сведения, сообщенные Шенфельдом о себе в мемуарах, нашли подтверждение. Начальник отдела по надзору за соблюдением законов в органах службы национальной безопасности Е.Т. Агзамходжаев сообщил, что изучил материалы данного архивного уголовного дела.

«Установлено, что Шенфельд Игнатий Нотанович, 1915 года рождения, уроженец г. Львова, образование высшее, холост, до ареста 28 января 1943 года работавший экспедитором эвакогоспиталя № 1977 на ст. Бараш, Южно-Казахстанской области, постановлением Особого совещания при НКВД СССР от 16 августа 1943 г. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 57-1 Узбекской ССР — шпионаж (в редакции 1926 года) и осужден к 10 годам лишения свободы.

На основании протеста военной прокуратуры Туркестанского военного округа от 15 октября 1966 года, определением военного трибунала ТуркВО от 4 ноября 1966 года постановление Особого совещания при НКВД СССР от 16 августа 1943 года в отношении Шенфельда Игнатия Нотановича было отменено, а уголовное дело прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления, то есть он реабилитирован по данному уголовному делу» [48].

И. Шенфельд в своей документальной повести-исследовании стремится к максимальной объективности изложения фактов, в отношении себя и других лиц. О Мессинге он сообщает, что. хотя слава «чтеца мыслей» ему льстила, «сам он её не добивался и не участвовал в создании вокруг себя легенды… О своем скудном прошлом он не распространялся и, естественно, не был заинтересован, чтобы в нем копались» [49, с. 80, 81].

К этим утверждениям надо отнестись критически: после выхода в свет «мемуаров» В. Мессинг в многочисленных интервью подтверждал достоверность своего жизнеописания. Так, в 1971 г. во время гастролей по Читинской области Мессинг заявил журналисту: «Эйнштейн — необыкновенный человек. Он первым сказал, что я буду «вундерманом». Я прожил у него в доме несколько месяцев…» [50]. Как уже говорилось выше, Эйнштейн с Мессингом вообще не встречался и в период с 1913 по 1925 г. в г. Вене не проживал. Текст мемуаров обязывал Мессинга удостоверять подлинность описываемых в них событий, несмотря на закономерные скептические вопросы, которых возникало немало.

Фальсификатор, да ещё и Хвастунов. И. Шенфельд называет настоящего автора «мемуаров» «О самом себе». «Михаил Васильевич Хвастунов, писавший под псевдонимом «М. Васильев» и известный в Москве как «Михвас», был видным журналистом и ловким «популяризатором» в разнообразных отраслях науки. Он выпустил большую серию «Человек и Вселенная». С Вольфом Мессингом же он встретился, когда составлял брошюру «Человек наедине с собой»… Хвастунов сообразил, каким бестселлером могла бы стать книга Мессинга о самом себе. Но поскольку Мессинг был полуграмотен, а в русском языке более чем слаб, они заключили договор, по которому Хвастунов выговорил себе восемьдесят процентов всех гонораров за «литературную обработку» материала (!).

Он затворился с Мессингом в своей подмосковной даче и там в течение недели пытался выжать из того хоть какие-нибудь мало-мальски сенсационные воспоминания. Но воспоминания Мессинга, как мы знаем, вовсе не соответствовали его всесоюзной славе и ходившим о нем легендам. Надо было изобрести новую биографию о блистательной карьере, которая началась… как у Геракла, чуть ли не с пеленок — благо ремесло фальсификации биографий для знатных особ в Советском Союзе было широко распространено.

И вот «Михвас» стряпает невероятный комикс под названием «Вольф Мессинг: о самом себе». Вся жизнь Мессинга представлена там как вереница чудесных и чреватых последствиями встреч…

Ко всему этому стоит добавить, что «Михвас» иностранных языков не знал, на Западе никогда не был и специфика тамошней политической и общественной жизни была ему неизвестна, правдоподобно же фантазировать он не сумел. Всё произведение было состряпано в стиле, «как это себе представляет маленький Вася». Читателей «Михвас», по-видимому, считал идиотами, которые примут все за чистую монету; о редакторах советской печати он был такого же мнения. Чтобы придать «воспоминаниям» Мессинга вес, «Михвас» нашпиговал их псевдонаучными вставками из своих же брошюр. Этим должно было быть создано впечатление, что автор воспоминаний глубоко ученый человек и знает, что говорит, когда рассуждает о психологии, психоанализе, магнетизме, гипнозе, оккультизме… Это также, что не менее важно (для Хвастунова. — Н.К.), увеличивало количество печатных листов» [49, с. 81–83].