Корабль, сокрытый в земле (Томминокеры - 1) - Стивен Кинг

Он повернул к ней красивый дикий оскал. Сейчас она смотрела в него, не отводя глаз, загипнотизированная, как зайчиха в свете надвигающихся фар.

- Теперь использованные стержни. Знаете ли вы, куда они деваются, когда они становятся непригодными? Он не рассказывал вам, что их забирает Фея Стержней? Не правда. Их отсортировывает персонал. Их много, больших горячих куч из стержней, здесь, там и везде, лежащих в грязных мелких лужах. Они действительно горячие, мэм. И они собираются оставаться в таком состоянии долгое время.

- Гарденер, я хочу, чтобы вы вышли, - снова сказал Трепл. Игнорируя его, Гарденер продолжал, обращаясь только к мистеру и миссис Тед:

- Они постоянно теряют следы некоторых из этих куч, знаете вы это? Как маленькие дети, которые играют весь день и идут, уставшие, спать и просыпаются на следующий день и не могут вспомнить, где они оставили свои игрушки. И есть еще одна вещь, о которой стоит сказать. Это последнее - Дикие Ядерные Террористы. Уже исчезло достаточно плутония, чтобы взорвать восточное побережье Соединенных Штатов. Конечно, я бы хотел иметь микрофон, чтобы читать в него свои бессвязные стихи. Видит Бог, я бы должен был поднять свой го...

Внезапно Трепл схватил его. Человек он был большой и рыхлый, но дьявольски мощный. У Гарденера рубашка выскочила из брюк. Очки выпали из его рук и вдребезги разбились на полу. Раскатистым голосом - голосом, который, наверное, может иметь только негодующий преподаватель, проведший много лет в лекционных аудиториях, Трепл объявил всем присутствующим:

- Я вышвыриваю этого типа.

Эта декларация была встречена аплодисментами. Не все в комнате аплодировали - может быть, даже не половина. Но жена энергетика теперь громко плакала, прижавшись к своему мужу, больше не пытаясь вырваться; до того, как Трепл схватил его, Гарденер неуклюже двигался вокруг нее, видимо, ее пугая, Гарденер ощущал скольжение своих ног по полу, затем отделился от него полностью. Он уловил мелькание Патриции Маккардл, ее сжатые губы, ее свирепые глаза, ее ладони, хлопающие с бешеным одобрением, чего она не могла сделать раньше. Он видел Рона Каммингса, стоявшего у двери библиотеки, чудовищный коктейль в одной руке, другая вокруг хорошенькой блондинки, ладонь крепко прижата к выпуклостям ее груди. Каммингс выглядел задетым, но не слишком удивленным. Кроме того, это был единственный аргумент в баре, продолженный и на следующую ночь, не так ли?

Собираешься ли ты позволять этому распухшему от дерьма портфелю выбросить тебя на порог, как бездомную кошку?

Гарденер решил, что не собирается.

Он двинул левым локтем назад так сильно, как только мог. Локоть ударил Трепла в грудь. Гарденер ощутил как бы удар локтем в чашу чрезвычайно крепкого студня.

Трепл издал приглушенный крик и оставил Гарденера, который развернулся, сжав руки в кулаки, готовый ударить Трепла, если тот попытается схватить его снова, попытается хотя бы только дотронуться до него. Он весьма надеялся, что Трептрепл хочет сражаться.

Но шлюхинсын не показывал признаков желания сражаться. Он почти потерял интерес к выдворению Гарденера. Он сжимал свою грудь, как переигрывающий актер, готовящийся петь плохую арию. Кирпичный цвет в основном покинул его лицо, хотя пылающие пятна выступили на каждой щеке. Толстые губы Трепла скривились в "О"; расслабились; скривились в "О" снова; снова расслабились.

- ..сердце... - просипел он.

- Что сердце? - спросил Гарденер. - Вы думаете, оно у вас есть?

- ..приступ... - просипел Трепл.

- Сердечный приступ, черт возьми, - сказал Гарденер. - Единственная приступающая вещь - это ваше чувство приличия. И вы заслужили это, сукин сын.

Он прошел мимо Трепла, застывшего в позе певца, две руки прижаты к левой стороне груди, куда Гарденер пришелся своим локтем. Дверь между столовой и передней была забита людьми; они спешно отступили, когда Гарденер широко шагнул к ним, направляясь к входной двери.

Сзади него женщина визжала:

- Прочь, ты слышишь меня? Прочь, выродок! Я не хочу тебя больше видеть!

Этот пронзительный, истеричный голос был так не похож на обычное мурлыканье Патриции Маккардл (стальные когти прятались где-то в бархатных подушечках), что Гарденер остановился. Он повернулся... И покачнулся от ядреной пощечины. Ее лицо было болезненным и гневным.

- Я должна была знать, - дохнула она. - Ты просто никчемная, пьяная дубина - спорщик, маньяк, задиристая, безобразная тварь. Но я приведу тебя в порядок. Я сделаю это. Я могу, ты знаешь.

- Неужели, Пэтти, ты так волнуешься обо мне, - сказал он. - Как мило с твоей стороны. Я сгораю от желания быть приведенным в порядок. Мы поднимемся наверх или доставим всем удовольствие и сделаем это на ковре?

Рон Каммингс, подвинувшийся поближе к сцене, рассмеялся. Патриция Маккардл снова взмахнула рукой, на этот раз попав Гарденеру по уху.

Она произнесла голосом низким, но отлично воспринимаемым всеми в комнате:

- Я не ожидала ничего лучшего от человека, который пытался застрелить свою собственную жену.

Гарденер посмотрел вокруг, увидел Рона и сказал:

- Прошу прощения, можно? - и выдернул бокал из руки Рона. Одним быстрым, ловким движением он запустил два пальца в вырез черного платьица Маккардл, оно было эластичным и легко оттягивалось, и плеснул виски внутрь.

- Замечательно, дорогая, - сказал он и повернулся к двери. Он решил, что это был наилучший выход, на который он мог надеяться при данных обстоятельствах.

Трепл все еще стоял, застыв, с кулаками, прижатыми к груди, рот изгибался в "О" и затем расслаблялся.

- ..сердце... - просипел он снова Гарденеру - Гарденеру или любому, кто услышит.

В другой комнате Патриция Маккардл пронзительно кричала:

- Я в порядке! Не трогайте меня! Оставьте меня одну! Я в порядке!

- Эй, вы!

Гарденер повернулся на голос и получил удар Теда в верхнюю часть щеки. Гарденер проскочил большую часть пути по передней, цепляясь для баланса за стену. Он стукнулся о стойку для зонтиков, ударился о нее еще раз, затем толкнул входную дверь так сильно, что задрожало оконное стекло.

Тед шел к нему через переднюю, как борец с хулиганами.

- У моей жены в ванной комнате из-за вас истерика, и если вы не выйдете отсюда прямо сейчас, я вас изобью, болван.

Чернота взорвалась, как сгнивший, полный газов пакет с кишками.

Гарденер схватил один из зонтиков. Он был длинный, сложенный и черные зонтик английских лордов, если такой бывает. Он побежал на Теда, на этого малого, который хорошо знал, каковы ставки, но который шел вперед во что бы то ни стало, почему бы и нет, семь выплат уходят за машину и восемнадцать за дом, так, в самом деле, почему бы и нет? Теда, который рассматривает шестисотпроцентный рост лейкемии только как факт, который может огорчить его жену. Тед, старый, добрый Тед, и как повезло старому доброму Теду, что в передней вместо охотничьих винтовок оказались зонтики.