Том 1. Стихотворения 1838-1855 - Николай Некрасов

Наш век*

Свет похож на торг, где вечно,Надувать других любя,Человек бесчеловечноНадувает сам себя.Все помешаны формально.Помешался сей на том,Что, потея, лист журнальныйРастянуть не мог на том;Тот за устрицу с лимономРад отдать и жизнь и честь;Бредит тот НаполеономИ успел всем надоесть.Тот под пресс кладет картофель,Тот закладывает дом,Тот, как новый Мефистофель,Щеголяет злым пером.Тот надут боярской спесью,Тот надут своей женой;Тот чинам, тот рифмобесьюПредан телом и душой.У того карман толстеетОттого, что тонок сам,Что журнал его худеетНе по дням, а по часам.Тот у всей литературыСнял на откуп задний двор,С журналистом шуры-мурыСвел — и ну печатать вздор.Тот мудрец, тот тонет в грезах,Тот состряпал экипажИ со славой на колесахТрехсаженных марш, марш, марш!От паров весь свет в угаре,Всё пошло от них вверх дном;Нынче всякому на пареЕздить стало нипочем.Ум по всем концам ЕвропыК изобретеньям прилип,Телеграфы, микроскопы,Газ, асфальт, дагерротип,Светописные эстампы,Переносный сжатый газ,Гальванические лампы,Каучуковый атлас,Паровозы, пароходы,Переносные дома,Летоходы, весоходы,Страховых компаний тьма!Пневматические трубы,Стеарин и спермацет,Металлические зубыСбили с толку белый свет.Доктора свои находкиСыплют щедрою рукой,Лечат солью от чахоткиИ водой от водяной;В бога здравья тянут воду,Воду всем тянуть велятИ, того гляди, природуОт сухотки уморят;Водяная медицинаНаводнила целый свет,Пациентам же от сплинаВ кошельке — лекарства нет…С быстротою паровозаСовершенствуется век;Ни пожара, ни морозаНе боится человек.Что для нас потоп, засухи?!Есть такие лихачи,Из воды — выходят сухи,Из огня — не горячи.В деле разные языки,Руки, ноги, голова;Все мы мудры, все велики,Всё нам стало трын-трава.Нет для нас уж тайны в море:Были на его мы дне;Кто же знает? Может, вскореПобываем на луне.А потом, как знать! с терпеньемГде не будет человек?..Малый с толком, с просвещеньемДалеко пойдет наш век!..

Офелия*

В наряде странность, беспорядок,Глаза — две молнии во мгле,Неуловимый отпечатокКакой-то тайны на челе;В лице то дерзость, то стыдливость,Полупечальный, дикий взор,В движеньях стройность и красивость —Всё чудно в ней!.. По высям гор,В долинах, в рощах без боязниОна блуждает, но, как зверь,Дичится друга, из приязниЕй отворяющего дверь.Порою любит дни и ночиБродить на сумрачных гробах;И всё грустит, и плачут очи,Покуда слезы есть в очах.Порой на лодке в непогоду,Влетая в бунт морских зыбей,Обезоруживает водуГеройской дерзостью своей.На брег выходит; как русалка,Полощет волосы в волнах,То вдруг смиренно, как весталка,Пред небом падает во прах.Невольно грустное раздумьеНаводит на душу она.Как много отняло безумье!Как доля немощной страшна!Нет мысли, речи безрассудны,Душа в бездействии немом,В ней сон безумья непробудныйЦарит над чувством и умом.Он всё смешал в ней без различья,Лишь дышат мыслию черты,Как отблеск прежнего величьяЕе духовной красоты…Так иногда покой природыСмутит нежданная гроза:Кипят взволнованные воды,От ветра ломятся леса,То неестественно блистает,То в мраке кроется лазурь,И всё, смутив, перемешаетВ нестройный хаос сила бурь.

Провинциальный подьячий в Петербурге*

Ох, времечко! СкорехонькоЛетишь ты, хоть без крыл.Уж двадцать лет ровнехонько,Как в Питере я был.В питейном департаментеСлужение имел,На каменном фундаментеДомишком я владел.С особами отличнымиВ знакомстве состоял,Поклонами приличнымиНачальству угождал.Как всё переменилося!Мне Питер стал чужой;Всё новое явилося,Чуть пахнет стариной!Секрет мой обнародоватьВновь прибыл я в него,Хоть много израсходоватьПришлось мне для того.Одно мне утешительно,Что ведать кой-комуСекрет такой спасительно.Приступим же к нему:

Грамматику, эстетикуИз мысли я прогнал.Люблю лишь арифметику,От ней богат я стал.Сперва я от деленияНемало получил:Начальник отделенияДелить меня учил.По мере повышенияМой капитал толстелИ рос — от умноженияПросителей и дел.Дало плод вычитание,Как подчиненным яНе брать дал приказание,За вычетом себя.Сложив всё, в заключенииСложенье я узнал,И вышел от сложенияИзрядный капитал.Хоть шиворот-навыворотЯ правила прошел,Не выведут за шиворот,Куда б я ни вошел!

До Павловска катался яЖелезной мостовой,Парами восхищался я —Не столько быстротой!В воксале, в упоении,Прослушал я цыган:Вот, доложу, уж пение —Что палкинский орган!..Смотрел намедни «Фебуса»…В нем Сосницкий лихой…Ну точно у Брамбеуса,Смешливый слог такой.Я надорвал животики,От смеха лопнул фрак!Читая «Библиотеки»,Не хохотал я так!..Пришлося «Титулярных» разМне как-то посмотреть,Вот здесь так, уверяю вас,Другому б умереть!Над ними, посудите-ка,Смеются так, что страх;Ну, это просто критика:Я сам в таких чинах!..Вчера смотрел Тальони я,Притом еще в «Тени»:В поступках — благовонияИ прелести одни.Что это за чудесница!Не жаль пяти рублей!Отменно пляшет крестница, —Но далеко до ней…Весь Невский, чудо Питера,На ваньке облетел;На вывеске кондитераЯ диво усмотрел:Там в «Пчелку» с умилениемТурецкий франт глядит,Читает с наслаждениемГречанка «Инвалид».Он в красках всё прелестнейшихПредставил напоказ;Таких вещей чудеснейшихИ в Пскове нет у нас!Не ждал, чтоб ум в кондитереБыл сметлив так, клянусь…Уж подлинно, что в ПитереВо всем изящный вкус…Трубой какой-то внутреннейНа Невский из землиСветящий до заутреннейГаз немцы провели.Накрыт стеклянной шапкою,Огонь большой такойГорит гусиной лапкою!Ну так… что день-деньской!Прощайте! оставляю вас.Чувств много, мало слов!В Кунсткамеру бегу сейчас,А завтра еду в Псков…

Хоть друг я в аккуратности,Хоть я не ротозей,Избегнуть коловратностиНе мог я в жизни сей.Вернуться с первой станцииЯ в Питер должен был,Понеже в нем квитанцииПо делу позабыл.В великую конфузиюБыл тем я приведен,Как будто бы контузиюМне дал Наполеон.Меня так озадачило,Что тут же на пути,Как в лихорадке, началоВ санях меня трясти.Я чуть не обморозился,Не мог ни есть, ни спать;Приехав, прямо бросилсяКвитанции искать.Хозяйка той гостиницы,Где я стоял, былаВ тот день у именинницыИ комнат не мела.«Ну, это, — молвил радостноЯ сам себе, — к добру!»Искал с надеждой сладостнойИ всё нашел в сору…Душа в каких-то сладостяхТонула у меня;Я в Питере, на радостях,Остался на три дня.

На Невском у механикаКазал мне кум АнтипКартины, в виде пряника, —То есть — дагерротип.Божуся вам сурьезно я:Их солнышко печет;Ну, штука прекурьезная:Немецкий всё расчет!Ходил я в Академию«Помпею» ту смотреть,За что Брюллову премиюПришлося возыметь.Вот это прелесть сущая!Картина вся в огнях,Народу там тьма-тьмущаяПешком и на конях.И видно, что с постели ихСпугнул всех ночью страх:Иные без сапог из них,Иные в колпаках.Там мальчик, такой душенька,На улице лежитИ точно мой ПетрушенькаГлазенками глядит.Там деньги, ради прибыли,Сбирает с мостовой,Согнувшись в три погибели,Кащей такой седой.На псковского подьячегоПохож, ни дать, ни взять,Теперь с того не для чегоПортрета рисовать.Там дама авантажнаяКатилась впопыхах;Хоть одноколка важная,А вся расшиблась в прах.Сумятица ужасная!Помпея же в пожарУселася, несчастная,Одна на тротуар.Какой-то хват пригоженькийС собой старушку звал:Куда! — Отнялись ноженьки:Последний день настал.Отменно нарисовано,Отличнейшая вещь!Я был к ней как прикованный,Впился в нее как клещ.Так живо представляется,Что хоть рукой бы взять.Брюллов наш отличается,Уж нечего сказать!..Конторы все питейные,Горевшие в ту ночь,Заводы оружейныеПотрафил он точь-в-точь.Я думал: не в чаду ли я?Похоже чудо как;Был в то время в Туле я:Действительно, всё так.Создатель! Что за множествоТам разных этих зал;Я всякого художестваТам пропасть повстречал.А лучше всех красуетсяСтатуя мужика:Он важно в бабки дуется,И видно, что битка!По выходе из комнат сихЯ мимо сфинок шелИ было не заметил их,Да надпись вдруг прочел:«Мемноновым представленыВ святый наш Петроград,На пристань здесь поставлены».Действительно, стоят.Скажу, огромные сииДве сфинки — чудеса:В фалборках, как из кисеи,Закрыты волоса.Таких чудных окроме яНе видел отродясь:У них физиономияТакая, как у нас!Вот выдумка забавная  —В театре маскерад!Попировал там славно я,Уж подлинно впопад.Как в дни великопостные,Во всей таки красе,Такие пресурьезные,Там в шляпах ходят все.На всех салопы черныеДо самых до колен,А на иных отборныеНаряды всех племен;Как будто с чайных ящиковПришли все в маскерад.Кабы достать образчиковВесь Псков наш будет рад.Уж стали бы отхватыватьМазурку — ай-люли!Сумели б всех порадовать,Как в пляс бы мы пошли.А здесь что? — Как уходятся  —Расходятся домой;За это деньги плотятся:Обычай уж такой!..Раскланяюсь почтительноТеперь без дальних слов;Прощайте! Уж действительноЯ завтра еду в Псков!

Проплакали отчаянноПять суток мы с женой:Стряслась беда нечаянноНад нашей головой.У черта сердце сжало бы —Случись такой изъян:На барина две жалобыПришло к нам от крестьян;Донос их на господчикаУпрятал я под спуд,За то меня, молодчика,Упрятали под суд.Прочли то есть нотацию, —Хоть просто умирать!Вписали в аттестацию:К местам не принимать.Ну где ж тут правосудие,Я б всякого спросил?..Чуть только вышел в люди я,Брюшко чуть отрастил,Количество изрядноеДеньжонок позашиб;Житье-то было б знатное,Да вдруг — и скушал гриб…Скажите, — как правительствоИзволит рассуждать:Вишь, я чиню грабительство!С чего б им это взять?..Ходил всегда я в нанковых,Не то чтобы в трико,Не брал бумажек банковыхИ не тянул клико,Умел всегда делишечкиЧистехонько вести,И только разве лишечкиПришлось мне загрести.В суде не валежирствовал,Не делал тяп да ляп;Ни с кем не дебоширствовал:Не всё ж ведь цап-царап…Да что же?.. Я утешуся,Лиха ль еще беда!Не бойтесь — не повешуся!Найду кусок всегда!Я поступлю в компанию:Довольно их зело;Приличную по званиюЯ выберу — назло!..

С женою от АничкинаИзвозчика я взял, —«Льва Гурыча Синичкина»Глядеть каприз припал…Да сбился я афишками,И вышел тут крючок:С различными делишкамиШел Пантелей Жучок.Он человек, как водится,Сенатский, деловой;Да от жены приходитсяПропасть, хоть с головой.Всё дело-то в нотациях:Толкуют то и се;На тонких экскузацияхОсновано тут всё.Скажу: в большом был горе я,Бедняга Деловой!Такая же история,Вот точно как со мной!..Зато нас с ВасилисоюУтешила — вон та,Что(хочет быть актрисою),Такая суета.Мне кажется, что шутствуетОна напрасно так:Актрисой ведь присутствуетОна давно никак?Еще тут есть отменнейший,Честнейший человек,Расчетливый, почтеннейший,Одесский то есть грек.Так сердце к нему клонится,Ведь как умен, злодей!Приятно б познакомиться:Люблю таких людей!..На днях смотрел «Парашеньку» —Нет прелестям конца!На крестницу ЕвлашенькуВ ней сходство есть лица.Тут очень уморительноВсех Гусева смешит,Тут пляшут так чувствительно,Что плачут все навзрыд.Печальная оказия!Не видел ввек такой:Чуть сам не выл в экстазе я —Уважил Полевой!В окошко на пришпекте яФигуру видел раз;Признаться: стал в решпекте я,Глядел почти что с час.Вертится тут помещица,Ну точно дама пик;Я думал, мне мерещитсяИ стал-таки в тупик.С испуга я зажмурился,Но вдруг открыл глазаИ чуть было не втюрился,Такая ведь краса!..Что ж это?.. У завивщика,Так просто, для проказ,Машина, вроде живчика,Вертится напоказ.Меня сначала мучило,Стоял я как дурак;А вышло — просто чучело…И всё-то в жизни так!..Намедни, кажись в пятницу,Иду повеся нос,Встречаю вдруг сумятицуИ вижу: тут курьез.Коляска самокатнаяКатит без лошадей:Работа деликатная,Не русских, знать, затей…И лодка б так не плавалаНа полных парусах —Как будто бы два дьяволаУселись в колесах…

Но здесь я закалякался,А дома ждет жена;Ну, как бы я не всплакался:Задорлива она!Живу в Грязной покудова,Не плачу ни о чем;А в Псков меня отсюдоваНе сманят калачом.Мне здешнее правительствоОказывает честь:В газеты, с местом жительства,Меня велело внесть;Чин, имя и фамилия —Всё внесено в столбец.Ведь это значит — в силе я,Каков я молодец?..Итак — мое почтение!Готовый быть по гробУ вас во услуженииФеклист Онуфрич Боб

Баба-яга, костяная нога*